Подойдя к Пэйнту, я развьючил его и положил на землю фляги с водой, а на них — Роско.

— Давай, приятель, — сказал я Туку.

Взобравшись на Пэйнта, он протянул мне руку. Я пожал ее, почувствовав в этих длинных тонких пальцах неожиданную силу.

— Удачи, — сказал я, и Пэйнт, перевалив через вершину, галопом пустился вниз. Мы наблюдали.

Желая Туку удачи, я имел в виду именно ее. Мне действительно хотелось, чтобы этому нелепому дурачку повезло. Один Бог знал, сколько удачи тут могло потребоваться…

Маленький и жалкий, он неловко подпрыгивал в седле в накинутом на голову капюшоне и развевающейся сутане.

Тропа повернула и резко пошла вниз — Тук исчез из виду и появился вновь лишь спустя несколько минут. Он уже приближался к беспорядочно кружившим кентаврам, один из которых поднял по этому поводу крик, — и все замерли, повернувшись к пришельцу.

Я смотрел не дыша. В любой момент стадо могло броситься на Тука и растоптать его. Но никто не бросился. Кентавры просто стояли и наблюдали.

Пэйнт все приближался к ним, а Тук подпрыгивал как кукла, одетая в коричневый лоскут…

— А где же его кукла? — спросил я почему-то шепотом, хотя кентавры не обратили бы внимания даже на мой крик: они были поглощены созерцанием Тука, — Кукла где? Неужели он оставил ее?

— Нет, — ответила Сара, — Кукла при нем. Он заткнул ее за пояс, чтобы руки были свободными.

— Ах ты боже мой!

— Вы упорно считаете, что для него это просто кукла и он таскает ее с собой исключительно ради забавы. Но вы ошибаетесь. Он видит в ней то, чего мы с вами разглядеть не в состоянии. Она для него не амулет вроде кроличьей лапки, а что-то гораздо более важное. Он обращается с ней нежно и благоговейно. Как если бы это была фигурка Мадонны…

Я почти не слышал ее последних слов, так как Пэйнт, приближавшийся к кентаврам, уже начал замедлять свой бег.

И вот футах в пятидесяти от стада лошадка замерла. Тук восседал на ней как истукан. Он даже не поднял руку в знак приветствия. Он ничего не сделал. Казалось, Пэйнт привез кентаврам мешок с подарками.

Я оглянулся. Сара смотрела в бинокль.

— Он разговаривает с ними? — спросил я.

— Непонятно, — ответила она, — Капюшон закрывает лицо.

То, что Тука до сих пор не убили, вселяло надежды…

Два кентавра, отделившись от стада, рысцой выбежали навстречу. Они приблизились к Пэйнту с двух сторон.

— Возьмите, — сказала Сара, протянув бинокль.

Теперь я отчетливо видел капюшон Тука и лица обоих кентавров. Это были грубые, волевые, гораздо более гуманоидные лица, чем можно было предположить. Похоже было, что кентавры слушают Тука, время от времени вставляя короткие реплики… И вдруг они зашлись громким презрительным хохотом, тут же поддержанным их соплеменниками.

Опустив бинокль и голову, я вслушивался в этот многоголосый, поддерживаемый эхом смех.

Лицо Сары недоуменно вытянулось.

— Что бы это значило? — спросила она.

— То, что старина Тук в очередной раз сел в лужу, — ответил я.

Смех ослабел, а потом умолк. Два кентавра снова беседовали с Туком. Я вернул бинокль Саре. Все интересующее меня можно было видеть и невооруженным глазом.

Один из кентавров развернулся и что-то крикнул стаду. Спустя мгновение вперед выбежал, неся что-то блестящее, его сородич.

— Что это у него? — спросил я Сару.

— Щит, — сказала она, не отрываясь от бинокля, — И что—то вроде перевязи. Да-да… Перевязь и меч. Все это вручается Туку…

Когда Пэйнт бежал обратно, солнечный свет отражался от оружия, стиснутого руками Тука, и кентавры издевательски гоготали. Он накатывал на нас могучими волнами, этот гогот.

Внезапно Пэйнт рванул бешеным карьером, и едва он исчез на изгибе тропы — мы с Сарой недоуменно переглянулись.

— Скоро все выяснится, — бодро сказал я.

— Боюсь, что эта ясность не обрадует, — ответила она. — Вероятно, мы совершили ошибку. Идти следовало вам. Но уж очень он хотел этого…

— Не пойму, с какой стати этот несчастный все-таки поперся туда?.. Бравада?.. Неужели он действительно…

— Нет, — мотнув головой, сказала Сара, — Никакая это не бравада… Тут все не так просто. Он вообще не прост, этот Тук…

— По-моему, его что-то гложет, но что?

— Он мыслит иначе, чем мы с вами, — продолжила Сара. — И видит все под другим углом… Что-то явно им движет, и это «что-то» — никак не страх, амбиция или зависть. Оно совсем другого порядка… Я знаю, что вы всегда считали его еще одним святошей, еще одним прохиндеем. Бродягой, прикрывающим свои комплексы мнимой религиозностью. Уверяю вас, он не из таких… Я знакома с ним гораздо дольше, чем вы, и…

Пэйнт, лязгнув качалками, остановился перед нами. На землю тяжело брякнулись меч со щитом, и на нас, полулежа в седле, вытаращился Тук.

— Ну, что с коробкой? — спросила Сара. — Она у них?

Тук кивнул.

— И они согласны продать ее?

— Ничего подобного, — прохрипел он, — За нее нужно сражаться. Это единственный способ…

— Сражаться?! — воскликнул я, — Мечом?!

— Мне дали его именно для этого, капитан. Я сказал им, что пришел с миром, а они ответили: «Мир — это трусость…»

Меня вынуждали вступить в бой немедленно, но я сказал, что должен удалиться для молитвы. Это их очень развеселило, однако уйти мне все-таки позволили…

Тук сполз с Пэйнта и сразу же повалился на землю.

— Я не умею драться! — пронзительно визжал он, — Я никогда этим не занимался! До сегодняшнего дня я не держал в руках оружия! Я не могу, я отказываюсь убивать! Они сказали, что все будет честно — один на один, но…

— Но ты не мог драться, — закончил я.

— Конечно не мог! — взвилась Сара, — Потому что не имел понятия о том, как это делается!

— Хватит распускать слюни! — прикрикнул я на Тука. — Поднимайся-ка лучше на ноги, вытряхивайся из своего мешка!

— Вы?! — изумленно воскликнула Сара.

— А кто же еще, черт возьми? — яростно крикнул я. — Напортачено уже достаточно, так что самое время выпускать меня! Ведь вам нужна коробка, не так ли?

— Но ведь вы тоже не умеете обращаться с мечом!

— Конечно не умею! Хотя вы и держите меня за варвара…

Тук все еще лежал. Я нагнулся, рывком поставил его на ноги и заорал:

— Снимай сутану! Мы не должны заставлять их ждать! — Подавая пример, я стащил с себя куртку и стал расшнуровывать ботинки. — Сандалии тоже! Я должен выглядеть как ты!

— Они заметят подмену, — сказала Сара. — Вы ничуть не похожи на Тука.