class="p1">Девушка захрустела яблоком, что можно было расценивать как окончание разговора. Рагенбер вернулся на свое место и обреченно взглянул на кашу. Есть совершенно не хотелось. Это безвкусное водянистое месиво, которое в насмешку называли едой, служило единственным источником питательных веществ для организма, так что пренебрегать им не стоило. Голодание чревато падениями в обморок в самый неподходящий момент. Рагенбер через силу запихнул в себя остатки и растянулся на тюфяке.

Вскоре по обычаю в блок зашел Констанс в сопровождении Аскима и группы стражей. Однако (удивительно) Констанс был в плохом настроении. Они остановились около дальней двери, продолжая ранее начатый спор. Аским о чем-то убежденно толковал, сопровождая свои слова жестами, а хозяин лишь угрюмо молчал и изредка качал головой.

— Так нельзя же, господин, — донесся приглушенный голос Аскима. — Это же нечестно. Нельзя так, же.

— Мне это тоже не нравится, поверь. Никому не позволено мной помыкать! Но… в этом случае я бессилен.

— Но можно же что-то сделать?

— Я ничего не могу сделать.

— Но…

— Все, разговор окончен, — резко прикрикнул Констанс и решительно отодвинул мужчину в сторону. Надзиратель побрел за ним, словно побитая собака.

Констанс не стал обходить все камеры со своим списком. Он остановился в центре и громко прочел имена:

— Аспера. Дворняга. Сова. Эдельвейс. Смерч. Всем ясно? Повторяю: Аспера, Дворняга, Сова, Эдельвейс, Смерч.

Он развернулся на каблуках и ушел, а его сбитые с толку стражи поспешили следом. Надзиратель, казалось, был удивлен не меньше таким странным поведением хозяина. Он покачал головой.

— Те, кто назвал господин Констанс, был готовился, скоро уже я вернулся за вашим.

Аским имел особенность путать слова больше обычного, когда волновался. Сейчас был как раз такой случай. Уходя, он как будто с сожалением взглянул на Еву. Может, это только показалось Рагенберу. В любом случае не приходилось сомневаться: все подстроено и у Евы снова будет серьезный противник.

Вскоре дежурный забрал посуду и практически сразу же за ним вошли Аским с охраной забрать участников представления. Блок погрузился в молчание. Когда все были собраны, Рагенбер поискал взглядом Еву. Она тоже смотрела на него. В общем потоке заключенных и стражей она наклонилась к нему и прошептала:

— Удачи. Не подведи меня.

Уголки ее рта поползли вверх в полуулыбке. Ей не было страшно, она не была растеряна. Она была готова. К победе. К смерти. Рагенбер в очередной раз подивился ее самообладанию и улыбнулся в ответ.

— Обязательно. И ты.

Их повели по коридору к специальной комнатке, где хранилось оружие и обмундирование. Рагенбер как и в прошлый раз выбрал для себя наиболее удобное оружие и защиту, похожие на те, что он использовал на службе. У простых солдат была простая защита: наручи, поножи и нагрудная пластина из промасленной кожи. В качестве оружия выбрал простой двуручный меч.

Пока он собирал снаряжение, краем глаза следил за Евой. Она выбрала, как и в прошлый раз, обоюдоострый меч, достаточно легкий, длиной чуть больше ее руки от плеча до кончиков пальцев. Спрятала в поножи кривой кинжал — больше оружия брать не разрешалось. Нагрудник и наручи крепились кожаными ремнями. Еве приходилось их максимально затягивать по своей миниатюрной фигуре. Также Рагенбер окинул взглядом и других участников. Один из них будет сегодня его противником. Мужчины выглядели суровыми, сосредоточенными. Никто из них не казался напуганным. Он заметил нескольких человек, поединки которых ему уже довелось повидать. Из них никто не мог с ним тягаться в мастерстве. Что же, посмотрим.

Молодой человек сначала был немного удивлен, когда Констанс назвал его кличку, ведь он участвовал в шоу два дня назад, хоть и не получил никаких травм. Но удивление быстро сменилось безразличием. Даже в бою он не входил в раж, сохраняя свою обычную невозмутимость. Что толку волноваться перед боем или во время него. Лишние эмоции — помеха для настоящего воина.

Когда все приготовления были завершены, стражи повели их в комнаты ожидания, где бойцы отсиживались в ожидании своей очереди и могли наблюдать за поединками. Для эффектного появления участников они располагались с противоположных сторон арены, так, чтобы соперники приближались друг к другу с разных концов поля. Стражи разделили бойцов на две группы, чтобы развести по разным комнатам. Ева оказалась в другой группе. Уходя, она растерянно оглянулась и кивнула ему. Рагенбер почувствовал разочарование. С Евой в обсуждении поединков время не тянулось бы так медленно. Теперь придется в одиночку пялиться на бои.

Зал понемногу заполнялся зрителями. Тут же между рядами засеменили официанты с подносами напитков и закусок, букмекеры объявляли участников и принимали ставки. Это было крайне неприятно — участвовать в кровавом представлении ради забавы знати. Его не пугала мысль об убийстве, Рагенбер не хотел растрачивать свой талант на это убожество. Но, если план Евы удастся, он с куда большим удовольствием примется за тех, кто виновен в его заключении. Он без малейшего сожаления вырежет всю семью Квинта Лат Регул, а затем вернется на службу к главнокомандующему.

Толпа постепенно затихла, и Рагенбер заметил вышедшего на балкон арбитра. В ложе позади него в зеленую и черную полоску халате и тюрбане расположился дрессировщик воронов, а рядом… Место хозяина пустовало. Констанс еще никогда не пропускал свои шоу.

— Дамы и господа, — азартно и с придыханием начал арбитр, — приветствуем вас всех в Вороньем Гнезде! Сегодня нас ждет много интересного, захватывающего, интригующего! Так что прошу вас, не стесняйтесь, угощайтесь напитками, отдыхайте! Уверен, вы сегодня хорошо проведете время! Мы начинаем!

Зрители на трибунах разразились аплодисментами. В этом шуме никто не заметил, как открылась задняя дверь в комнату ожидания. Те, кто обернулся на звук, начали охать и толкать друг друга локтями, и когда все десятеро повернулись к вошедшему, нестройным хором, кто во что горазд, поприветствовали господина Констанса. Он был сегодня в обычном меховом жилете без рукавов, застегнутом на груди на одну пуговицу, и совершенно точно в плохом настроении. Он не обратил на остальных мужчин никакого внимания и подошел сразу к Рагенберу.

«Что ему надо?»

В этот момент в его голове успели промелькнуть все возможные варианты, начиная с того, о чем тайно шепчутся мужчины: о пристрастияхКонстанса к некоторым заключенным.

Констанс почти нежно схватил его за плечо, наклонился к самому уху и приказным тоном проговорил:

— Смерч, мой хороший, ты обязательно должен сегодня победить. Любой ценой, понял? Награда будет соответствующая. Думаю, для тебя это не составит труда. Ты же умница. Не подведи меня.

Не дожидаясь ответа, Констанс отпустил его плечо и поспешил прочь. Растерялись все, не только