Так как гуано было практически исчерпано, предприимчивые жители Науру пытались заработать тысячей способов, многие из которых были не слишком легальными. Страна стала налоговым раем, где каждый, кто обладал 25 тысячами долларов, мог без вопросов открыть свой банк. Затем государство сделало то, чем приходилось заниматься бедным девушкам с незапамятных времен, – оно продалось тому, кто больше за него дал. Сначала криминальным лицам из России, которые использовали банковскую систему страны для отмывания денег. Затем австралийским политикам, желающим избавиться от бельма на глазу, известном как «люди на лодках» – от тех отчаявшихся, бедных, ничего не умеющих, темнокожих беженцев, ищущих убежища, которые смело преодолели океаны, чтобы достичь Австралии и сбежать от войны, гонений, диктатуры или бедности их родных земель в Афганистане, Ираке, Иране, Шри-Ланке и других странах в плачевном положении. Австралийцы подписали договор с жителями Науру – «Тихоокеанское решение», по которому этих никому не нужных иммигрантов переправили на Науру, которая вскоре после этого закрыла свои границы.

Когда международное посрамление разрушило их карьерные планы, Науру начала продавать свою дипломатическую душу. В 2002 году, после того как КНР пообещала дать в помощь стране более 130 миллионов долларов, Науру отозвала свое признание Тайваня. Но два года спустя она порвала отношения с Китаем и вновь признала Тайвань Китайской Республикой. Тайванцы пытались начать ведение сельского хозяйства на острове и производили большую часть овощей.

Науру получила 50 миллионов долларов на «поддержку развития» от России и в обмен стала одной из четырех стран, которые признали в качестве независимого региона отделившиеся провинции Грузии – Южную Осетию и Абхазию. (Я встретил одного молодого американца, который бегло говорил на нескольких языках и распоряжался этими делами в Министерстве иностранных дел Науру, и хотя он не был готов открыть какие-либо детали о будущих сделках, он произвел на меня впечатление человека, чья работа была весьма стабильной и сулила ему прекрасные перспективы.)

Даже США, по слухам, вступили в эту игру и, как сообщают, предлагали модернизировать инфраструктуру Науру в обмен на ограничение свободных банковских законов на острове, которые позволяли вести финансовую активность, запрещенную в других странах. По тайному договору под кодовым названием «Операция Хорек» Науру также предположительно согласилась на открытие посольства в Пекине и работала там как шпионский «дом сохранности» и место встречи для американцев. После того как сделка стала достоянием общественности – хорька просто разорвало! – наше правительство отрицало какое-либо участие в ней и отказалось выплатить обещанные деньги, заставив Науру судиться с Америкой в австралийском суде, чья изначальная симпатия была на стороне Науру.

Так или иначе, это отвратительная эпопея о военном, экономическом и геополитическом империализме развитого мира – и их ужасных последствиях.

Новым планом Науру, как объяснил мне начальник туризма и экономического развития страны, было сбить миллионы оставшихся известковых отложений, перемолоть их и продавать эту пыль. Руководитель запнулся и что-то пробормотал, когда я задал вопрос о коммерческом использовании перемолотого известняка и о том, проводил ли кто-нибудь исследование рынка или стоимости для этих целей. Он заверил меня, что финансы государства были в порядке и у них до сих пор был положительный баланс бюджета, но его безответственность и хвастливость мешали отделить правду от лжи. Например, он утверждал, что молодые люди не покидали страну в поисках лучшей доли, а население возросло от «примерно 20 тысяч до, кажется, 30». Но когда я спросил главу правительственного департамента статистики, он сказал, что в стране проживают 9080 человек, а когда я побеседовал с женщиной, управлявшей иммиграционным бюро, о том, как много человек переехали жить в Науру за последние три года, она взглянула на меня так, будто я только что свалился с Луны, и ответила: «Ни одного человека. Почему вообще кому-то может вздуматься жить здесь?»

Подозрительные махинации были так распространены в Науру, что вплоть до моей поездки сюда было почти невозможно получить визу. Официальные лица были уверены, что вы являетесь либо следователем, либо журналистом, которых здесь не жаловали, но уж точно не туристом, которых в стране уже давненько не видели. Радикально изменив политическую ориентацию, после 2000 года Науру стала выпускать визы в попытке привлечь путешественников, хотя руководитель департамента по туризму говорил мне: «Мы только расправляем крылья».

Страну посещали примерно 13 туристов в месяц, так что если вам действительно хотелось сбежать от всего мира, Науру могла стать для вас идеальным местом. Потому что сюда прибывает всего 8 рейсов в месяц, и высоки шансы, что на самолете будет всего 5–8 человек. На моем рейсе был только один другой путешественник, который летел в Науру (плюс десять местных и четверо социальных работников), и, судя по его одеянию и поведению, он был прожженным бродягой, который мог бы поехать куда угодно. Когда мы оба оказались в одном отеле (на острове их всего два) и разговорились, я узнал, что его зовут Тони Уиллер и этот человек – основатель издательства Lonely Planet. Он был моим гидом, гуру, Богом, о Господи!

Науру обладала особым печальным шармом, который как раз мог привлечь странника, ищущего покоя. Здесь не было ночной жизни или развлечений, плохо работала международная телефонная связь и Интернет. Узкие пляжи были испещрены полчищами странноватых известковых насыпей, у рифа было легко плавать с аквалангом, первый аквалангист погрузился под воду за месяц до моего прибытия. Здесь можно было ловить тунца, скумбрию и других крупных рыб Тихого океана. Местные были спокойными, радушными и даже счастливыми и гостеприимными (кроме китайцев – мрачных и закрытых). Почти все жители говорили на идеальном английском без акцента, и их было намного легче понять, чем австралийцев. Здесь не было малярии, лихорадки денге или других смертоносных вирусов и опасной живности. Воду из-под крана, проходившую очищение в опреснительных установках, можно было без опаски пить, а всего за четыре доллара можно было приобрести вкуснейшую порцию из 20 крупных кусочков сашими из тунца на гигантской тарелке с кокосовым рисом и запить все это «колой» или фиджийским пивом за доллар. Может, это место и впрямь было «следующим Бали»?

Так как немногие жители Науру могли найти работу, они сидели дома, отращивали бока, питаясь маргарином, жареной курицей и другими жирными продуктами, которые завезли сюда солдаты, освободившие остров во время Второй мировой. Местное население числится среди главных тяжеловесов планеты, 95 % страдают от лишнего веса или ожирения. Порции в местных кафе в два раза больше, чем привычные нам. Большинство взрослых, которых я увидел, весили больше 130 кг. Их островная авиалиния применила изобретательный подход к перевозкам: на первых 20 рядах подлокотники не поднимаются, как и на большинстве самолетов, так что на двух из трех сидений могут поместиться толстяки.

Бонусом этой поездки стала первая за все мои путешествия возможность полностью обойти пешком всю страну. (Я пытался сделать это в Сан-Марино, но там было слишком много холмов, а границы слишком расплывчаты, я намеревался прогуляться по Ватикану в мою последнюю поездку туда, но она совпала с назначением папы Бенедикта, из-за которого там было слишком многолюдно.) Я обменял две поношенные футболки (с Нью-Йорком и Орландо) и одну майку (с Косумеля) на возможность целый день кататься на велосипеде с толстыми шинами. Стартовав в 7 утра (чтобы избежать полуденного солнца, жестоко палящего всего в 40 километрах от экватора), я проехал по периметру страны всего за четыре часа.