То, что Роуз с дочерьми теперь жила с ними в Блэкберри-Мэноре, — самый лучший свадебный подарок, какого Эванджелина могла пожелать для себя. Теперь у нее есть семья! Наконец-то!

— Прекрасный день, правда? — спросила ее Роуз.

Эванджелина кивнула:

— Да, прекрасный.

Гэвин говорил правду о том, как Блэкберри-Мэнор выглядит весной. Живую изгородь за их спиной покрывала густая зелень и нежные белые цветы, воздух был напоен божественным ароматом.

— Все в свои дни рождения запускают змеев и играют в шары, — пробормотала Джейн в сотый раз за день. — Как только дядя Лайонкрофт закончит групповой портрет, мы тоже пойдем играть.

— Не ворчи, — терпеливо урезонила ее Нэнси. — Нас на портрете будет шестеро. Поэтому-то работа и продвигается медленно.

— Он закончит, и мы пойдем запускать змеев, — пообещала Эванджелина. — И ты первая сможешь выбрать цвет змея.

Девочки тут же затеяли спор о том, кто будет первым запускать змея, а Роуз прикрыла ладонью рот и повернулась к Эванджелине с видом заговорщицы.

— Есть новости? — спросила она.

Эванджелина покачала головой:

— В письме Бенедикта сказано, что скоро родится малыш и он собирается растить его как собственного, когда Франсину отправят в Ньюгейт. Гэвин говорит, что Бенедикт всегда хотел ребенка.

— А ты? — спросила Роуз. — Ты все еще боишься становиться матерью?

— Немного… Но вот Гэвин не боится стать отцом, — призналась Эванджелина. — Может быть, как-нибудь в ближайшем будущем. Он говорит, что, если у нас родится дочь, обладающая моим даром, мы произведем на свет столько детей, сколько она захочет, чтобы ей не было одиноко.

— А если она не будет обладать таким же даром, как у тебя?

Эванджелина усмехнулась:

— В любом случае у нее все равно будет много братьев и сестер. Гэвин это обещал.

Близнецы снова начали пихаться, а Джейн жаловаться, что ее не пускают играть в шары. Роуз покачала головой:

— Ты права, как ребенок может чувствовать себя одиноким, когда у него столько двоюродных сестер и братьев?

— Я не собираюсь изображать на семейном портрете драку, — возмущенно воскликнул Гэвин. — Что вас так возбудило, леди?

— Мы говорим о семье, — ответила Эванджелина. − И о том, что у нас она есть.

Гэвин улыбнулся, отложил в сторону кисть и направился к Эванджелине.

— Ты права, — пробормотал он, заключая ее в объятия. — Теперь у нас есть семья.

Эванджелина обняла мужа за шею:

— Как раз этот подарок я и хотела тебе преподнести в твой день рождения.