Нападение на Баксендалу было отбито.

Конец кампании

Тайными путями, очень осторожно, отряд роялистов Гаруна бин Юсифа незамеченным подошел к практически беззащитному Майсаку. В молниеносной ночной атаке всадники бин Юсифа прорвались через ворота, отправив в вечность последних обороняющихся. В глубоких подземельях они обнаружили порталы туннелей перехода, по которым явились в Савернейк солдаты Шинсана. Бин Юсиф провел своих головорезов через туннель в Империю Ужаса и полностью уничтожил там небольшую крепость Лионтунг.

Вернувшись, он разрушил порталы и приготовил небольшой сюрприз к возвращению О Шинга, если, конечно, тот решит вернуться.

И он все-таки вернулся, ведя по пути бои с войсками Рагнарсона. Претендент на императорский трон, желая восстановить контроль над проходом Савернейк, бросил свои изрядно потрепанные легионы на стены Майсака. Воины Шинсана не задавали вопросов и не отступали. Три кровавых дня солдаты, молча умирая, штурмовали крепость. Без колдовской силы своих хозяев они были не более чем простыми людьми. При штурме Майсака потери Шинсана оказались не меньше, чем в битве под Баксендалой.

Когда О Шинг начал отход, Рагнарсон и Гарун преследовали его вплоть до руин Гог-Алана.

Там Турран сказал Браги:

– Гнать его дальше не имеет смысла. Сила начинает вновь действовать.

С большой неохотой Рагнарсон повернул назад в Кавелин.

Новые пути и исчезновение союзников

Когда Браги отправился потолковать с Гаруном, выяснилось что его старый друг исчез. Бок о бок они гнали О Шин-га, двигаясь настолько быстро, что не смогли поговорить, и вот теперь роялисты во главе со своим вождем без всякого предупреждения ускакали.

Когда Браги вернулся в Форгреберг, уже пришла осень. Впервые за многие годы столице ничего не угрожало. Мятеж был подавлен, и все его главари, за немногим исключением, схвачены. Однако до признания прав на трон Гайя-Ланге или Каролан было еще очень далеко.

За время отсутствия Рагнарсона королева, следуя советам ученых Хэлина-Деймиеля, преобразовала Совет, включив в него простолюдинов из числа вессонов, Марена Димура и силуро. Окончательное решение всех вопросов возлагалось на трех консулов, один из которых избирался простолюдинами, а второй – знатью. Третьим была сама королева. Еще не добравшись до Баксендалы, Браги узнал, что ему предстоит принять нелегкое решение.

Представители общины простолюдинов встретили его при выходе из прохода Савернейк и стали умолять стать их консулом.

Въезжая в Форгреберг, он еще не знал, как поступит.

На улицах его встречала толпа. Браги с мрачным видом выслушивал восторженные выкрики в свой адрес. Хаакен и Рескирд, ухмыляясь от уха до уха, что-то кричали толпе, явно изображая шутов. Солдаты же, не теряя времени, разбрелись по тавернам или бросились в давно ожидающие их объятия.

В замок Криф он въехал в довольно кислом настроении. Она была там, на том же месте и в том же одеянии… И рядом с ней стояла Элана. Элана, Непанта и Насмешник. Склонившись к его уху, Хаакен прошептал:

– Помнишь историю о жене Сорена Олага Бьернсона? Это было тролледингское народное сказание о превратностях судьбы неверного мужа.

Браги вздрогнул. Если о его связи известно Хаакену, то не исключено, что она ни для кого не является секретом.

Что ж, если он станет консулом, то, возможно, сумеет избежать осложнений в отношениях с обеими женщинами.

Новая жизнь

Рагнарсон стал консулом, сохранил звание маршала и получил чин генерала в Высоком Крэге. Самыми большими проблемами для него оказалось включение его соотечественников – гордых до высокомерия тролледингских беженцев – в кавелинс-кое общество и получение от королевы согласия на компенсацию услуг трех полков наемников. Финансовая система Кавелина лежала в руинах.

Наступил момент, когда в отношении сэра Андвбура и Каптала надо было принимать окончательное решение. К большому огорчению Рагнарсона, Кимберлина пришлось повесить. Каптал же оказался более сговорчивым. После долгой беседы с королевой о будущем Каролан он попросил для себя перо, пергамент и яд.

Лучшие лекари из Хэлин-Деймиеля были приглашены, чтобы заняться здоровьем Рольфа Прешки. Но тому не становилось ни лучше, ни хуже. Лекари считали подобное положение не результатом болезни, а плодом состояния ума пациента.

Шло время, и тоска Браги по своему уделу в Итаскии сходила на нет. Военный министр писал, что вернуться домой Рагнарсон сможет не скоро. Партия сторонников Грейфеллза не ослабевала. Беволд Лиф продолжал следить за хозяйством. Рагнарсон же стал подумывать о том, не начать ли ему ловить крупную рыбу в его новом маленьком пруду.

Необходимо передохнуть, прежде чем бин Юсиф снова начнет манипулировать им, превращая в очередной раз в темную лошадку.

Первый претендент

Кронпринц Гайя-Ланге играл в саду своего деда, когда там появился человек с ястребиным носом. Мальчик удивился, но совсем не испугался. Его интересовало, как этот смуглый мужчина смог миновать охрану.

– Кто вы?

– Подобно тебе, мой принц, я – Король-без-Трона, – сказал смуглый и, преклонив колено, расцеловал мальчика в обе щеки. – Прости меня, но есть вещи более значительные, нежели принцы.

Он поднялся и исчез так же бесшумно, как и возник. С выражением удивления на лице мальчик дотронулся кончиками пальцев до тех мест на щеках, к которым прикоснулись губы странного посетителя.

Выражение удивления сохранилось и тогда, когда его сердце перестало биться.

Это был вечер очередного дня Аллернмаса.

Гибель партии

Незаметной тенью худощавый смуглый человек возник в помещении, где по графинам разливалось вино, предназначенное вождям партии сторонников Грейфеллза. Вожди готовились провести последнюю встречу перед тем, как приступить к действиям по захвату трона Итаскии. В каждый графин смуглый человек бросил по одной золотистой таблетке.

Гробовщики Итаскии были загружены работой целую неделю.

Осеннее дитя

Словно черный призрак того, кто ранее прилетал на кожистых крыльях в замок Криф, смуглый человек проскользнул мимо апартаментов маршала и его супруги, мимо покоев королевы и вошел в спальню принцессы. Сонная охрана не заметила его появления. Ребенок крепко спал при свете единственной свечи. Золотистые волосики разметались по шелковой подушке. Маленькая ручонка высунулась из-под одеяла. В нее-то и вложил смуглый человек содержимое крошечной коробочки. Паук размером был не больше горошины.

Пришелец легонько ткнул в ладошку булавкой. Пальцы сжались в кулачок.

Смерть наступила тихо и незаметно. Она так и не проснулась.