Через полчаса пути мы приблизились к Пеклу всего на четверть расстояния. А Василевс уже вышел на связь, сообщил, что появилась погоня. Кто за ними гнался, рассмотреть у него пока не получилось, но звоночек был тревожным.

Стук копыт после долгой скачки казался неотъемлемой частью жизни, как и гудящий в ушах ветер. Обнимая коня за шею, я настраивал профиль так, чтобы карта теперь открывалась легко и быстро. Немного мешала сосредоточиться щекочущая кожу грива и едкий запах пота.

Периодически я захлопывал профиль, торопливо подкармливал на бегу коня, когда его Выносливость начинала угрожающе моргать красным. Потом вновь окунался в дебри настроек.

Впереди и слева кто-то взревел, захрапели кони. Мой рванулся в сторону, я едва успел вцепиться в повод и развернуть обратно.

Номок, один из охотников за головами, сослепу наехал на логово снежного тролля. Конь заржал, внезапно проваливаясь под снег, благо наемник среагировал, акробатически выпрыгнув из седла.

Из-под земли выскочил тролль, обозрел бьющегося от боли в переломанных ногах коня, свое разгромленное жилище. Из его пасти вырвался лютый рев, и тварь бросилась рвать несчастную лошадь. Пришлось и нам вступать в бой, спасать покалеченного пета.

Лязгнули мечи, тролль даже понять ничего не успел. На него обрушилось заклинание «Путы», а затем шквал смертоносных ударов. Рядом в ужасе хрипел конь, дико косил одним глазом, гнул шею. С губ срывалась кровавая пена.

Тролль взвыл в последний раз, задергался конвульсивно. Потом бесформенной грудой шерсти и мяса завалился на спину. От запятнавшей белую шкуру крови поднимался зловонный пар.

Коня вытаскивали тоже вместе: одни помогали из логова тролля, другие тянули сверху. Бродяга с руганью торопил, обещал, что вот-вот подтянутся остальные твари.

– Снежные тролли поодиночке живут только в старости, когда подыхать собираются. А этот – в расцвете сил. Я бы поостерегся с таким один на один выйти, уж лучше с медведем. Так что шустрее, парни! Скоро его братия подоспеет, тогда нам точно несдобровать.

Наконец визжащий от боли конь оказался наверху. Номок поколдовал с травками и эликсирами, и, о чудо, кобыла тут же вскочила. Я ругнулся мысленно. Только что сердце словно в тисках было, так коняка жалобно орала, а теперь – смотрит нагло, мол, чего стоим, кого ждем…

Едва успели отъехать от разломанного жилища тролля, как и вправду позади заревело с тоскливой яростью. Бродяга только руками развел, но промолчал.

Дальше скакали настороже, мечи не покидали рук. Скорость пришлось еще снизить. По карте мы приближались к отметке в треть пути.

– Черные всадники!

– Где?! – вскрикнул я, ошалело оглядываясь.

Охотники за головами пригнулись, кони захрипели, когда поводы натянулись. Отряд в мгновение ока принял круговую оборону.

– Сзади! Это они, зуб даю!

Тьфу!

Я сообразил, что это Василевс орет по командному каналу. Перепугал, зараза!

– В бой не вступай! – крикнул я, попутно давая отмашку продолжать путь. – Гоните во весь опор, да про коней не забывайте. Как хотите, но выиграйте у них время!

– А что потом?

Я подумал, ответил:

– Бросайтесь врассыпную, как зайцы. У них ботов не хватит, чтобы вас поодиночке отлавливать.

На том разговор закончился. Подробностей происходящего я выпытывать не стал. На картах теперь отряд Василевса не отображался, только иконки светились.

Безумная скачка с препятствиями продолжалась. Эх, как хотелось вывернуть на тракт да хоть пару лиг проехать нормально. По бросаемым на меня взглядам остальных наемников я понял, что и тех посещают подобные мысли.

«Нельзя, – приказал я мысленно, – нельзя на тракт. Сейчас там все кордоны на замке, мы прекрасно помним, сколько бойцов было в распоряжении Черных всадников при битве за обоз».

Впереди возникла черная стена, темнее ночи вокруг. Кони сообразили быстрее всадников, взяли левее, огибая настолько густой кустарник, что сквозь него и пешему не протиснуться.

Стали чаще попадаться странного вида ложбины с поваленными вокруг деревьями. Я оглянулся, сообразил, что напоминают заброшенные шахты.

Ага, и звук ударов копыт в землю иным стал, жестче, с хрустом. Значит, под снегом полно камней.

Я скупым жестом вызвал карту, выругался. Из-за зарослей кустарника, который, как оказалось, длился не менее полулиги, мы сделали здоровенный крюк. Пришлось резко менять направление, подстегивать коней. Шахты быстро остались позади, породив в душе чувство сожаления. Забуриться бы в них, вдоволь пошастать под низкими потолками. Наверняка разрабы туда кучу квестов, врагов и кладов с артефактами насовали…

Впереди что-то захлопало, из-под снега, словно множественные взрывы, взметнулась целая стая огромных летучих тварей.

– В сторону! – заорал я. – В бой не вступать! Уходим.

Отмахиваясь железяками, мы покинули поле боя. Еще пару минут мчались, подгоняемые противным писком и шелестом кожистых крыл, потом твари отстали.

Вновь потянулся густой зимний лес, по-северному суровый: с рощами из вековых дубов, разлапистыми соснами, великанскими секвойями. На ином участке приходилось по полчаса ехать, так ни разу и не увидев даже лоскутка неба, настолько плотно переплелись ветви над головой.

А уж сколько живности вспугивали, сколько мобов встречалось… по этому лесу нужно с армией ездить, чтобы превратить в безопасное место. Наверняка приключений – не счесть!

– Лис!

Ага, это вновь Василевс подал голос.

– Чего тебе?

– Мы тут третий круг нарезаем, похоже, придется менять направление. Будем прорываться к Пеклу.

– Отрезают?

– Ага.

– Не рано?

– Потом точно не успеем.

– Лады, действуйте.

– Лис…

– А?

– Мы тут несколько раз отряды встречали. Левые, не пекловые.

– Гончие Дикой охоты?

– Точняк.

Я поджал губы.

– И что они?

В голосе Валилевса сквозил триумф:

– Дохлые они! Всадники с ними трижды сталкивались, пока за нами гонялись! Это нам фору дало, а вот гончим – крышка! Ха-ха.

Хорошо! Очень хорошо!

И это только начало, скоро в земли королевства Черных скал пожалует столько любителей халявы, что даже Черные всадники заморятся всех убивать. И тогда начнется веселая неразбериха, такой гвалт и шум, что можно будет незаметно хоть войти, хоть выйти.

Карта показала, что пройдена уже половина пути. Запасов для поддержания Выносливости моего «серебряного» коня осталось и того меньше.