Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эш полоснула Малиса серпом по шее и мгновенно перерезала ему горло.
Малис издал хлюпающий звук, и его тело отклонилось назад и прижалось спиной к стене. Голова небрежно упала на раненное плечо.
Сияющие алым глаза акулы потухли, и громадная рыба упала на пол, истекая чернильной кровью.
Все случилось слишком быстро. Мелиса даже не успела всего понять. За считанные секунды Малис, Кроу и Эрис погибли, а вместе с ними и акула — проект Винтера.
— Эш… — Винтер смотрел на нее.
— Я не могла иначе, — ответила она.
И Мелиса ее не винила. Она понимала Эш, как саму себя. Она крепко обняла подругу и поцеловала ее в макушку.
— Ничего, Эш, ничего, я все понимаю. Правда.
Винтер взял девушку за руку и крепко сжал в знак одобрения и поддержки.
— Что будет дальше? — спросила Эш у друзей.
Мелиса осмотрела лабораторию, усыпанную трупами и залитую кровью.
— Нам остается надеяться, что план Королевы Айседоры сработает. И в этом мире найдется человек, способный одолеть… Левиафана.
Скальд вел Печатей через Одд.
Вскоре они вышли к городской площади, где Джайлз так и лежал с бутылкой в руках, бормоча что-то себе под нос.
«Какие-то вещи никогда не меняются».
— Какой у нас план, Скальд? — спросила Элен.
— Нам нужно проникнуть в Академию. Я помню тайный путь, по которому Эванджелина провела нас в первый раз. Через него мы сможем попасть в Перекрестки, спасти Энтони, а потом спуститься в Глубины Пепла и запечатать Проход.
— Хорошо, Скальд, тогда веди нас в Академию, — велел Альбедо, осмотревшись вокруг.
Стоило Скальду двинуться с места, как вдруг раздался погром. Жители вокруг застыли и вскрикнули.
— Что это было? — напрягся Хоакин, сжав рукоять семиотика двумя руками.
Скальд, осмотревшись, заметил, что взгляды всех вокруг прикованы к башне Академии.
— Скальд!
«Знакомый голос».
Взгляд в сторону — Эванджелина. Она стояла на краю площади, глядя на него. За ее спиной к ней шли отец и мать, Ламар и Сома.
— Эванджелина, вернись! — крикнул ей Ламар. — Здесь становится опасно!
— Отец прав, милая! Происходит что-то нехорошее! Давай вернемся домой?
Взрыв.
Академия содрогнулась.
Часть стены разорвалась на обломки, выбросив их в открытые воды. И из дыры в огромном коралле полезло громадное белое длинное существо.
За спинами Скальда раздались крики ужаса. Жители Одда бросились в рассыпную.
— Что это за… — Хоакин не успел договорить.
Ни у кого не нашлось слов, чтобы дать имя существу, приближающегося к ним с неумолимой скоростью.
Огромный белый чешуйчатый змей с красными глазами, в каждом из которых блестело по два узких тонких вертикальных зрачка. Подводный змей, лишенный других конечностей, кроме тела-хвоста и головы, сделал круг вокруг башни Академии и поплыл в город.
Скаты над Академией разлетелись в разные стороны, испугавшись появления исполина.
— Скальд!
Голос Эванджедины позвал его вновь.
Она не двигалась с места, застыв на краю площади. Ламар и Сома не смели к ней приблизиться, испугавшись появления змея.
— Эванджелина, вернись! Беги к нам! — молила ее Сома
Но дочь смотрела только на него.
— Я знаю про Айседору…
Змей приближался.
Земля содрогнулась под ногами, и Эванджелина упала. Ахнув, она кратко взглянула на приближающееся к ней чудовище.
Все произошло быстро.
Существо издало дикий рев.
— Скальд, надо уходить, — скомандовал Альбедо.
— Мы должны спрятаться, а потом… — начал говорить Хоакин.
И голос Эванджелины успел сказать:
— Она…
Время замерло.
Пасть змея, появившегося на площади Одда, раскрылась.
Он пронесся прямо перед ними, поглотив первую жертву.
Эванджелина исчезла.
И Скальд услышал истошный рев Сомы. Она изо всех сил рвалась вперед — туда, где уже не было ее дочери, а Ламар стоял сзади и обнимал жену за талию, не отпуская ее от себя.
Скальд видел все своими глазами. Он с ужасом осознал: они ничего не успели. Он ничего не успел сделать.
Монстр уже здесь. И он съел Эванджелину.
Скальда схватили за руку и повалили на землю. Он ощутил легкий удар деревянных досок по животу.
— Скальд… Скальд…
Он отчаянно пытался прийти в себя. На какое-то время его сознание словно отключилось от реальности. Мозг не признавал то, что происходило вокруг. Его разум не был готов мириться с миром.
С безумным миром.
— Скальд!
Это был Альбедо.
Он потряс Скальда за плечо, пытаясь привести в чувство.
— Мы должны идти в Академию, надо найти Энтони. И закрыть Проход. Идем же скорее!
Скальд осмотрелся: он видел, как Элен и Хоакин бросились в битву с громадным змеем. Замахнувшись сверкающими золотистыми клинками, они мчались в атаку.
— Скальд! Ты слышишь меня?
И ясность ума вернулась к нему.
— А как же Элен и Хоакин?
Альбедо ничего не ответил. Его взгляд был ответом. Скальд понял: Альбедо не собирается им помогать или дожидаться их.
— Почему? Альбедо. Почему?
— Энтони для меня все, Скальд. Прости.
Потом Альбедо сказал о том, что Элен и Хоакин смогут победить змея и без них, но Скальд отказывался верить в это и даже слушать Альбедо.
— Элен…
— Идем, Скальд. Прошу. Я должен вернуть его. Пойми. Прошу тебя, ты обещал.
«Обещал? Да, я обещал спасти Энтони, спасти Айс и закрыть чертов Проход. Обещал…».
Скальд ничего не сказал. Он поднялся на ноги и взял Альбедо за руку, чтобы держать крепко — они должны двигаться вместе.
Скальд направился в сторону Академии, так и не оглянувшись, чтобы увидеть, как Элен, вонзив семиотик в тело змея, проводила его печальным взглядом.
Глава 30. Переворот
Я и забыла, что тяжесть семиотика совсем не ощущается. Сжимая в руке лишь увесистую рукоять, я нервно трясла ее, забывая о сверкающем продолжении — свете, способном разрубить все живое и неживое.
Даже огонь.
Отмеряя шагами кабинет Сееры, я ходила от одной стеклянной колонны к другой, поглядывая на ректора, чье тело в бессознательном состоянии сидело в кресле с опущенной на крышку письменного стола головой.
Что я натворила?
Я вырубила Сееру. Декан Мунлес запустил Левиафана. Что дальше? Мои успехи прямо пропорциональны моим поражениям.
Кто бы мог подумать, что под водой можно начать потеть? Я задыхалась. Воды не хватало. Хотелось дышать чаще.
— Спокойно, Айс. Скажи, когда было такое, что ты не выпуталась из сложной ситуации? Вспомни «Ракушку». Что там случилось?
Меня привязали к стулу и усадили за стол. Напротив меня сидел Шон. Без одного глаза, а в пустой глазнице сидела тухлая креветка. С кальмаром на голове. Рыбоеды съели моего Шона прямо у меня на глазах.
И я убила
