Я набрал ноль-два, представился, изложил ситуацию и передал телефон Олегу. Тот подтвердил что-то и разъединил. Вернул аппарат мне.

– Обещают приехать через пять минут! – с некоторым смущением пояснил Зелинский.

В машине громко вздохнула Люба. Разумеется, она отлично поняла, что происходит и кто прав, но мы уже несколько минут торчали на морозе. Однако уехать мы теперь не могли, и приходилось ждать, притоптывая от холода. Сотрудники ГИБДД стояли в позе повешенных – согнувшись вперёд, наклонив головы.

Милиция приехала через десять минут. К счастью, оформление протокола прошло быстро. Виновные ничего не отрицали – просто сопели грустно и размазывали молча слёзы и сопли на морозе. Но вот, наконец, их забрали, один из милиционеров сел в их машину, и мы снова тронулись в путь.

– Надеюсь, больше таких проверок не будет! – вздохнул Зелинский. – Уже начало одиннадцатого!

Я подумал: Олега проверяли несколько дней, ничего не нашли, только нервы ему потрепали и время угробили, а тем временем эти двое рыцарей с большой дороги собирали оброк с сотен, а может, тысяч водителей. Невинным людям портили настроение, отнимали время и деньги – и этих мерзавцев никто до нас не проверил. Да, конечно, сейчас, когда их увозят в наручниках, можно сказать: торжества правды не миновать. Однако удовлетворит ли такой исход тысячи пострадавших водителей?

Но вот, наконец, дом, где живёт Люба. Я затормозил и оглянулся: Саша спал в объятиях своей мамы.

– Зайдёшь к нам? – спросила Люба.

– Нет, подожду здесь. – Я рассчитывал, что Олег быстрее вернётся, если будет знать, что я жду на улице. Так и оказалось: все трое вошли в дом, через полминуты зажёгся свет у Любы, а затем появился Олег.

– Ну, давай – в аэропорт! – выдохнул он. – Гони! На мою ответственность!

Хоть и на его ответственность, я гнать не стал. Выгадаешь десять минут, а потеряешь час в препирательствах с коллегами тех, кого взяли под белы руки с нашей помощью. Время уже приближалось к полуночи, когда мы приехали в Шереметьево-2. Я протянул руку Олегу:

– Ну, пока! Пожелай мне ни пуха!

– Желаю! Пошли меня к чёрту! Счастливо, Андрей, возвращайся побыстрее и с Аней! – напутствовал меня друг, пожимая руку. Я вышел из машины, захлопнул дверцу, бросил взгляд на Зелинского, который уже пересел на место водителя и махал мне рукой, и направился в терминал.

Надя

Едва произнеся свою реплику, я почувствовала облегчение. Первая и главная часть задания шефа выполнена.

Парень, вышедший вместе с Аней, удивлённо посмотрел на меня и спросил у неё по-английски:

– Анна, что говорит эта женщина?

– Она из России. Она говорит, что уголовное преследование против меня прекращено. Меня признали невиновной. Я могу вернуться в Москву, – пробормотала Аня, посматривая то на меня, то на своего спутника. Мне показалось, что она не так рада известию, как удивлена. Краем глаза я заметила элегантную брюнетку, которая остановилась неподалёку и теперь недовольно рассматривала меня.

– Вы говорите по-английски? – обратилась Аня ко мне по-русски.

– Немного.

– А по-французски?

– Да, говорю.

Аня обернулась к своему спутнику:

– Майкл, давай говорить по-французски.

– Хорошо, – кивнул Майкл. На его лице радостное выражение уже сменилось озабоченным. – Анна, я рад, что все проблемы благополучно разрешились. Когда ты хочешь вернуться в Москву?

Аня пожала плечами:

– Не знаю. Не хотелось бы затягивать.

– Но ведь ты можешь сегодня танцевать?

– Наверное, – неуверенно ответила Аня и обратилась ко мне:

– Надя, вчера мы с Майклом вышли в полуфинал танцевального турнира. Мне ведь не обязательно прямо сейчас ехать в Москву?

– Конечно, нет, – кивнула я. – Достаточно того, что вы знаете, что в любой момент можете вернуться домой и вас никто не арестует.

– Вы действительно подруги? – спросил Майкл. – Почему вы обращаетесь одна к другой на «вы»?

Аня рассмеялась:

– Майкл прав. Надя, вы не возражаете, если мы перейдём на «ты»?

Я улыбнулась:

– Конечно, не возражаю! Очень приятно, Аня!

– Ты остановилась в гостинице?

– Да, здесь, – я указала на соседнюю дверь и неожиданно почувствовала, как Майкл внимательно разглядывает меня. Это интерес к подруге любимой женщины или нечто большее?

– Пойдёшь сейчас на завтрак?

– Да, конечно. – Мы направились к лифту и через минуту прошли в ресторан. Дама, на которую я обратила внимание, также проследовала за нами. Я видела, что Аня заметила её, но игнорирует. К нам подошла официантка, и мы сделали заказы.

– Что будешь делать после завтрака? – снова заговорила Аня.

– Можно пойти с вами на конкурс танцев?

– Да, разумеется! Мне будет так приятно! – Аня радостно улыбнулась. Подоспели заказы, и мы принялись за еду. Тут я вспомнила, что до сих пор не позвонила шефу. Едва разделавшись с едой, я смущённо обратилась к своей новой подруге:

– Аня, мне нужно позвонить Андрею!

– Да, конечно! – кивнула она. Я вынула мобильный телефон, но решила, что лучше позвонить из холла, чтобы меня поменьше слышали посторонние. Отвесив вежливую улыбку Майклу, я встала из-за стола и прошла в холл. Набрала номер Андрея. Не отвечает. Хм, странно, неужели он ещё в полёте? Ладно, позвоню Любе.

– Люба, доброе утро! Ты передашь Андрею, когда он выйдет на связь? Аня здесь, я ей сообщила что надо!

– Ура! – раздался в ответ радостный вопль. – Если сможешь, побудь с ней, пожалуйста, несколько часов! А Андрюше я всё передам!

– Побуду! – улыбнулась я. До сих пор никаких проблем не возникло, если не считать недружелюбные взгляды неизвестной дамы, и я не сомневалась, что несколько часов не только побуду с Аней, но и проведу с удовольствием: навещу чарующий мир танца.

– Счастливо тебе, Надя!

– До свиданья, Люба! – и я разъединила. Неожиданно спиной ощутила чей-то внимательный взгляд и обернулась: со стороны ресторана ко мне направлялся густобородый черноволосый человек лет сорока, крепкого сложения, одетый в дорогой английский костюм, по виду – южанин. Я вопросительно посмотрела на него.

– Кто вы такая? – резко спросил он.

– Простите? Я, знаете ли, привыкла, что джентльмены представляются даме первыми. Или вы не джентльмен?

– Чего вам надо от Анны?

– А вы, простите, кто ей будете – муж?

Тут же я сообразила, что сболтнула глупость: муж Ани, Амир Абу-Салем, вроде как убит, а если и жив, то маячить в Брюсселе вряд ли станет.