нам иных способов добиться перемен. Я обещала это Маме. В мире есть дела, ради которых можно отдать жизнь!

– Нет, ты ошибаешься, Ким, жизнь даётся человеку лишь единожды, а великие дела не закончатся никогда, – возразил Артур.

– Ты сам потерял почти всё. Неужели после этого не хочешь изменить мир, пусть даже пожертвовав несколькими не самыми лучшими представителями нашего общества?

– Она дело говорит, – согласился Тарас. – Другого выхода не было. Не стоит корить себя по пустякам.

– Всегда есть другой выход, – вздохнул Артур и продолжил смотреть в иллюминатор на приближающуюся башню.

Несколько дронов корпорации продолжали следовать за флаером. Невозможно объяснить роботу, имеющему чёткую программу, что смысла в его действиях уже давно нет, и то шоу, ради которого он был создан и которое транслирует, уже давно вышло за грани понимания, за грани добра и зла, превратившись в сумасбродные и отчаянные попытки перевернуть мир. Тот мир, который пусть и казался жутко несправедливым и отталкивающим, но всё же он был. Ни одно баснословное состояние, ни одна хорошая жизнь не стоит хладнокровных убийств, пусть и совершенных под прикрытием благих целей.

Глава 18

Sastim

Из мрака всё отчётливее выделялась башня корпорации «Sastim». На фоне постоянно разрывающихся молний она выглядела пугающе и одновременно завораживала своей вычурной архитектурой. Словно символ зла в какой-нибудь детской книжонке про далёкие мрачные королевства. Огромная статуя древнего политического лидера, так и не построенного коммунизма венчала эпатажный небоскрёб. Высоко поднятая правая рука словно взывала к невидимой толпе, а мёртвые каменные глаза вглядывались в пустоту тёмного будущего. Верхушка статуи уходила далеко в небо, цепляя висящие низко облака.

Далеко внизу продолжались ожесточённые схватки бунтующего населения и ярых защитников величайшего шоу современности.

Бортовая электроника и жизненно важные системы флаера выходили из строя одна за одной. Ни о каком автопилоте говорить не приходилось.

– Ну, давай же, ещё совсем немного, – приговаривал Милен, нажимая множество кнопок, подобно великому маэстро играя неведомую мелодию на огромном рояле, – я знаю, милая, ты сможешь…

Тяга оставшегося двигателя неумолимо снижалась, и он мог остановиться в любую секунду. Цель была совсем близка, но это вовсе не гарантировало спасение. Им уже довелось пережить падение, но, как известно, ни один снаряд никогда не падает в одну и ту же воронку.

– Мы проделали такой длинный путь и разбиться сейчас было бы по меньшей мене глупо, – хохотнул Тарас и крепче вжался в кресло, не забыв при этом накинуть поверх комбинезона дополнительный ремень безопасности.

– Я не вижу посадочной платформы, – признался Артур, выискивая хотя бы малейшую площадку пригодную для приземления.

– Сейчас это уже не важно, садимся так, держитесь, удар будет сильным! – предупредил Милен и вытянул ручку управления на себя.

Машина дёрнулась в последний раз, набирая высоту, и в этот момент отказал последний двигатель. Шансы на успех рухнули так же стремительно, как и их флаер.

– Отказ, отказ, тяни вверх, – женский голос компьютера оставался невозмутим даже в самой отчаянной ситуации.

Подобно неуправляемому снаряду, сминая обшивку корпуса, флаер чудом протиснулся между ног статуи и, ударившись о крышу, замер. В первые мгновения показалось, будто бы они сейчас свалятся прямо с макушки высоченного небоскрёба и разобьются о бетонную площадь, на которой толпились зрители гонки. Резкие порывы ветра так и норовили столкнуть машину вниз. Прошла секунда, вторая, но машина держалась практически неподвижно. Словно бы сама судьба подталкивала героев к развязке, не позволяя погибнуть, не дойдя до финала. Хотя, скорее всего, это было лишь очередным заблуждением тех, кто до сих пор верил в чудеса, которых не бывает. К сожалению, жизнь во много раз суровее книг.

В ушах звенело. Удар был чертовски сильным. Если бы не спасительные системы, ремни безопасности и пресловутая удача, от пассажиров остались одни воспоминания и пять трупов на вершине небоскрёба. Ким вновь сильно ударилась головой, и это стало заметно по алой полоске крови, стекающей по виску. Её волосы тут же слиплись, однако вида девушка не подавала, сохраняя сильный волевой взгляд, в глубине которого таился неподдельный страх.

– Ну, вот, кажется, и всё, – выдохнул Милен, когда машина окончательно замерла в причудливой позе между ног огромной статуи. – Кстати, забыл напомнить, что гигиенические пакеты находятся в спинках кресел перед вами, надеемся вновь увидеть вас на борту нашей авиакомпании, – пошутил он, стараясь хоть как-то приободрить остальных.

Вой бортовых систем и голос компьютера стихли, уступая место дико ревучему ветру. Артур с трудом навалился на боковую дверь, и та нехотя поддалась, уходя вверх и открывая путь наружу. Весь мир отсюда казался крошечным и каким-то искусственным. С вершины небоскрёба он походил на игрушечный макет в бесконечно огромной комнате. Пылающие костры не выглядели пугающе большими, а точки людей совершенно не напоминали беснующуюся толпу. Там далеко внизу люди показывали пальцами на крышу небоскрёба. Выстрелов или чего-то подобного не было, хотя ситуация могла измениться в любую секунду.

Именно так и произошло. Когда Ким, Милен и Орловский оказались снаружи, осторожно ступая по кромке крыши, Артур вновь забрался внутрь флаера, помогая вытащить из него раненого Тараса. Ходить ему до сих пор удавалось с большим трудом, но и бросать его тут, разумеется, никто не собирался.

– Ты как там? – спросил Артур, протягивая ему руку.

– Лучше всех, – улыбнувшись, ответил Тарас и протянул руку в ответ.

Луч прожектора скользнул по иллюминаторам, мгновенно разорвав темноту. Артур с ужасом понял, что шум, издаваемый дождём и ветром, скрывает под собой гудение двигателей армейского беспилотника. Боевая машина, обвешанная оружием, зависла в нескольких метрах от места падения полицейского флаера.

– Вам приказано немедленно сдаться и прекратить противоправные действия, – сухо заявил электронный голос, – нарушение протокола приведёт к немедленному уничтожению.

– Если он ещё хоть немного приблизится, я вышибу тебе мозги! – рявкнула Ким и приставила пистолет к голове идущего за ней Орловского. – Скажи им, пусть проваливают, а иначе… – одним пальцем она взвела курок, давая понять, что времени на раздумья у него нет.

Президент демонстративно молчал. Лишь испарина на лбу свидетельствовала о внутренней панике.

– Последний раз призываю вас бросить