не обращать на него внимания, так как готовился к битве, анализируя противников.

Влив в свою связь силу, моё восприятие резко расширилось, после чего всем своим естеством обратился в слух. Я слышал десятка два обычных людей, с рисками собирающих хлипкое оружия в своих домах, а также ещё два более уверенных в себе человека. Они переговаривались, желая убить вторженца и принести его в жертву своему божеству, вплоть до последней капли крови. Но судя по их ленивому тону, они не собирались пока вмешиваться и прерывать отдых с рабынями, отдавая всю работу простым смертным.

«Идиоты.»

«Голод — это аппетит, обострённый настолько, что им можно убить других.»

— Время красивых цитат прошло, настала пора работать, — проговорив ответ Трепету вслух, я сделал глубокий вздох, после чего дружеская связь между нашими душами налилась мощью и начал ощущать его силу, временно ставшую моей. И стоило мне самую малость открыть сознание, как в голову пришло знание, как её использовать.

Моё сознание словно бы накрала лёгкая пелена тумана, однако рассудок оставался столь же ясным. Духовное восприятие обострилось, благодаря чему я смог увидеть серую пелену, окружавшую душу каждого из бедных крестьян, которые с копьями, топорами и простенькими деревянными щитами бросились на меня, одновременно выйдя из своих домов словно по приказу. Все они являлись не более чем марионетками злой сущности, правившей здесь.

— Сон лечит разум, освобождая от оков реальности, — зачем-то произнёс я, подняв правую руку в воздух и щёлкнув пальцами. Волна духовной силы мигом вышла из моего тела, окутав разъярённую толпу.

Их глаза, до этого полные животной ярости и желания мена разорвать на части, поплыли, после чего закрылись. Люди начали падать на землю, полностью погрузившись в свои сны. Стоит мне пленить или уничтожить сущность, подчинившую их, как морок спадёт, а пока пусть они отдохнут от своих кошмаров.

Я начал двигаться вперёд, проходя мимо стареньких глиняных домиков, прямо в сторону центра деревеньки, к обгоревшей церквушки, с которой были сорваны все религиозные знаки. Мои новые чувства смогли заметить пульсирующее чёрное сияние, вызывающее омерзение одним своим существованием…

Однако на пути к нему имелись свои препятствия. Первым из них оказался выбежавший чернокожий маг, красными глазами смотревший на меня. Он был одет в какой-то кожаный плащ, на котором проглядывались человеческий лица, замершие в вечной агонии. И судя по широкой улыбке этого колдуна, он собирался и меня сделать частью своей коллекции.

— Беста’адик’и исати' уик’ат’ели…

Стоило только колдуну увидеть меня, как он начал зачитывать заклинание на неизвестном мне языке. Мощные потоки маны мигом собрались вокруг него, всё его тело начало сиять от могущества. Этот чародей был на уровне среднего шумерского мастера, но мог бы и за звание магистра побороться…

Однако, к его сожалению, не ту магическую дисциплину он изучал, чтобы сражаться со мной. Самую популярную, магию слова, но слишком уж ограниченную, по моему скромному мнению. И даже если забыть про необходимость тратить преступно много времени на начитывание слов, чтобы настроить свой разум на нужную волну, у неё имелся ещё один критический минус, который даже архимагам не обойти.

Влив силу в другую дружескую связь, я позаимствовал часть духовной силы у одного из духов, с которым меня познакомил хранитель Мёртвого моря. Покровитель ветра и воздуха, он был очень силён, но чересчур свободолюбив, отчего не желал делить со мной тело. Однако Анатарок убедил его порой отдавать мне часть своей силы, пока я верно очищаю мир от порождений тьмы. И сейчас мне нужен всего один его приём.

Прежде чем колдун успел закончить заклинание, он резко замолчал, начав как рыба хлопать ртом. Весь звук в десятке метров от него пропал, стоило исчезнуть воздуху. И так как чародей больше не мог произносить заклинание, вся его могучая магия стала бесполезной.

И мне не нужно было даже добивать его, потому что резкий перепад давления, а также повреждение внутренних органов с гипоксией сами закончили дело. Дрожащий труп мужчины упал на землю, продолжая биться в конвульсиях, но мне уже не до него, так как приходилось уворачиваться от атак его союзника. Куда слабее своего мёртвого союзника, но так просто с ними уже не разобраться.

Вот из ближайшей тени выскочила полупрозрачная фигура, за мгновение принявшую гуманоидную форму и ставшую достаточно материальной, чтобы нанести мне вред. К моей шеи неслось теневое лезвие, от которого не было ни единого шанса увернуться…

Но это и не требовалось, так как убийца мигом вспыхнул чёрно-красным пламенем, из которого раздавался безумный хохот. Мой демон сжигал колдуна заживо, наслаждаясь каждым горящим сантиметром его тела. И пусть фигура всё ещё оставалась похожа на мрачного чёрного призрака, отчего у него был шанс прыгнуть в какую-то тень, однако излучаемый демоном свет не давал возможности совершить подобное.

Через несколько секунд убийца попытался поразить само воплощение пламени клинком, но тот уже вцепился в свою жертву, отчего стал практически неразрывно связан с целью. Убить его без причинения вреда самому себе у того не получится.

Но я уже столь не радовался, когда эта фигура резко замерла на месте, сведя горящие руки у своего сердца. Едва дышащий маг посмотрел прямо в мои глаза, после чего развёл кисти в стороны.

Всего через мгновение свет жизни пропал из глаз колдуна, и волны теней начали вырываться из его тела. Мой демон попытался остановить его чары, но уже через несколько секунд сам был поглощён ожившими тенями.

«А ну-ка быстро дай мне поводья над телом!» — резко завопил Барути. — «Я чувствую, готовящуюся атаку!!! Сейчас нас тряхнёт…»

Не противившись, я отдал контроль над телом своему новому союзнику, который сразу же приступил к спасению наших жизней. Моё сознание словно бы сделало шаг назад, уступив место другой сущности. И хоть я всё так же видел с помощью глаз, но руки с ногами больше не в моей власти. Неприятное чувство, конечно., но помогало осознание того, насколько оно временно.

Вообще, ситуация со старым магом вышла забавной. Так как он умер совсем недавно, то, чисто технически, является максимально слабым и неразвитым призраком, который без помощи смертных даже лист бумаги бы не поднял. Все способности магов завязаны на пропуск маны через свои чакры и придания им большей «реальности» за счёт собственной плоти и