– Ты чего завелся-то? – весело спросил Федоров, подсаживаясь рядом.

Вазых вздрогнул, глотнул и сказал.

– А чего он…

Понял, что лепечет в духе сына-балбеса, а совсем не опытного профи-управленца, подышал и добавил:

– Завод угробят, а толку…

– Вазых Насихович, Петр Степанович, чего вы там прилипли? Давайте сюда! – позвал технический, который, оказывается, выходил куда-то, а теперь вернулся.

«Не ссы», – беззвучно сказал Федоров, стиснув Вазыху плечо. Вазых завозился, вставая, но технический вдруг сказал: «Ладно, сидите уж» – и пошел к ним, неуклюже лавируя между стульями и бормоча про Магомета и гору. Федоров послушно сел, немедленно закинув ногу на ногу, а Вазых стоял и ждал – пока технический не добрался до них, обдав крепким запахом табака, одеколона и немножко пота, не уселся, придирчиво оглядев стул, напротив и не сказал: «Ну садитесь уже, чего как в гостях-то».

Вазых неуклюже плюхнулся на стул, лихорадочно прикидывая достойные варианты ответов на реплики вроде: «Вы чего себе позволяете» и «Я не потерплю такой дерзости от подчиненных». Поэтому он не сразу сообразил, что технический директор, монстр, полубог и второй человек на крупнейшем в мире автозаводе, не увольняет Вазыха и даже претензий не предъявляет, а, наоборот, сдержанно извиняется за жестковатый тон, благодарит за понимание и здравый подход, а заодно просит об одолжении.

– В среду в обкоме совещание, значит, большое, в отделе промышленности. Ну и тут такой момент: татары страшно обижаются, если мы их игнорируем. Мы, говорят, понимаем, что вы автогигант, союзное подчинение, в Москве любую дверь ногой открываете и так далее, но вы и нас уважать должны, на нашей земле все-таки, – ну, все эти татарские штучки, простите, Вазых Насихович.

Вазых пожал плечом, технический продолжил:

– Потом, КамАЗ в Челнах, ну, в Брежневе, именно татары пробили, Табеев постарался, и помогают вроде как могут всегда. А мы к ним не слишком качественно, получается. Даже на такие совещания либо вообще не ездим, либо так, для проформы отправляем всяких…

Он ухмыльнулся и поспешно развил другую мысль:

– Ну вот, есть смысл исправить и вообще. Смотрите, Вазых Насихович, у них там вечно нытье на тему «Хотим быть частью большого дела». Я, значит, и подумал отправить в среду вас, Петра Степаныча и, допустим, Полонского из УГК, чтобы вы им перспективы обрисовали по полной, как, значит, могут местные предприятия поучаствовать в нашей жизни с учетом сегодняшнего совещания. Полонский даст справку по выпадающим американским запчастям и комплектующим. Если в Мамадыше каком-нибудь огнеупоры наладят, все проще будет, чем из Челябинска или из Армении их тащить.

Вазых попытался сказать, что не наладят, потому что в местных глинах нет силикатов алюминия, но технический нетерпеливо махнул рукой:

– Да-да, я к примеру. Петр Степаныч про станки и оснастку скажет – а к нам уже давно казанская оборонка рвется с встречными планами НИОКР, у них свой план по инициативной продукции, а товары народного потребления чего-то не получаются, если, значит, лодку «Казанка» не считать. Ну и вы, Вазых Насихович, про энергосбережение, значит, компрессоры, камеры очистки, и что там еще вам нужно, скажете. Пусть заведутся ребятишки, а от обкома нам плюсик.

Вазых хотел молча согласиться, потому что лишнего сегодня уже наболтал на полгода вперед, но не выдержал все-таки:

– А смысл-то обкому, если все равно вся оборонка, ну и крупняк тоже в союзном подчинении?

– Ну, значит, есть смысл. Казанцы там работают, семьи живут, все такое. Ну и если получится, обкому плюсик оттуда. – Технический ткнул пальцем в потолок. – По нынешним временам это, сами понимаете, о-очень немало, плюсик такой.

Федоров кивнул, Вазых тоже кивнул и тут же спросил:

– А… Борис Иваныч, это я к среде для вас справку готовить буду, а к четвергу уже – инициативку для обкома? Времени может не хватить.

– Пусть уж, значит, хватит, – отрезал технический, тяжело поднялся и протянул руку. – Удачи.

– Да чего тут переживать, – сказал Федоров со смешком. – Первая дорога прямо на Казань идет, ну и потом на Москву, если душа вперед рвется. Не Кубань, не заблудишься.

Полонский, невысокий щуплый усач в очень сильных очках, добавил, развернувшись с переднего пассажирского сиденья не столько к Виталию, сколько к Вазыху с Федоровым:

– А и заблудишься – тут удобно, сразу понятно где. Если факела кругом, значит мимо Нижнекамска едешь, если качалки нефтяные – то уже к Альметьевску подъезжаешь. Ну а если поля, ухабы да лесочки, значит правильно все, Казан сейли, жиде сагат ун биш минут.

Вазых ухмыльнулся сквозь неуютные мурашки, упавшие на кожу от дикой неправильности, с которой Полонский произнес формулу из утреннего радиоприемника: «Говорит Казань, семь часов пятнадцать минут», и сказал:

– Виталь, не беспокойся, в общем, со штурманами едем.

Полонский гоготнул и добавил:

– Будущей бури. Давай, короче говоря, на камазовскую, на Орловском кольце прямо – и дальше до упора.

Виталий кивнул и аккуратно тронулся с места.

«Волга» была не чета «пятерке» и тем более ижику: просторная, валкая, царственная. Дождь ее не слепил, а украшал самоцветиками, полыхавшими в редких просверках встречных фар. И пахла она автомобилем, солидно и строго, а не трактором или просиженными водительскими штанами да носками. И засыпалось здесь куда быстрее и удобнее.

Вазых дважды за загривок вытащил себя из топкого сна, в который почти ускользнул, и украдкой тряхнул головой, старательно всматриваясь сквозь зареванное стекло то ли в едущие прочь бесконечные заводские корпуса, белые даже в сумерках, то ли в себя, хмурого и сонного. Спать было боязно: последний раз сон в машине оборвался аварией.

– Дрыхнешь? – спросил вполголоса Федоров, чуть пихнув Вазыха в лопатку. – Правильно, пользуйся случаем. Это тебе не рафик, не то что у нас с Виталей летом, да, Виталь? Когда еще как барин вздремнешь, в белой-то «Волге».

«Волгу» с барского плеча выделил технический – свежеотремонтированную после какого-то досадного недоразумения на плотине. У Полонского своей машины не было, Федоров сказал, что со своим водителем дальше Нижнекамска не катался, так что не гарантирует работоспособность экипажа и извозчика. А Вазых третий день ездил на работу и с работы на вахтовом автобусе. «Пятерка» еще не вернулась с больничного, как и Юра, кстати. А у новенького ижевского «москвича» накрылось сцепление – прямо в аэропорту, где Виталий встречал шпионски раздобытые резинки. Виталий героически справился с поломкой и вывезенный из-под носа ФБР с Пентагоном дипломат на завод доставил, но затем на пару дней остался пешим. Мог и на сегодня остаться, но Вазых аттестовал его техническому в лучших красках, рассказав про резинки и заверив, что только такому парню и можно доверить «Волгу» с ценными пассажирами.