здесь просветления, что позволило перескочить несколько стадий…» — Девушка подошла к каменной статуе и коснулась лапы зверя, решив ее потереть на удачу, как делали некоторые смертные в ее мире, мысленно попросив цилиня помочь ей справиться со всеми трудностями, что поджидают ее на пути.

По пещере прошлось эхо, а все внутри Лин Фень похолодело — палец статуи откололся и упал на землю.

«Клише? Неудача? Случайность?..» — девушка с некоторой долей любопытства подняла палец, обнаружив сломанный металлический штырь.

— Выходит, слухи врут и ты вовсе не высечена в стене?.. — Лин Фень повернула голову и внимательно осмотрела статую, через пару минут изыскания обнаруживая, что была права, но зазор между статуей и стеной был тоньше волоса и зарос мхом, которого в «комнате» с озером было в избытке.

Лин Фень грустно расхохоталась и покачала головой. Ну и что это? Могучий герой разбивает статую и находит сильный артефакт? Встречает учителя? Обнаруживает суперсекретную древнюю технику?..

— Ладно. Ладно! — прошипела она почти злобно, буравя цилиня из камня взглядом. — Ну давайте сыграем в эту игру. На худой конец я просто выплесну остатки своей обиды на тебя!

Девушка сосредоточила Ци на ладони и ударила. Камень дрогнул, посыпался крошкой, и статуя с гулким стуком развалилась на части, обнажая металлический каркас цилиня, внутри которого покоилась шкатулка из нефрита.

От увиденного Лин Фень отступила на шаг и чуть не потеряла равновесие, натолкнувшись на кусок камня.

— Серьезно? Вы что, серьезно?!! — в сердцах воскликнула она и тут же схватила шкатулку, замахиваясь и швыряя ее в стену. Крышка откатилась в сторону, обнажая нутро.

Лин Фень уставилась на почти заплесневелый свиток на земле, выпавший из шкатулки. Издала короткий смешок и подняла тот, разворачивая, предвкушая очередную невероятно пафосно названную технику, коими изобиловал роман «Восхождение на гору Лань».

— Эта техника… ее не было в романе… — пробормотала Линь Фень, уставившись на первые строки свитка. — «Сутра кровоточащего сердца»?.. Звучит как что-то из молитв монахов…

Она быстро пробежалась по строчкам, и руки ее вздрогнули. Она свернула сверток и растерянно посмотрела вверх. В сторону. Снова на свиток.

Строки напугали ее, но в тоже время заставили очнуться от самобичевания и самоуничижения.

«Отдай свое сердце, обнажи его миру, позволь мечам пронзить и растерзать его. И когда Мо освобожден, будет порождена мудрость сознания-сердца. Так откроется божественный разум, обладающий светом небесной души посреди истинной природы ничего»[35], — прочла она и задумалась. Судя по строчкам, эта техника отлично подойдет природе ее Ци. Победа над демоном сердца, чтобы одолевать тысячи других, но что значит обнажить сердце?

Сердце в дао — центр совершенствования и столь многогранное, сложное понятие, что описать его парой строк почти невозможно. Отдать сердце, подставив мечам его пронзить — не метафора ли забытья всего, что мешает тому быть в покое?

— Судя по всему, нужно снова пережить все дурное, что с тобой случалось в жизни, будучи в медитации пустоты, — в конце концов резюмировала Лин Фень, еще раз перечитав свиток. Звук ее голоса, отскакивающий легким эхом от стен, странным образом ее успокаивал.

Сковать своего демона сердца и поставить себе на службу. Лин Фень хмыкнула и села в позу лотоса, положив свиток перед собой.

Она хотела стать сильнее, чего бы это не стоило, поэтому решение было быстрым и очевидным. Если ей в руки попала техника, не описанная в романе, кто она такая, чтобы не присвоить ее себе?..

Успокоить сердце. Успокоить разум. Контролировать мысли.

Дыхание девушки выравнивается, как и ритм сердца. Чтобы постичь природу мира, нужно начать с себя.

В ее жизни было достаточно боли. Извлечь ее теперь не было чем-то трудным: отточенный тренировками и укрепленный множеством волшебных пилюль разум любезно предоставлял ей картины далекого прошлого.

От первого «нет» ее родителей до пощечины наставника. От первой неразделенной любви, от стыда за первую лунную кровь до ее гнева и отчаяния, когда она оказалась отброшенной далеко назад героями романа.

Лин Фень мысленно горько улыбается и признается, может быть, впервые, что она отнюдь не такая хорошая, какой хочет быть. Она любит быть на первых ролях, ей нравится сила, ей нравится власть. Она завистлива, ей хочется быть безупречной во всем, и ее перфекционизм частенько подводит ее саму. Она не столь умна, как она о себе думает, она быстро расстраивается, гневается, слишком переживает о мелочах, вечно корчит из себя здравомыслящую женщину, когда на деле хочет разрушить все до основания. Ее раздражают и злят те, кто лучше и успешнее ее самой.

И, самое важное, она лишь убедила саму себя, что ей так хочется вернуться домой. Домой… правда, что ли? Что хорошего на Земле? Вечные планерки, зависть коллег, сексизм начальника, нытье сестры и просьбы брата одолжить ему денег. Осуждение родителей, что Лин Фень предпочла карьеру семье, упреки в том, что обучение за границей ее испортило, а потом — одиночество в ее квартире на верхних этажах очередной высотки посреди безликого города железа и бетона. Она не хочет домой. Она хочет остаться здесь.

Она чувствует, как что-то внутри нее поднимается со злобным клекотом, как невидимые когти пробираются наверх по ее глотке, стремясь выбраться наружу, как поток ее Ци меняется, окрашивается в пурпурный — она вздрагивает, готовая исторгнуть из себя демона сердца, но тот застывает подобно кому в горле.

«Если подумать, учителя говорят нам убить своих внутренних демонов, а сами лишь просто хорошо контролируют собственных…»

Лин Фень вспомнила, как ей не хватило трех баллов, чтобы стать первой в классе, а ее компания хотела сделать начальником отдела другого ее коллегу, но того переманили конкуренты, поэтому кресло досталось ей. Вспомнила, как потом босс регулярно напоминал ей об этом. Да и правда, вряд ли она когда-либо будет лучше других.

В конце концов, она всегда оказывается только на вторых ролях.

Мерзкий комок в горле дерет ее изнутри. Кажется, начался жар. В воздухе повис трупный запах, рот наполнился металлическим привкусом. Где-то на задворках разума Лин Фень, который она удерживала в состоянии пустоты, тем временем отстраненно просматривая собственные воспоминания внутренним взором, послышались вкрадчивые шепоты, обещая отплатить за каждое унижение и неудачу, вперемешку с угрозами и насмешками, что ничего не изменится. Воплощение демона сердца становилось сильнее и сильнее.

«Раз уж мне суждено постоянно быть на вторых ролях, то я стану восхитительным второсортным героем, чья тень будет длинна и глубока… Разве не этого вы хотите от меня?.. Разве мой собственный учитель не приказал мне разобраться с собой или умереть здесь?..»