это всё было лишь одеждой, и само состояние старика говорило о гораздо большем. Как мне рассказал Тхометру, чародею больше двух сотен лет, и, видя Барути, это было заметно.

Во-первых, его кожа была бледной, как у мертвеца, что сильно отличало его от прочих смуглых и всегда загорелых жителей Те-кемет. Казалось, он уже годами не видел солнца, и его морщинистая кожа могла в любой момент обратиться в прах. И худоба, из-за которой был практически виден его скелет, только добавляла жалости к старику.

Абсолютно белые, очень длинные волосы, достигавшие плеч, вместе с грязноватой бородой, только дополняли образ. Казалось, что за ними уже очень давно не ухаживали, а потому они придавали немного безумным образ старику. И это было особенно необычно здесь, так как все жрецы Те-кемет обязательно брили головы и считали нарушение этого правила довольно тяжёлым преступлением перед самими богами.

Но куда сильнее выделялись его глаза. Серые, заплывшие, казалось, старик уже полностью ослеп, прекратив воспринимать мир. Однако это было только на первый взгляд.

Перед тем, как отправиться на встречу с потенциальным противником, я, конечно же, сразу же попытался узнать, какие магические дисциплины он развивал. Победить гидроманта или мага болот посреди пустыни было бы не так уж сложно, но реальность оказалась одновременно лучше и хуже.

Всё дело в том, что передо мной был невероятно сильный телепат-телекинетик, также связавший себя с собственным домом. Чудная магия местничества делала его очень могущественным у себя, и давала ему огромную власть внутри дома, но снаружи он резко проседал. Всё ещё смог бы мне мозги вскипятить, но падал с уровня слабого архимага до средненького мастера.

А потому я заметил своим третьим глазом, что стоило мне только войти, как сотни ментальных щупов резко оживились, пришли в движение и стали изучать каждый сантиметр моей ауры. Всё ещё не пытались пробить мою не самую великую волю и ворваться в разум, но как-то помешать ему в этом плане у меня не получилось бы.

Однако я нисколько не верил, что он так поступит. При помощи всей информации, полученной от Тхометру и беса, вместе с краткими слухами, сводками из редких книг и небольшого личного разговора с Шурукхахом, разбирающемся в политике соседнего государства, получилось составить примерный психологический портрет старика.

Человека сильного, со своими принципами, но давно проигравшего войну со своими соперниками и самим временем. Такие, как он скорее пожертвуют своей жизнью, чтобы сдержать слово, но ни за что не нарушат кодекс чести…

— Либо этот мелкий ублюдок, по недоразумению судьбы называющий себя Верховным, совсем перестал считать меня угрозой и стал посылать полных неумех, либо ты величайший мастер сокрытия, которого только видели мои глаза. Честно говоря, я предпочёл бы второй вариант, так как сдохнуть в бою с кем-то достойным будет не так жалко, как продолжать разлагаться подобно полуживому трупу.

У старика был очень скрипучий и сухой голос, словно бы он ни с кем уже годами не разговаривал. Учитывая его ментальные способности, не думаю, что ему так уж действительно нужен рот, но всё-таки со мной он заговорил по-человечески. Просто развлекается, или есть какая-то другая причина? Тоже традиция?

— Боюсь, он просто скорее хотел либо окончательно избавиться от вас, либо от меня. Подозреваю, Гор-тутмоса устроить смерть любого из нас, а ещё лучше если мы друг друга перебьём. Но такой исход событий меня откровенно не устраивает, а потому я предлагаю кое-что другое, — спокойно прояснил я.

Старик медленно повернул в мою сторону голову, после чего одна его бровь поднялось вверх, словно бы находясь под действием сторонней силы. Это он так телекинез проявил, что ли?

Да, зрелище не самое приятное, так как было просто жаль старика, который явно когда-то был крепким и могучим воинов, судя по его прямой осанке, меткому взгляду, следящему за каждым моим движением, и призраку былых, уже высохших мышц. Смотря на великого чародея, проигравшего войну с временем, некое неприятное чувство поднималось внутри меня. Едва заметный металлический вкус вновь напомнил о себе…

«Старость — это конец начала.»

«Насколько бы великий маг не был, время всегда берёт своё. Даже величайшие бессмертные погибают под его напором, и только боги имеют хоть какой-то шанс, став его частью. Потеряв собственную суть и слившись с самим мирозданием.»

— Не волнуйтесь, молодой человек, я ещё из самых скромных пользователей своего дара чистой магии, и ещё ого-го что могу! Вот мой старейший друг, полностью посвятивший себя телекинезу, даже сто лет назад выглядел хуже меня. К концу своей жизни он использовал дар для удовлетворения всех проблем жизнедеятельности! Мыл себя, кормил, убирал за собой, открывал и закрывал веки со ртом, да даже перемещался исключительно благодаря силе мысли! Он всегда сидел на своём любимом диване, перетаскивая его туда-сюда. Буквально летал на нём, пересекая океан и целые континенты! Из-за всего этого он уже к семидесяти годам стал большим лысым шаром жира, но дар оттого словно бы только ещё сильнее стал. Уверен, он мог бы и за звание Верховного потягаться, если бы дожил… Эх, были же времена.

Во время вспоминания былых дней, старик резко оживился, к нему словно бы пришла освежающая волна силы, отчего всё тело стало более активным и даже почти исчезла бледность, но совсем скоро всё вернулось в уже привычное состояние. Передо мной была практически живая мумия, почти сдавшаяся перед ликом смерти. Интересно, а почему он вообще продолжает жить?..

— … Чтобы не посрамить тех, кто пал за наши идеалы, и хоть как-то подгадить всем тварям, забравших их, — куда более тихим тоном, ответил Барути. — Сдохнуть то просто, но что дальше? Так хотя бы глаза мозолю своим врагам. Это всё равно единственный удел проигравших, которого они достойны… Знаешь, какого это сражаться за правое дело, отдав за него всё, что у тебя было, но всё равно проиграть? Знать, что будущее окончательно погублено из-за кучки жадных до золота и власти имбецилов? Что бывшие ученики стали тем, против кого я всю жизнь боролся. Это только в сказках великие герои, сражающие за правое дело, всегда выходят в конце победителями. Сейчас то мне стало ясно, что так происходит только потому, что именно выжившие пишут эти истории. Ну а таким как мне остаётся только хлебать помои.

Старик переживал целый ураган эмоций