на славу и величие свободной России. Со своей стороны шлю свой сердечный привет и поздравления своему флагманскому кораблю»[752]. Командующий Черноморским флотом проявил изрядную тактическую гибкость: переименования кораблей, ставшие следствием инициатив команд и комитетов, он сразу же использовал для патриотической и милитаристской пропаганды. Колчак пытался тем самым укрепить дисциплину во флоте, поднять авторитет Морского министерства и свой собственный.

В сложившихся условиях команда «Пантелеймона» чувствовала себя особенно обойденной. Она направила новое яркое послание в Севастопольский совет: «В настоящее время, когда крейсер „Кагул“ и линейный корабль „Екатерина Великая“ получили свое просимое („Кагул“ — „Очаков“, „Екатерина“ — „Свободная Россия“), мы, пантелеймоновцы, получили совершенно нами нежеланное и непросимое — „Потемкин“. Протестуем против этого дара и заявляем, что мы не расстанемся с нашим дорогим „Пантелеймоном“ до тех пор, пока высшая власть не даст нам просимого названия „Борец за свободу“, ибо „Пантелеймон“ в настоящую войну имеет великие боевые заслуги и может уступить только [в] заслуге нашему брату 1905 года, но не „Потемкину“. Поэтому обращаемся в Центральный Исполнительный комитет с просьбой — довести до сведения об изложенном товарища морского министра о непризнании нами „Потемкина“ и крайнем желании наименовать линейный корабль „Пантелеймон“ только [в] „Борца за свободу“, что просим осуществить в возможно кратчайший срок»[753].

Само появление такого документа свидетельствует об особом понимании дисциплины в период двоевластия, показательно, что моряки и в этом случае обращались в Севастопольский совет, который должен был представлять их интересы. И в этом случае Морское министерство пошло навстречу команде корабля и Совету, и уже 28 апреля 1917 г. броненосец получил название «Борец за свободу». Тем же приказом посыльное судно «Император Александр I» было переименовано в «Республиканец»[754].

В том же месяце транспорт Черноморского флота «Император Николай I» был переименован в «Вече». Новое имя должно было напоминать о республиканской традиции древнего Новгорода. Поменяли свои названия и два вооруженных парохода флотилии Чудского озера: в соответствии с приказом главнокомандующего армиями Северного фронта и флота Балтийского моря от 23 апреля пароход «Император» стал «Президентом», а «Цесаревич Алексей» — «Республиканцем». Возможно, в данном случае инициатива переименования исходила от командования какого-то уровня: за президентскую республику в это время левые группировки не выступали. Правда, в военном флоте вскоре появилось уже несколько «Республиканцев», и в соответствии с приказом от 22 июля корабль стал называться «Народником»[755].

В мае последовали новые приказы по Морскому министерству о переименованиях кораблей. Посыльное судно «Император Николай I» 5 мая стало «Авиатором». 8 мая учебное судно «Рында» было названо «Освободителем» (с переводом в класс посыльных судов), а ледокол «Царь Михаил Федорович» стал «Волынцем» (запасной батальон Гвардейского Волынского полка первым присоединился к революции). Линейный корабль «Император Александр II» 9 мая получил новое название «Заря свободы»[756]. Несколько минных заградителей Черноморского флота в мае были лишены монархических титулов: корабль «Цесаревич Георгий» стал просто «Георгием», «Великий князь Константин» — «Константином», «Великая княгиня Ксения» — «Ксенией», «Великий князь Алексей» — «Алексеем». Однако команды и комитеты данных минных заградителей «демократизировали» названия своих кораблей еще до официального приказа, уже в документах, относящихся к концу марта, они упоминались «без титулов»[757].

И здесь, по крайней мере, в некоторых случаях, приказ оформлял решение, уже принятое местным Советом. Судовой комитет линейного корабля «Александр II» с согласия всей команды постановил присвоить судну новое название «Заря свободы». Еще 10 апреля командир корабля обратился к начальнику учебно-артиллерийского отряда Балтийского флота с просьбой ходатайствовать перед высшим начальством о переименовании судна. Неизвестно, был ли направлен этот документ командованию, но начальник всех морских частей Кронштадта препроводил его в Исполнительный комитет Кронштадтского совета рабочих и солдатских депутатов. Во время обсуждения указывалось на прецедент: переименование «Александра III» в «Волю». Наконец, 24 апреля Исполком Кронштадтского совета постановил переименовать линейный корабль «Александр II» в «Зарю свободы», поддержав, таким образом, решение команды. (Показательно, что Исполком не желал лишний раз упоминать слово «император».) И уже затем последовал приказ командования[758].

3 июня приказом по морскому ведомству учебному судну «Николаев» было присвоено наименование «Народоволец»[759]. Интересно, что в данном случае «монархический» топоним был нетерпим для матросов, однако город, давший имя этому кораблю, продолжал сохранять свое название.

На Балтийском флоте плавучая казарма «Волхов» (№ 1), имевшая «тюремную» репутацию, была переименована в «Новорусск» (по другим данным — «Новорусский»)[760]. При этом подчеркивалось, что отныне корабль, как и всю Россию, должна ожидать новая судьба.

Команда подводной лодки «Фельдмаршал граф Шереметев» также сочла имя своего корабля «старорежимным», хотя подводная лодка и была построена на личные средства семьи Шереметевых. Уже в первые дни после переворота моряки направили ходатайства, требуя присвоения кораблю название «Кета». Новое имя соответствовало и названиям многих российских субмарин — «Белуга», «Пескарь», «Стерлядь», «Щука», «Макрель», «Окунь» и др. Штаб Балтийского флота переслал документ в Морское министерство, и требование подводников было удовлетворено: 4 августа подводная лодка получила новое наименование[761].

16 октября в состав Балтийского флота была включена паровая шхуна «Арамаис». Она принадлежала нефтепромышленному и торговому обществу «Мазут» и была взята в военно-морской флот по военно-судовой повинности. Корабль стал именоваться военным нефтеналивным транспортом «Федерация»[762]. В то время требование федеративной республики содержалось лишь в программе партии социалистов-революционеров, и, возможно, подобное название отражало степень влияния эсеров на ведомства, руководившие политической работой во флоте.

Как видим, инициатива смены «монархических» названий исходила часто от команд, а затем специальное решение принимали военно-морские власти.

Однако в некоторых случаях моряки сохраняли старые названия судов: команде корабля «Ростислав», принимавшего участие в подавлении восстания моряков в 1905 году, сын лейтенанта Шмидта заявил, что судно запятнало себя контрреволюционными действиями и должно сменить свое имя. Но матросы не пришли к единому мнению, а спустя некоторое время страсти утихли сами собой[763].

Старое название сохраняло и учебное судно Балтийского флота «Петр Великий». В июле Центральный комитет Балтийского флота поднял вопрос о присвоении этому кораблю имя «Республика», однако морской министр А.Ф. Керенский счел необходимым сохранить «историческое наименование»[764]. Возможно, на данное решение повлияло падение влияния Центробалта после Июльского кризиса. Но вернее было бы предположить, что имя создателя российского военно-морского флота считалось достойным и памяти новой России. Правда, в начале ноября 1917 г. команда корабля обратилась в Военно-Морской революционный комитет с просьбой переименовать его в «Республиканец». Эта просьба была удовлетворена комитетом, однако «Петр Великий» со старым названием пережил Гражданскую войну[765]. Показательно, что в составе флота