тридевять земель в тридесятом царстве, в Подсолнечном государстве сосна вся золотая, а ветви на ней серебряные, и на ней сидят птицы райские и поют песни царские, а ежели кто желает тою сосною владеть, и хотя сломит одну веточку, и привезет в свое государство, и посадит ее, то на другой же день такая же, как и в том государстве, вырастет, то прошу вас, любезные зятья, сделайте сию услугу и привезите мне сию сосну, за что я вам половину своего королевства отдам». Зятья его, желая получить половину государства, а притом и ослушаться его не хотели, и приказали оседлать себе двух верховых лошадей, и, простясь с своими женами и с королем, поехали в путь. Потом вошла в покои к дураку его принцесса и рассказала ему, как король, отец ее, послал тех двух зятьев за тридесять земель в тридесятое царство, в Подсолнечное государство за сосною, и что он обещал им в награждение. Дурак сказал ей: «Поди ж и мне попроси у короля какую-нибудь лошаденку». Принцесса пошла к своему отцу, а пришедши, говорила: «Милостивый государь мой батюшка! Пожалуйте моему дураку какую-нибудь лошадь». Король сказал ей, усмехнувшись: «Дочь моя любезная! Дурак твой хочет перевести у меня во дворце всех лошадей». Но дочь его говорила: «Любезнейший родитель! Я вас прошу в последний раз». Король не мог более отказать ее усильной просьбе, велел дать дураку лошадь, а принцесса, поблагодарив своего отца, пошла в покои к дураку и сказала, что она ему лошадь выпросила. Дурак как скоро услышал, то пошел на крыльцо и велел подвести лошадь; а как хотели ее оседлать, то он не велел, а сел на нее без седла и поехал из города в поле.

И как выехал за город, то слез с лошади и ухватил ее за хвост, содрал с нее кожу и кинул в поле, закричал: «Вот вам, сороки и вороны, от короля гостинец». Потом свистнул-гаркнул молодецким посвистом, богатырским покриком: «Сивка-бурка, вещая каурка! Стань передо мной, как лист перед травой». Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом, а из ноздрей пламя пышит. И как прибежал, то и стал как вкопанный. Дурак в ушко влез, а в другое вылез, и стал молодец, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать, ни пером написать. После того клал он на своего коня седелечко черкасское, подпружечку бухарскую, двенадцать подпруг с подпругами шелку шемаханского; шелк не рвется, булат не трется, аравитское золото на грязи не ржавеет. И как оседлал, то сел на своего коня, бил коня по крутым бедрам, пробивал черное мясо до белых костей, конь осержался, от земли отделялся, подымался выше лесу стоячего, ниже облака ходячего, горы и долы меж ног пускал, а маленькие речки хвостом застилал. Ехал он путем-дорогою, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается. Наконец приехал он к тому государству, а потом поехал прямо уже в сад, где была та сосна. И как взошел в сад, то и увидел ту, удивления достойную, сосну, и, подошед к ней, сломил одну веточку. Потом увидел подле нее два колодца, в которых была живая и мертвая вода, то наполнил теми водами бывшие у него в кармане две скляночки; после того немедля пошел вон из саду. Потом сел на своего коня и поехал обратно в свое государство. И ехал он, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается. Наконец приехал в свое государство и, не доезжая до города, остановился и раскинул свой полотняный шатер при большой дороге, а сосну посадил подле своего шатра, сам же лег отдохнуть. А как два королевича, любимые королевские зятья, ездили и ничего не получили, то и возвратились назад в свое государство. И как ехали они по той дороге, где был его шатер, то и увидели ту сосну, которая посажена была подле его шатра. А как их желание было получить то, зачем король их посылал, то, согласясь между собою, поехали к тому шатру, и как подъехали, то слезли с своих лошадей, и, сняв с себя шляпы, вошли в шатер, и поклонились ему с учтивостию. Потом говорили: «Милостивый государь! Мы пришли к вам спросить, не продажная ли у вас та, удивления достойная, сосна, которая посажена подле вашего шатра?» Но дурак им сказал, что она у него не продажная, а заветная. Королевичи спросили: «Что завету?» Дурак сказал, что его завет невелик, только из спины вырезать у них по ремню. Королевичи, услыша такой завет, весьма задумались и не знали, что делать. Но как им очень услужить хотелось королю, а притом дурак их уверял, что никто не сведает, как они дадут ему завет, «но только везде про вас будут говорить, что вы его достали». Королевичи, наконец, согласились и начали раздеваться, а дурак вырезал у них по ремню и положил в карман; после того отдал им ту веточку. Королевичи взяли и поехали в город, куда приехав, отдали они ту веточку королю. Король, получа такую драгоценность, весьма обрадовался и сделал великий пир, на который званы были многие министры.

И как во дворце было великое веселие, в то время дурак собрал свой шатер и поехал к городу, и приехал на то место, где лежала данная ему от короля лошадь. И как увидел на ней премножество лежащих сорок и ворон, то, подхватя палку, бросил в них и перебил множество; потом навязал их на веревку и взял с собою с той лошади кожу, пошел во дворец. Король, увидя дурака, засмеялся, а он говорил королю: «Милостивый государь! Вы мне пожаловали лошадь, но она меня не довезла к вам и во дворец, так вот вам ее кожа, притом же и для вашего веселия принес я дичи». Сказав сие, кинул навязанных сорок и ворон, а сам пошел в свои покои. Потом пришла к нему принцесса и пересказала ему, как над нею смеялись, а особливо сестры ее. Дурак говорил: «Потерпи, будет то время, что и ты над ними посмеешься». Потом спустя несколько времени в один день говорил дурак принцессе: «Завтрашний день оденься ты в самое драгоценное платье». Принцесса спрашивала его, на что ей одеваться? Дурак не сказывал ей ничего, а только говорил, чтоб она в тот день оделась. И как пришел тот день, то дурак пошел изо дворца, и как вышел