Смеркалось, солнце зашло за горизонт, но его и до этого не было видно из-за снежных туч. Огни освещали улицы резким светом. Сегодня все магазины закрывались раньше, потому что каждого продавца дома ждала семья и праздничный стол. Из распахнутых ставень, со вторых этажей разносились звуки весёлых застолий. А мальчик-сирота один бродил по заснеженным улицам и бубнил под нос старую песню волков-оборотней:

– Пригласи меня к огню,

На беду, я приду.

Предложи мне молока,

Кусочек мяса со стола.

Средь толп людей один – изгой,

Иначе видишь мир – другой.

Если в цепях, то сразу раб,

Что ни скажи – всегда неправ.

Я ненавидел крови вкус

И запах смерти резал нос

Всю жизнь доказывал, что я не трус

Сонм испытаний перенёс.

Руку мне ты протяни

Не кусаюсь я, смотри

Я снаружи только злой,

А в душе сокрыт покой.

Принизить все хотят, убить,

На цепь стальную посадить,

Ошейник колкий закрепить

И что есть мочи плёткой бить.

Боятся люди острых зубов,

Сияния глаз во тьме ночной.

Но кто б из них вместо оков

Погладил тёплою рукой?

Хотелось бы поесть слегка,

Погреться бы у очага.

И умолкает рыка звук

Едва погасишь ты испуг.

И оттого я злобный стал,

Что в взгляде ласки не видал.

Крови жаждет волчий клык,

В глазах огонь лесной горит.

Не вой в ночи волка согреет,

И не наполненный живот,

Не дальний путь, где ветер веет,

А знать, что кто-то тебя ждёт.

Неделя празднеств закончилась, и жизнь, как и прогнозировал оборотень, вновь пошла своим чередом: вернулись в бар заядлые игроки, и вновь пытались уличить Гамбита в шулерстве, но по-прежнему тщетно. Мальчик не всегда играл честно, чаще всего он ловко сдавал себе нужные карты, другим подкладывая вторые или нижние. Шулер умело тасовал колоду, и использовал разные методы фальшподрезок и снятий. За быстрыми движениями даже особо опытные, в карточных играх, моряки не успевали уследить. На память мальчик также не жаловался, запоминая расположение крупных карт в колоде, держа в голове битые и выбывшие, успевая анализировать и прогнозировать ходы противников.

За зиму парень заработал себе весьма дурную славу в порту. Он стал Гамбитом, мастером карточной игры, с ним боялись играть, но хотели выиграть у него. Обыграть Гамбита означало стать королём карточных игр.

Хотя лицо шулера оставалось непроницаемой маской, Реми замечал, что после принудительного обращения под действием зеркала, он стал хуже контролировать свою волчью половину. Он чувствовал, как иной раз его глаза горели светом оборотня, а волчьи уши почти выпрыгивали из волос, на его руках и ногах росли волосы, клыки не становились по-человечьи маленькими, но самое главное, что беспокоило мальчика больше всего – эмоции. Их было море!

В гильдии воров, он добился поистине великолепных результатов в контроле эмоций, но теперь этот контроль трещал по швам. Не в состоянии постоянно подавлять эмоции и обращение, Гамбит изводил себя пуще прежнего: переживал и трепал нервы самому себе. Бармен заметил неладное с малым, но подумал, что это всё последствия заработанной славы. Как-то раз он предложил Гамбиту выпить чего-то покрепче воды и молока, а потом подсунул ему дурманящей травы. Раз попробовав, оборотень стал часто искать спасение в алкоголе и табаке.

Моряки не упустили шанса воспользоваться своим, закалённым сотней напитков, организмом и спаивали мальчика – пьяный игрок не следит за раздачами и проигрывает; но только не Гамбит. Даже под градусом, малому удавалось мухлевать так, что никто не видел и не замечал.

Сколько бы Гамбит ни пил, алкоголь не помогал справиться с эмоциями, а только усугублял положение. Сперва чудо-вода помогала, давала эффект забытья, но с ней контроль уходил напрочь и однажды мальчик едва не обратился в волка на глазах у всех посетителей бара. Один из игроков зашёлся криком, что его обманули, не стесняясь в выражениях, адресованных малому, и тем самым сильно разозлил волка внутри мальчика. Из последних сил Реми смог подавить гнев и не превратиться. От алкоголя пришлось отказаться, а вот трава стала поистине отдушиной для напряжённого, нервного состояния мальчика.

Ирония судьбы – подсесть на табак в стране, где его курение являлось одним из тяжелейших преступлений. Видимо, сама кровь Гамбита отравлена противозаконием.

С наступлением весны потеплело, перестали бушевать штормы в море, бросающие корабли на рифы и острые скалы; корабли в порту готовили к отплытию, что означало – зимнее увольнение матросов подходило к концу. Смельчаки, не желавшие терять время, снимались с якоря, в надежде прибыть первыми в Касмедолию с партией свежих эфеских товаров. Другие выжидали, не смея рисковать и попасть в последние волнения на море. Они ждали, когда отгремит сезон гроз, наступавших в середине апреля, и знаменующий приход лета.

Из-за большого содержания заряженных минералов и железных магнитных руд в скалах, вокруг бухты Озона, молнии весной возникали сами собой и ударяли, практически не переставая. Били они в основном, в специальные громоотводы и заземлённые деревья, на крышах домов. На небе собирались не тучи, а серая пелена, через которую пробивался свет солнца, не такой яркий как при ясной погоде. Дождь накрапывал крайне редко, зато грохот, неустанно сопровождающий вспышки, оглушал. Сезон гроз представлял собой страшное, опасное и завораживающее зрелище.

В такую погоду люди предпочитали проводить время дома, несмотря на то, что маги обезопасили город, гулять не запрещалось. Маги Воздуха, громоотводы, заземлители, деревья на крышах зданий – всё это предотвращало даже малейший шанс попадания молнии в случайного прохожего. Под запретом находились только верхние сады и некоторые открытые террасы висящих домов, куда могло притянуть электрическую вспышку.

Гамбит наблюдал грозовое явление впервые, и, сидя в безопасном месте на балконе одного из перевёрнутых зданий из глубины, любовался красотой: молнии, тоненькие, едва видимые, и толстые, с множеством отростков, ударяли в землю, сверкали по небу, уходили вбок под действием заклинаний. Потрясающее зрелище.

На широком балконе внизу появился человек в фиолетовом одеянии, он стоял в том месте, где почти не росли в кадках деревья, и будто ждал. Мантия этого высокого человека развивалась на ветру, волосы, остриженные чуть выше плеч, волнами переливались в вихрях. По очень тёмному насыщенному цвету одежды, Гамбит решил, что это маг-новичок. Мужчина стоял, смиренно выжидая, а затем медленно протянул руку перед собой, в туже секунду в его ладонь ударила одна из самых толстых молний. Маг даже не покачнулся; он принял энергию молнии, посмотрел в небо и пошёл прочь.

Гамбит раскрыл рот от изумления.