— Этому не бывать.

— Ты с ней. Будешь с ней у всех на виду, а со мной только по ночам? Как со шлюхой? Не могу так больше…

Плечи Леа поникли. Из цветущей девушки, что еще недавно была со мной, она снова превратилась в увядающий бутон. У нее, казалось, уже не осталось сил со мной бороться.

— Пожалуйста, — губы лихорадочно шевелятся. Она выглядит больной. Как наша мама. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

— Леа, успокойся. Все будет хорошо. Тебе нужно время. Чтобы понять. Это. Только. Бизнес. Я не хочу потерять компанию, понимаешь? Сраный говнюк хочет отнять у нас все. Мне нечего будет тебе предложить, понимаешь? Это временно. Прости меня. Но так нужно. Ты не моя шлюха, ты моя женщина… блядь, как все сложно. Это вынужденные меры, — конечно, Кай бы на такие меры не пошел. Ему срать на все, когда дело касается этой девушки. Меня же терзают противоречивые чувства. Я не знаю, что я к ней испытываю.

Неужели это что-то большее, чем просто желание обладать всем, что принадлежит Каю?

— Ты меня любишь? Скажи, ты меня любишь? Я должна знать… кто ты, — в голубых глазах вселенское отчаянье. Так смотрит упавший за борт человек, отчаянно хватающийся за брошенный канат. — Скажи мне…

В прошлый раз она мне не поверила. Я помню, как она сказала «сегодня — нет». Но мы с Каем здесь… мы вместе. Я буду играть его роль, а он — мою. Мы станем единым целым. И поэтому я должен не облажаться.

— Ты все для меня, — на миг Леа опускает взгляд, словно я ее ударил. Не знаю… верит ли она. И откуда знает правду? Неужели сама догадалась? Как бы там ни было это только догадки, которые сводят ее с ума. Не более.

Она обреченно падает головой мне на грудь, хватаясь за пиджак. Молча глажу ее по спине, осознавая, что она у грани.

У той самой грани, за которой нет возврата.

Она может стать «живым трупом». Как наша с Каем мама.

Лейла

Нас обоих нужно лечить.

Потому что я не видела выхода из этой ситуации, а все мои вопросы к самой себе оставались без ответов. Я стою на перепутье и совершенно не знаю, что мне делать дальше.

После всего, через что пришлось пройти. После того, как расколотая душа, казалось бы, собралась вновь и засияла новыми красками, Кай (или Деймон?!) снова разбил ее. И ему ничего это не стоило.

Но как быть с тем, что в нем живут два человека?! В голове не укладывалось. Теперь, правда, многое стало понятным. И то, что произошло в Австрии, и его перемены во взгляде и настроении. Диана пояснила мне, что человек с диссоциативным расстройством личности влияет на свое физическое состояние с помощью силой мысли. У него в голове словно что-то переключается.

Она назвала это «совершенно разбитым сознанием и расколотой душой». Но Кай выглядел таким сильным и столько всего достиг. Очень трудно уложить в голове, что настолько гениальный человек на самом деле… не совсем нормальный.

Я хорошо изучила ту папку, в которой были описаны отличительные особенности каждой из личностей Кая. Например, Деймон был левшой, знал несколько языков, питал слабость к сигаретам. И… к извращенным сексуальным удовольствиям. Я знала, насколько они извращенные.

Но я не могла воспринимать Кая, как двух разных людей, это в принципе невозможно вот так взять и понять сразу. Мне казалось, что Деймон просто оправдание для Кая или попытка убежать от самого себя…

Одно ясно точно: в тот момент, когда Кай перешагивал собственные границы, он «становился» Деймоном. И неизвестно теперь, когда я была с ним, когда с Каем, к тому же теперь он ведет себя иначе.

Больше нет никаких грубостей, психозов и прочих черт, по которым я могла бы с легкостью узнать Деймона. Диана сказала, что случай с Каем довольно необычен, потому что Деймон — не просто другой человек внутри него. Она предположила, что для Кая — Деймон некое астральное отражение самого себя. Перевертыш.

А значит, несмотря на все их различия, они очень похожи. Они — братья близнецы. Они — часть одного целого.

Я бы могла полюбить и его темную сторону… и я уже ее люблю.

А потом я вспоминала эту гребанную вечеринку и то, как он делает предложение Брук Маккартни.

И не могла есть. Не могла улыбаться. Зная, как он (или Деймон? И так ли это важно?) поступил со мной вновь.

Но я делала это через силу. Продолжала делать, пряча слезы на щеках, когда Кай этого не видит.

А злость, ярость и непонимание копились внутри. И главное ГОРДОСТЬ не давала покоя. Гордость или любовь? Мои вечные палачи.

Я так хотела помочь ему. Всем сердцем хотела. И так хотела уничтожить его. Отомстить за боль, за то, что поставил меня куда ниже денег, и того, что подумает общество. Но зачем…? И какой смысл?

Кай не совсем адекватный человек. Мстить ему, все равно, что мстить и избивать того пятилетнего мальчика.

Или я его опять оправдываю и жалею? Отчаянье. Безысходность.

Я наблюдала за ним: старалась понять, кто Кай сейчас? И уже не различала. Очень легко опознать Деймона в Кае, когда он бьет, ломает и уничтожает. И почти невозможно, когда он… больше так не делает.

Но я слабо верю в то, что человек может измениться. Он просто хитрый и умный.

Один черт знает, что творится у него на уме.

И разбитое сердце отчаянно стучит и шепчет: «Беги! Беги! Разве мало ты пережила, Мелисса? РАЗВЕ МАЛО?! В любую секунду он может содрать с тебя шкуру и разделить на ужин со своими погаными дружками. И это не самое худшее из безумных вариантов Деймона…».

Кай и правда, казалось, был собой после вечеринки. Значит, это не Деймон сделал Брук предложение. По крайней мере, мне так казалось…и от этого еще больнее.

Неужели какие-то деньги ему важнее меня? Но с другой стороны я понимала, что это не просто деньги. Это компания его семьи, которую нужно удержать. По сути, это дело всей его жизни.

Отбери у меня ноутбук, ручку и блокнот, и моя жизнь потеряет смысл.

Я даже не смогу ответить, что люблю больше — Кая или выливать свой бесконечный поток мыслей на белый лист. Потому что и Каем, и делом своей жизни я одержима, зависима. Обе этих составляющих моей жизни необходимы, как воздух.

Я не знала, как ударить Кая побольнее, да и смогу