дурь из головы, не стал травить себе душу. Размеренно задышал, только теперь не пытаясь дотянуться до небесной энергии, чтобы вобрать её в себя, а выдавливая вовне остатки захваченной магии. Белой-белой, белее свежевыпавшего снега.

Белее самой смерти? Быть может, что и так. Горан Осьмой точно неспроста об этом упомянул.

Лука и Хват объявились только на рассвете. Разговор у нас с Рыжулей не клеился, за всю ночь обменялись едва ли десятком фраз, а тут она как ужаленная соскочила с подоконника и бросилась к входной двери.

— Ну где вас черти носили⁈ — зло прошипела девчонка, стоило только Луке перешагнуть через порог.

— Грозу пережидали, — пояснил старший.

— Здесь раздевайтесь, грязь в дом не тащите! — потребовала Рыжуля и убежала на чердак.

— Что это с ней? — озадачился Хват. — Какая муха укусила?

Лука только рукой махнул.

— Забудь!

Я подошёл и спросил:

— Вы чего так долго? Гроза давно закончилась!

— Издеваешься⁈ — возмутился Хват, получил от Луки подзатыльник и перешёл на шёпот. — Там из тоннеля так вода хлестала, что вообще не знали, получится ли в него заплыть! Пока гребли, у меня чуть руки не отвалились! До сих пор спина не гнётся!

— Но заплыли?

— Заплыли, — подтвердил Лука. — И даже в дерьме не извозились, его смыло начисто. Лодку там оставили. Теперь если что — по воде уйдём.

Если что? Или всё решено уже?

Но спрашивать об этом я не стал. Смысла не видел. Случится как случится.

Мы забрались на чердак, и там Хват усмехнулся.

— И чего только о Яме такие страшилки сочиняют? Всю её спокойно прошли!

— Не задавайся! — потребовал Лука. — Местные просто от грозы попрятались. Завтра всё не так будет.

— Не так, — подтвердил я и ушёл к себе.

Встал поздно. Мог бы и вовсе до полудня продрыхнуть, но растолкал Хрип.

— Серый, там тебя монашек спрашивает!

Меня аж подбросило, сна не осталось ни в одном глазу.

— Где⁈

— В переулке у болота караулит. Говорит, пусть выходит, а то пожалеет.

— А ты?

— Как условились, сказал, что Серый отравился и который день уже в лёжку лежит.

Я кивнул.

— Молодец! Если ещё приставать будет, передай, что завтра на заутреню обязательно приду.

Хрип убрался с чердака, не стал задерживаться там и я. Зевнул и спустился перекусить, но завтрак смели до последней крошки. Пришлось довольствоваться сухарями и парой кислых яблок. Рыжуля только руками развела. Её снова не пустили на рынок, велев из дома носа не казать, и девчонка была из-за этого на всех и вся зла. А ещё — откровенно нервничала. Приставать к ней с разговорами я не стал.

У меня и самого настроение было ни к чёрту. Мало того что на вечер серьёзное дело намечено, так ещё из головы не шли мысли о Горане Осьмом.

Ну серьёзно — не свалял ли я вчера дурака? А ну как охотник на воров разобидится и откажется устраивать в приют? Это ведь мне надо, не ему! И вовсе не факт, что я с Лукой и Рыжулей в Южноморск двину — пока что всё вилами на воде писано! Как бы так свой шанс не профукать.

Черти драные! Разорваться теперь, что ли⁈

И тайнознатцем стать хочу, и…

Глянул на Рыжулю, вздохнул, мысленно махнул рукой.

Всё образуется как-нибудь. Не само собой, конечно, но образуется. Не стоит себя лишний раз накручивать, и без того нервы ни к чёрту.

Лука и Хват пришли уже во второй половине дня — оба мрачные, как не знаю кто.

— Что случилось? — встревожилась Рыжуля.

— Гусак с нами под землю лезть решил, — пояснил Лука.

Я присвистнул.

— Ого! Заподозрил что-то?

Лука пожал плечами.

— Да кто его знает? Говорит, нужную дыру покажет, чтоб не ошиблись.

— И как быть? — спросила Рыжуля.

— Как, как! — хмуро бросил Лука. — Как договорились, так всё и обстряпаем! Только Гусаку доверия нет. Если двое на двое будет — один расклад. Если к ним ещё кто-то подтянется — совсем другой. В лучшем случае за товар не заплатят, а могут и зарезать, чтоб Бажену не нажаловались.

— Не рискнут, поди, в Яме шуметь? — засомневался я и тут же прищёлкнул пальцами. — Слушай! А скажи им, что Бажен в доле!

Лука самодовольно улыбнулся.

— Так уже!

Хват заржал.

— Серый, ты бы только их рожи видел! Гусака чуть не разорвало!

— Да! — вскинулся я. — Он лодку не заметит?

— Она сильно дальше, — уверил меня Лука. — Хват на шухере останется, если что — вниз шутиху скинет, и мы на лодке уйдём. Но можем не успеть. Ты покрутись там, посмотри, чтоб никто незаметно не подобрался. Просто сигнал подашь, а сам не при делах. Держи.

Я принял дудку и вот так сразу соглашаться не стал, вместо этого спросил:

— А Рыжуля? Если всё сорвётся и придётся из города когти рвать, сюда за ней вернётесь?

— Нет, — мотнула головой девчонка. — Мы с Мелкой у раковой заводи ждать станем.

Так и подмывало сказать Луке, что на стрёме могут постоять Сивый или Гнёт, но нет, конечно же — нет. В Яме от них толку не будет. Это я по той округе пошляться успел, а они точно в неприятности угодят, ещё и нас в них втянут.

Я перехватил вопросительный взгляд Рыжули, отвернулся от девчонки и с тяжким вздохом уточнил:

— В открытую за вами идти или втихаря проследить?

Лука ненадолго задумался, потом решил:

— А проследи, пожалуй! Только не от Чёрного моста, а от Фабричного. Мы там к Яме с набережной сворачивать будем.

Чертовски не хотелось ввязываться в это гнилое дельце, но отказаться не было никакой возможности, поэтому сказал:

— Сделаю!

О своей доле справляться не стал. Не из-за денег это всё.

Совсем не из-за них.

Караулить парней я взялся на набережной чуть выше Фабричного моста. Вышел сильно заранее и поужинать не успел, поэтому накупил у лоточника пирожков и встал на углу дома с таким расчётом, чтобы нырнуть в переулок сразу, как только замечу своих. Ещё и бульварным листком прикрылся, который к ногам ветром поднесло. Ну чисто — школяр.

Впрочем, даже если Гусак или Яр меня углядят — не страшно. Отбрешусь.

Так и