Я заставила себя вздохнуть и закрыла глаза.

— Я ехал так быстро, как только мог. Все время паниковал. Майло все еще был без сознания. Джесс ругался. Он сказал, что если бы Уэс был все еще жив, он бы убил его за это. Я был так сосредоточен на вождении, Джиджи, что не заметил, когда он замолчал. Но потом, прямо перед тем, как мы подъехали к больнице, он сказал: «Я люблю Джорджию. Она — мой свет.» Тогда это было все. Он закрыл глаза и привалился к двери.

Из моих глаз тек непрерывный поток слез, но я не кричала и не рыдала. У меня ничего из этого не осталось. Этот день полностью истощил меня. Эмоционально и физически. Все, что у меня осталось — это тихие слезы.

— Я должен был сначала пойти к Джессу, — сказал Бо.

— Нет, — услышала я над нами.

Эверетт стоял у стены напротив нас.

— Майло был именно тем человеком, к которому нужно было подойти первым. Положить снег на его ожоги было умно. Если бы ты не сделал этого, чтобы снять часть жара, ожоги были бы в десять раз хуже. Ты спас ему жизнь, — сказал Эверетт.

Бо не ответил. Он просто оторвал голову от стены и повернулся ко мне.

— Тебя подвезти домой? — спросил он.

— Нет, — прошептала я. — Сейчас только восемь. Роуэн все еще будет бодрствовать, и я не могу… я не могу объяснить ей все это сегодня вечером.

Как я собиралась рассказать ей о Джессе? Я не могла думать об этом. Это было уже слишком. Рассказав ей, я бы сделала этот день слишком реальным.

— Хорошо, — сказал Бо и встал. Он начал спускаться по коридору, но не раньше, чем остановился и уставился на Эверетта сверху вниз. По крайней мере, у Эверетта хватило ума смотреть себе под ноги и не пялиться в ответ. Учитывая все, через что Бо прошел сегодня, вызов от бывшего парня его сестры толкнул бы его через край. Не то чтобы Эверетт был из тех, кто бросает вызов.

— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, Джиджи, — сказал Эверетт, отталкиваясь от стены, чтобы уйти.

— Эверетт? Спасибо вам. Сегодня вы спасли им жизни. И я всегда буду благодарна за то, что вы и доктор Питерсон сделали для Джесса. Что он там жив благодаря вам, — сказала я, кивнув головой в сторону послеоперационной палаты Джесса.

— Это моя работа, Джиджи, — сказал Эверетт.

— Спасибо вам за то, что делаете свою работу, — прошептала я, мой голос дрогнул.

— Не за что. Спокойной ночи.

Мне нужно было немного побыть одной, немного пространства, чтобы переиграть день и привести его в порядок в своей голове. Завтра мне нужно будет рассказать Роуэн о травме Джесса. Ноэль тоже.

Когда Бо привез Майло и Джесса, они были в плохом состоянии. В нескольких минутах от смерти. Я содрогнулась при мысли о том, что произошло бы, если бы Бо не смог так быстро добраться до больницы. Если бы он столкнулся хотя бы с одним препятствием или задержкой, сегодняшний день закончился бы намного, намного хуже. И это о чем-то говорило, потому что как бы то ни было, это было действительно чертовски плохо.

Майло лечили от ожогов и сотрясения мозга. Ожоги были настолько серьезными, что доктор Питерсон и Эверетт дали ему успокоительное, чтобы он не просыпался. Затем они вызвали «Рейс милосердия», чтобы доставить Майло по воздуху в ожоговое отделение Спокана.

Вероятно, он пробудет там несколько месяцев, и даже когда он исцелится, было сомнительно, что он когда-нибудь снова будет выглядеть так же. Его руки и туловище получили сильнейшие ожоги. Он мог бы прикрыть их одеждой. Но на его лице тоже были ожоги, которые оставят шрамы.

Джесс потерял много крови. Колотая рана от дерева прошла через его тело, оставив дыру размером с мяч для гольфа спереди назад. Из-за того, что он потерял так много крови, его сердце перестало биться как раз перед тем, как Бо прибыл в больницу. Доктор Питерсон подозревал, что он провел всего минуту без кислорода в мозгу, и они смогли привести его в чувство, прежде чем отвезти в операционную.

Шесть часов. Джесс пробыл в операционной шесть часов, ему восстановили разрыв печени и остановили другое внутреннее кровотечение. Когда врачи вышли из операционной, они сказали мне, что Джессу необычайно повезло. Если бы эта ветвь была на дюйм ближе к его телу, она бы разорвала его спинной мозг, оставив его парализованным. Как бы то ни было, сейчас его состояние стабилизировалось, и в конечном итоге он полностью выздоровеет. Все, с чем ему пришлось бы иметь дело — это несколько шрамов.

Он был без седативных препаратов, но еще не проснулся. Поскольку я хотела быть здесь, когда он это сделает, я спросила Мейзи, может ли она забрать Роуэн и отвезти ее домой. Она была более чем счастлива помочь и предложила провести ночь на ферме, чтобы я могла остаться с Джессом.

Бо оставался рядом со мной весь день, ожидая услышать, что его друзья будут жить, и оказывая мне молчаливую поддержку. Я плохо его знала, но после сегодняшнего дня я была бесконечно благодарна ему. Холты были хорошими людьми. Лучшими. И я была рада, что оказалась здесь, в Прескотте, где они могли быть частью моей жизни.

Я больше не была одинока.

Поднявшись с пола, я вошла в комнату Джесса.

Он был в белом больничном халате под тускло-голубым одеялом. Лежа на больничной койке, он казался меньше ростом. Его крупное тело по-прежнему занимало большую часть пространства, а ноги свисали с торца, но все равно он выглядел меньше. Меньше, чем мой Джесс, который возвышался надо мной и поднимал меня так, словно я весила не больше перышка.

Было больно смотреть на него. Боль в моей груди была невыносимой.

Я пододвинула стул к его кровати и взяла одну из его рук в обе свои.

— Я здесь, Джесс. Всякий раз, когда ты просыпаешься. Я здесь. Просто проснись, милый. Пожалуйста, проснись поскорее. Я не хочу терять тебя. Я не могу потерять тебя. Роуэн не может потерять тебя. Ты нам нужен. Так что возвращайся к нам. Возвращайся ко мне, — прошептала я.

Я положила голову рядом с его бедром, но продолжала крепко сжимать его руку в своих. Неважно, сколько времени это займет, я должна была стать первой, кого увидит Джесс, когда очнется от сегодняшнего кошмара.