— Я подумаю… — Саргас отступил на шаг, развернулся и пошел прочь.

— И это все?! Все?!! — опешила я от такого ответа и дернулась, чтобы догнать Создателя — но не смогла: мои ноги будто закаменели. — Да что же ты за Бог такой?! Сделай что-нибудь! — заорала в панике я. — Даже смертники имеют право на последнее желание!!

Он остановился, но не повернулся.

— Верни меня к Лэйарину!! Плевать: в каком мире. Плевать: в каком обличие. Плевать: что тебе еще придет в твою садистскую голову, но верни меня к нему! — задрожал мой голос.

Саргас продолжал стоять, даже не шелохнулся.

— Ты ведь не дал ему умереть тогда, когда он вернулся с разведки. Я знаю: никто из божеств не смог бы вмешаться в жизненный цикл души, кроме тебя самого — Создателя, Творца, отца собственных детей! Это именно ты мне помог исцелить его, так почему же сейчас отнимаешь?

— Мне нужно было: чтобы ты хотела вернуться с Суада, чтобы стремилась домой. К родителям душевно прикипеть ты не успела, поэтому эльфу мне просто пришлось сохранить жизнь… — тихо ответил он, но я услышала каждое слово.

— Манипулятор! Сволочь бездушная! Ты не Бог, а расчетливая дрянь! — упала на колени я, задыхаясь от боли в груди.

Каждое слово Саргаса ледяными иглами впивались в сердце, заставляя кровоточить. Я не могла потерять самое дорогое мне существо, которое было у меня во всех мирах и жизнях…

— Почему ты чужих созданий пожалел, а меня не вознаградишь за мои старания? Да, я не осуществила твоих планов, но я же пыталась помочь!! — заорала я, заливаясь слезами. — Ты мне должен! Ты всю жизнь мне испоганил, таская по мирам! Всю душу мне вытрепал, играя: как с котенком! Я требую, понял?! Требую от своего Бога справедливости!!!

Несколько минут он молча стоял статуей, а мне больше нечего было сказать. Я только и могла: что утирать злые слезы и ждать от этого жестокого и бездушного божества даже не милости, а милостыни! Ведь это он играет моей жизнью, которую мне приходится вымаливать… Да я не нагрешила столько, сколько разгребла!

— Хорошо. Пусть он будет твоей наградой. Не забудь поблагодарить, — сказал он и взмахнул рукой, и я как будто провалилась в пропасть.

Я все летела и летела, не знаю даже: сколько времени, да и вообще: куда? Перед глазами все то же белое марево — при этом даже без каких-либо оттенков. Просто было ощущение падения и все. В какой-то момент мне просто стало уже все равно: я не управляла собой, поэтому: я ничего не могу сделать. Прикрыв глаза, я вспоминала каждую черточку любимого лица — Лэйн… мое остроухое искушение… мое последнее желание…

Глава 29

У меня было ощущение: что я выплываю из долгого сна — очень трудно было и мысленно сосредоточиться, голова раскалывалась как после большого будуна. С трудом распахнув глаза, я уставилась на…

— Какой знакомый роддом, — расплылась в улыбке я и резко села.

Колыбель Жизни! Я не могла не узнать эту пещеру, эту воду, разноцветные кладки корранов в ней… «Я дома!!! Аэритос!» — внутренне возликовала я, сползая с каменной глыбы на пол. «Надо шкаф сюда поставить, что ли…» — констатировала я факт: что снова голая. Спрыгнула на пол и вдруг зацепилась пальчиками за что-то. С легким звоном на ледяной пол упали поножи с мини-саблей, обмотанные двумя цепочками с кулонами. «Ми тэй… ну, или как они там называются» — узнала я подарки Ксандра и Лахарда. «Можешь же быть НЕ гадом. Спасибо» — искренне поблагодарила Саргаса я. Подняв иномирные дары, я зашагала в темный и единственный проем.

Интересное у меня возвращение: «почему не через портал на Мраке? А он вообще: смог прилететь с Суада? Должен был: я ведь приказала…» — размышляла я, шагая в темноте. Увидев впереди проблески света, я уже даже речь киборга из кинофильма «Терминатор» заготовила для смотрящих за входом в Колыбель: «мне нужна твоя одежда…». Я вышла на свет, и меня просто оглушили овации и аплодисменты, а лица двух близстоящих мужчин вытянулись в изумлении. И хорошо: что толпу что-то отвлекало. Я буквально рывком сдернула с парня мундир и укуталась в него. И все равно оказалась замечена…

Гомон стихал, а на мне все больше и больше скрещивалось шокированных взглядов. Причем народа было столько: как будто весь клан тут собрался, и все они стояли лицом к выходу из пещеры. Если бы ждали меня, то точно не смотрели бы сейчас: словно выброшенные на берег рыбки, в таком случае: что там находится над туннелем пещеры? Я обернулась и уставилась на свое опешившее семейство в полном составе.

— Лил? — вопросительно отозвался Джеймс.

— Мммм? — промычала она, и он аж вздрогнул: замечая ее рядом с собой.

Они выглядели странно, а точнее: очень празднично разодеты. На плечах Армана и вовсе был какой-то серебристый плащ, по типу королевской мантии, а пышность изумрудной юбки Лили не уступала ни одному свадебному платью, которое я когда-либо видела.

— У меня такое чувство: что вы не рады меня видеть… — смутилась я от столь странного приема.

С пригорка, из которого был выход из Колыбели Жизни, спрыгнул мой близнец. Он хмыкнул, изучая мой наряд:

— Ты кто, чудо?

У меня земля под ногами закачалась от его вопроса.

— Если это шутка, то ни разу не веселая, Арман… — оторопела я. — Ты меня пугаешь…

— Не поверишь, ты меня тоже, — усмехнулся он, кивая на мои босые ноги, у которых лежали поножи и кулоны — я их бросила, пока грабила наездника на предмет мундира.

— Мы точно верный ритуал провели? — уставился на меня с пригорка миал Оливер, да и другие знакомые лица.

— Погодите, кажется, я знаю: кто это… Арман, — позвала Лиля, и он протянул руки, в которые она спрыгнула, повернулась ко мне, подошла и провела подушечками пальцев по моей скуле, подбородку… — Как тебя зовут? — улыбнулась она.

— Мы это уже проходили. Что за день сурка, Лиля?! Джеймс? — уставилась я на отца, но он лишь растерянно пожал плечами. — Брион? — рыжий выпучил глаза. — Николас? Глэйдис? — зеленоглазый и розовоглазый лишь развели руками. — Больше миал и миель я не знаю… Но владыки? Я знакома с владыками Эйлин и Айникель!

— С чего бы эльфам присутствовать на наших праздниках? — вздернул бровь отец.

— Что за праздник?

— Бал Вступления Армана.

— Что это такое?

— Становление главой клана и его приветствие остальными, — ответил мне брат.

— А где мы? — я бы и осмотрелась, но только ничего не