Сара неожиданно забилась в истерике. Я попыталась дать ей соску, но она тут же ее выплюнула.

– Минуту назад она была в полном порядке. Понятия не имею, что с ней случилось, – сказала я, подкидывая Сару на бедре и отходя, но она выгибалась дугой и продолжала тянуться к остаткам снежных шаров.

Нола подняла выкрашенную в серый цвет подставку, на которой подвесной мост все еще пересекал синюю ленту реки, а по краю серебряными пластиковыми буквами тянулось слово «Цинциннати». Нола протянула ее Саре, но в руки не дала. Моя дочь покачала головой, а затем решительно взмахнула руками, мол, убери.

– Что ты делаешь? – спросила я, а про себя подумала, может, мне следует измерить Саре температуру?

– Подожди.

Нола подняла шар из Оттавы, а затем из Сакраменто. Реакция на оба была одинаковая.

– Нола, – сказала я, из последних сил пытаясь удержать извивающегося ребенка. – Думаю, достаточно.

– Еще один, – не унималась Нола и, схватив тот, что из Майами, показала его Саре. Та немедленно успокоилась, поудобнее устроилась у меня на руках и положила голову мне на плечо, чтобы показать, что она устала. Указав на все, что осталось от снежного шара Майами, она сунула палец в рот и удовлетворенно вздохнула.

Я встретилась с Нолой взглядом.

– Майами? – Она пожала плечами, и это движение рассмешило Джей-Джея. – Может, ей просто нравится Майами?

– Или в этом снежном шаре есть нечто такое, о чем она пытается нам рассказать.

– Верно, – сказала Нола, положив подбородок на макушку Джей-Джея. – Или кто-то пытается сказать нам через нее.

Я думала то же самое, но не хотела говорить об этом вслух. Однако теперь, когда Нола это сказала, я не могла оставить ее слова без внимания.

– Давай уложим детей спать, а потом я вынесу отсюда эти вещи.

– Что ты скажешь Джейн? – спросила Нола, осторожно опуская Джей-Джея в его кроватку, и, прежде чем накрыть его одеялом, дала ему соску.

– Может, просто вручу ей пакет разбитых снежных шаров и скажу, что это был несчастный случай? Что, в общем-то, близко к правде. Потому что, если сказать ей всю правду, боюсь, она с истошными воплями убежит от нас в ближайший лес.

Поцеловав Сару в лоб, я осторожно положила ее в кроватку и накрыла одеялом, по цвету гармонировавшим с одеялом Джей-Джея. Нола открыла дверь, чтобы выпустить собак, и подождала меня в коридоре. Я тем временем осторожно сложила подставки в пакет и присоединилась к ней.

– Ты вправду думаешь, что она убежит? – спросила Нола. – По-моему, она гораздо спокойнее, чем обычный человек, воспринимает странные вещи, которые происходят вокруг тебя.

Я в упор посмотрела на нее. Мне вспомнилось, как мы с Джеком говорили о том же самом и пришли к выводу, что, вероятно, это потому, что Джейн выросла в приемных семьях. Она рано сделала для себя вывод, что нельзя удивляться, расстраиваться, пугаться, не рискуя удостоиться ярлыка «неуживчивая». Именно это помогло ей стать такой хорошей няней. Она знала, как за короткий промежуток времени впитать семейные ритмы, приспособиться и органично вписаться в чужую жизнь. По крайней мере, так сказал Джек. Я так старалась скрыть от нее странные вещи, что убедила себя, будто это у меня хорошо получается.

– Не знаю, – сказала я. – Но я не хочу раскачивать лодку и расстраивать Джейн. Если у меня получится придумать, как избавиться от призраков в ее новом доме, ей не нужно ничего знать.

Нола скептически посмотрела на меня. На мое счастье, я была избавлена от необходимости что-то говорить – зазвонил мой телефон, знакомой мелодией «Танцующая королева». Я вытащила его из кармана и посмотрела на экран.

– Это твой отец. – Я сунула Ноле пакет. – Положи их в шкаф или куда-то еще, пока я не объясню Джейн, что это такое. Хочу ответить на звонок.

Она взяла сумку, показала мне большой палец и, сопровождаемая обоими щенками, направилась в свою комнату. Генерал Ли остался рядом со мной.

– Привет, – сказала я, прислоняясь к закрытой двери спальни.

– Привет, красотка. – Голос Джека по телефону всегда сотрясал все мое естество, но сегодня эффект казался усиленным, наверно, из-за его отсутствия и из-за того, что я так по нему скучала.

– Я скучаю по тебе, – призналась я, стараясь не показаться слишком жалкой.

– Не так сильно, как я по тебе. Как там Нола и близнецы?

– У нас все хорошо. – Я приняла внезапное решение не рассказывать ему про утренний эпизод. Зачем лишний раз волновать его? В любом случае, он ничего не мог с этим поделать. – Скучаю по тебе. Все время, пока я пыталась кормить Сару на ее высоком стульчике, она поглядывала на дверь кухни, как будто ожидая, что ты вот-вот войдешь. – Я умолкла, вспомнив свой разговор с Нолой. Внезапно до меня дошло: на самом деле могли быть другие причины, почему моя дочь таращилась на черный ход. – Не могу дождаться, когда ты вернешься домой.

Я говорила слезливо, но мне было все равно. Я жутко скучала по нему. Трудно было поверить, что в течение первых сорока лет моей жизни я была одинока, а потом Джек Тренхольм вошел в мою жизнь и перевернул ее с ног на голову. В буквальном смысле.

В трубке воцарилось короткое молчание.

– Собственно, поэтому я и звоню. Мне нужно провести здесь еще одну ночь.

Я промолчала, боясь, что заплачу и выставлю себя круглой идиоткой.

– Все зацепки привели в тупик, и я подумал, что, вероятно, вернусь на день раньше. Я уже собирался уехать из города, но остановился у публичной библиотеки. В ней хранятся исторические архивы всего округа, в том числе архивы затопленного городка.

Услышав волнение в его голосе, я сосредоточилась на нем, а не на собственном разочаровании.

– И что ты нашел?

– Я поговорил с архивистом, симпатичной особой по имени Мейбл, и, когда я сказал ей, что ищу информацию о семье Пинкни и об их доме на озере Джаспер, она очень обрадовалась. Ее старшая сестра была там экономкой… это о ней говорилось в письме Розалинды. Ее муж, ныне покойный, был смотрителем. Ее зовут Рена Олсен, и Мейбл дала мне ее номер телефона. Я позвонил ей, и она сказала, чтобы я приехал завтра. Она живет в доме престарелых в Бирмингеме, так что предстоит покрутить баранку, но я чувствую, что оно того стоит. По ее словам, она давно хотела рассказать свои истории, но ждала, когда кто-нибудь ее попросит. Она сказала, что забрала из дома, прежде чем его затопило, тостер и еще несколько предметов и чувствует себя виноватой. Похоже, она хочет отпущения грехов или что-то в этом роде. Завтра я наверняка узнаю больше.

Увы, я не могла разделить его энтузиазм. Мне показалось, старуха просто искала, с кем поговорить. Но это была его работа – исследовать все закоулки, даже если они ведут в тупик. И даже тогда, когда лично я считала это пустой тратой времени.

– Это замечательно, Джек. Заодно спроси у нее, говорит ли ей что-нибудь название города Майами. – Я вкратце рассказала ему о разбитых снежных шарах Хейзелл и странном поведении Сары.