– Белла, а вы не хотите рассказать мне о ваших приятельницах: Вере Фишер и Лоре Парсамян?

– А что про них рассказывать? Жены миллионеров.

– Но как же… Ведь Вера Фишер была влюблена в вашего мужа…

– Да, что верно, то верно.

– Если вы все еще хотите найти человека, который взорвал вашу машину, то я бы на вашем месте проведал ваших подруг… Честное слово, сдается, что у этой Веры рыльце в пуху…

– Но каким образом я могу ее проведать? Прийти к ней и сказать, здравствуй, это я, твоя подружка Белла, с того света?

– Не знаю, здесь надо подумать…

– Вера не могла так рисковать жизнью Макса… Уж если бы она и хотела кого отправить на тот свет, так только меня… Нет, я к ней не пойду, а уж к Лоре тем более…

– А что с Лорой?

– Да она вообще несчастная женщина: пьет. Ее Давид и в Москву возил лечиться, ничего не помогает…

– А почему она пьет?

– Привыкла. Вера говорит, что от безделья…

– И что делает Вера от безделья?

– Встречается с любовниками. У нее их целая коллекция…

– А что муж?

– Марк-то? А он вечно занят.

– Тоже понятно. Так чем же это таким ты решила меня удивить, когда говорила по телефону про генеральские погоны?

– Пока еще рано… Но думаю, что завтра вечером все будет кончено… Вы не верите мне?

– Ты хочешь сказать, что знаешь, кто хотел вас убить?

– Не уверена, но речь идет не только об этом… Мне кажется, что завтра я поймаю ОСУ!

– Какую еще «осу»?

– Человека, который каким-то образом связан и с Максом, и, быть может, со мной… Кроме того, этот человек наверняка замешан и в более серьезных преступлениях, нежели покушение на убийство… У него просто НАПОЛЕОНОВСКИЕ планы… Это пока все, что я вам сейчас скажу. – Белла перевела дух и попыталась успокоиться. – Ну вот, а теперь самое время поехать навестить Лизу… А по дороге я изложу вам ее ужасную биографию… Вот уж поистине судьба посмеялась над бедной девочкой…

* * *

У Лизы был блуждающий взгляд. Она лежала, устремив глаза в потолок, и, когда ее окликнули, даже не пошевелилась. К ее руке вела прозрачная трубка системы жизнеобеспечения. В палате было прохладно, а в приоткрытую форточку врывался запах мокрых листьев из больничного сада.

– Лиза! – снова позвала Белла и присела на белый стул возле кровати. Савельев стоял в дверях, нагруженный пакетами. – Лиза, это я, Белла…

Наконец Лиза повернула голову, но, увидев Беллу, тотчас отвернулась к стене.

– Тебе не о чем больше волноваться… У тебя все будет хорошо… Скоро твои боли пройдут, и ты пойдешь на поправку… Посмотри на меня, я твой друг, я не буду тебя ни в чем упрекать…

Но Лиза так и не повернулась к ней. Тогда Белла попросила медсестру, чтобы та, когда Лизе станет получше, надела на нее новую пижаму, дала тапочки и все необходимое, что найдет в пакетах.

– А я буду навещать ее каждый день… – пообещала Белла, покидая палату.

– Что мне сказать Володарскому, если он позвонит и спросит, как у нас продвигаются дела? – спросил Савельев.

– Скажите, что готовите мои документы… Больше ему знать пока необязательно.

– А вот насчет Осы ты уверена, что сможешь сама все раскрутить, ты не боишься его?

– Кого его?

– Этого самого Осу?

– А кто вам сказал, что это мужчина?

* * *

Скандинав уверенно вел машину по загородному шоссе: они возвращались домой.

– Так пахнет ванилью, будто мы едем внутри большого торта… Белла, куда тебе столько?

– Вот выйду замуж за Володарского – буду ему каждый день печь пироги и торты. Ты не смотри, что я по моргам да ночным клубам хожу, в душе я совсем домашняя, о детях мечтаю. Обычная, словом.

Она видела, как Скандинав усмехнулся. А потом расхохоталась и она. Но это был нервный смех. Она переживала, что вся ее затея с ванилью – лишь фантазия, основанная на догадках и интуиции. Сколько раз ей хотелось крикнуть Скандинаву: «Остановись! Это срочно, это необходимо!» Но боялась. Боялась самой себя.

Окна особняка светились – Володарский был дома.

Скандинав притормозил возле ворот и проводил Беллу до крыльца.

– Куда выгружать ящики?

– Никуда. Оставь пока в машине, а машину поставь в гараж. Ты меня понял?

– Чего же тут непонятного, – пожал плечами Вадим. – Скажи, что я сейчас приду и разогрею ужин.

– Не торопись, я и сама в состоянии это сделать. – Она легко взбежала на крыльцо, открыла дверь и почти сразу же оказалась в объятиях Володарского.

– Белла, я уже думал, что ты снова исчезла… Где вы были так долго? – Он крепко держал ее в руках и не собирался отпускать. – Я весь день думал только о тебе. – Он, чуть касаясь губами ее щек, искал губы, нашел, раздвинул их языком и поцеловал долгим поцелуем. Белла задрожала, чувствуя, как приятное тепло охватило все ее тело. Она видела близко его лицо, закрытые от наслаждения глаза, вдыхала его запах и чувствовала, что полностью принадлежит ему… Далекий голос Макса затерялся в густой и холодной дымке прошлого.

Когда он отпустил ее, она едва стояла на ногах.

– Петр Филиппович, – прошептала она слегка припухлыми от поцелуев губами, – мне страшно… Я никогда не испытывала ничего подобного… Но я боюсь не вас, а того чувства, которое живет во мне. Я не хочу этой зависимости, я не хочу страдать, я не хочу ждать вас дни напролет и плакать в подушку, у вас совершенно другая жизнь, и я туда не вписываюсь… Вы сегодня целый день занимались серьезной работой, вы необыкновенный человек, а я бы хотела любить ОБЫКНОВЕННОГО человека, который всегда бы был рядом… Вы, наверное, так ничего и не поняли…

– Я все понял, Белла… Но если ты предлагаешь мне выбирать между губернаторством и тобой, я тебе отвечу прямо: мне от жизни нужно ВСЕ… Надеюсь, что я ответил на твой вопрос?

И Белла вдруг поняла, что и она, несмотря на то, что весь день была занята, думала о Володарском. Она ждала этой встречи, этих поцелуев, этого разговора.

– И мне тоже… нужно ВСЕ. А потому, Петр Филиппович, наш уговор остается в силе… Вы соглашаетесь на мою относительную свободу, а я, в свою очередь, обещаю вам, что буду всегда с вами… Даже если физически мне придется какое-то время жить далеко от вас…

– Я знал, что ты это скажешь…

– Но я не могу жить на привязи… У меня в этой жизни слишком много дел, чтобы ограничиваться семейным очагом…

Он взял ее за руку и привел в гостиную, усадил в кресло:

– Ты мне что-нибудь расскажешь?

– Не только расскажу, но и покажу… И еще кое о чем спрошу…