— Спасибо за правду, — криво улыбнулась я.

— Прости. — Ингвар в замешательстве почесал голову. — Не очень-то я умею обращаться с девушками.

— Зато ты честен. А я хочу быть честна с тобой, Ингвар.

Еще ночью, когда я отпаивала королеву ежевичным настоем, в голову мне пришла одна замечательная идея.

— Слушаю.

— Королеве ведь и правда лучше?

— Она накричала на меня и Вилмара всего полчаса назад, поэтому, думаю, да, — смеясь, ответил капитан. Потом, уже серьезно, добавил: — Я благодарю тебя, Вивиан. Если бы не ты, королева была бы мертва. — Я поежилась от этих слов. Ведь если бы не я, королева и не лежала бы больная. Ингвар продолжал, не заметив моей реакции: — Я помню о своем обещании. И уже стараюсь его выполнить. Правда, со второй его частью получается плохо.

— Как раз об этом я и хотела поговорить. Морнэмир ведь рассказал тебе, зачем нам нужен венец?

Ингвар кивнул.

— Ты и правда эльфийская королева? — тихо спросил он.

— Вроде того, — неуверенно ответила я. В мыслях всплыли слова Морнэмира о том, что формально я сейчас таковой не являюсь. — Я полукровка, как и ты. Мой отец был эльфийским принцем, а мама смертная. — Мы немного помолчали. — Лиатрис, насколько я понимаю, не планирует расставаться с венцом?

Капитан нахмурился и несколько раз сжал и разжал огромные кулаки.

— Если будет нужно, я украду его. Я ведь дал тебе и Морнэмиру слово чести.

— Почему ты помогаешь нам, Ингвар? — заинтересовалась я. — Мы ведь для тебя незнакомцы, чужаки.

Капитан хмыкнул и побарабанил пальцами по столу.

— Матушка рассказала о том, что она эльфийка, когда мне исполнилось двенадцать. Когда Вилмар подрос, его тоже посвятили в эту тайну. Но он, когда узнал, что матушка из простого рода, сразу потерял к эльфам всякий интерес. А вот мне всегда было любопытно узнать о своих корнях. Про своего эльфийского супруга матушка рассказала только мне, увидев, что еще немного и я побегу по всем лесам разыскивать эльфов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Понимаю, — протянула я. — Мой отец умер до моего рождения, и мне бы очень хотелось узнать его ближе.

— Поэтому я и хочу помочь вам. Ведь тогда я смогу наконец-то побывать у эльфов, — улыбнулся Ингвар.

— Послушай, Ингвар, для этого не нужно красть венец, — быстро сказала я. — Но мы можем рассказать твоей матушке полуправду.

— Полуправду? — Ингвар покачал золотой головой. — Не понимаю.

— Я точно не знаю, что произошло с самочувствием вашей королевы. Но у меня есть одна догадка. — Я заставила возмущенно всколыхнувшуюся совесть замолчать. Я должна добыть венец. Должна. — Видишь ли, я уже видела такую реакцию, как у твоей матушки. И у меня есть подозрение, что это из-за камней. Эти черные алмазы, они ужасно ядовиты и отравляют все живое. Только гномы могут обуздать их магию. Венец уже погубил одного эльфийского короля, который желал обладать им.

Я быстро пересказала историю Исилендила внимательно слушавшему Ингвару.

— Ты считаешь, что во всем виноваты камни? — недоверчиво переспросил капитан.

— Я думаю, что виноваты камни, — поправила я. — Посуди сам: твоя матушка прекрасно себя чувствовала, пока не стала носить этот венец. Она когда-нибудь болела?

Ингвар задумчиво покачал головой.

— У нее всегда было отменное здоровье.

— Вот видишь! — обрадовалась я. — У Исилендила тоже. Но в последнее время он носил венец почти не снимая. Поговаривают, даже спал в нем.

Ингвар внимательно смотрел в мои глаза. Я не выдержала и отвела взгляд. Капитан вздохнул.

— Почему-то мне кажется, что дело здесь вовсе не в венце, — задумчиво проговорил он. — Или в нем, но только наполовину. Но я помогу тебе убедить королеву. Потому что как только этот венец попала в наш замок, она сама не своя.

Я взяла широкие ладони капитана в свои и пожала.

— Спасибо тебе, Ингвар.

В покоях королевы все окна были распахнуты, хотя все еще ощутимо пахло рвотой. Оно и понятно. Первую половину ночи я пыталась вывести яд из ее организма, поя рвотной травой, а вторую половину ночи лечила отваром ежевики и молоком. Взглянув на Лиатрис, я испытала сильнейшее чувство раскаяния и стыда, хотя она отнюдь не тянула на умирающую, а, сидя на кровати в окружении атласных подушек, уже диктовала новые указы стоявшему рядом писцу. Увидев, что осталось от шикарных волос Лиатрис, я чуть было не разрыдалась и не созналась во всем.

«Молчи, Вивиан, — настойчиво повторяла я, пока королева заканчивала диктовку. — Иначе вечно лежать Элрику в роще. Лиатрис ведь жива, а волосы дело наживное».

Наконец мы остались в комнате втроем. Лиатрис бросила на меня хмурый взгляд, надув губы.

— Матушка, — начал Ингвар, — как вы себя чувствуете сегодня?

— Сносно, — ответила королева.

Снова воцарилась тишина. Ингвар тяжело вздохнул.

— Мне кажется, вы лично должны поблагодарить Вивиан. Если бы не она

Капитан выразительно замолчал.

— Да-да, конечно. Как правящая королева Бриола, я выражаю благодарность, — сухо ответила Лиатрис, избегая моего взгляда.

— Ты даже не хочешь узнать, что с тобой случилось? — спросила я.

— Съела что-нибудь не то. Ингвар, мальчик мой, напомни избавиться от кухарки. Я уверена, это все произошло по ее недосмотру.

Ну что, добро пожаловать на арену, Вивиан. Я напустила в голос побольше таинственности.

— Лиатрис, кухарка здесь ни при чем. Это все венец.

Я быстро пересказала Лиатрис ту же историю, что и Ингвару ранее. Королева выслушала меня с крайне скептическим выражением на осунувшемся лице.

— Какая чушь! — фыркнула она, когда я закончила. — Вы специально все это выдумали, чтобы забрать у меня венец!

— Исилендил мертв, Лиатрис, а если ты и дальше будешь владеть венцом, то неизвестно, к чему это приведет.

— Так я просто не буду его носить. Я сделаю лучше — спрячу его так, чтобы никто не нашел!

Я видела, как радостно загорелись глаза Лиатрис. Да сколько же можно! Еще немного, и я соглашусь на предложение Ингвара просто-напросто ограбить королеву!