При виде Ханны Маркус похолодел. «Что, черт возьми, она тут забыла?!» – в ярости думал он. Эксетер был бессилен остановить Дэвида, который так и норовил попасть в беду, но он был готов свернуть брату шею за то, что он притащил ее сюда. Вдруг с ней случится что-то ужасное? Думать об этом было невыносимо. Впервые в жизни Маркуса охватил ледяной страх. Он не знал, что задумал Дэвид. Но, если все пойдет не так, если Ханна пострадает?..

Он старался смотреть не на нее, а на Дэвида. Брат холодно уставился на него. Лицо бесстрастно. Прямая спина. Надменная поза. Рука Ханны лежит на сгибе его локтя. Он выглядит, как…

И тут Маркуса осенило. Дэвид изображает его так же, как сам он изображает Дэвида. Разумеется, брат и раньше притворялся им, но исключительно в корыстных целях. Присутствие Ханны Маркусу очень не нравилось, но он должен был играть свою роль. Сгорбившись на стуле, Эксетер вместо приветствия недовольно проворчал:

– Явился наконец.

Бровь Дэвида поднялась.

– Да уж, – ледяным тоном ответил он. – Возможно, мы нашли бы тебя быстрее, если бы ты соблаговолил уведомить меня о своих намерениях. – Кивком головы он указал на дверь двум головорезам, что стояли у него за спиной. – Оставьте нас.

– Погодите-ка, приятели! – Рурк проворно вскочил. – Что привело вас сюда, ваша светлость?

Губы Дэвида скривились в полуулыбке.

– Мы с тобой оба знаем ответ на этот вопрос.

– Как ты мог? – воскликнула Ханна с явным укором в голосе.

Маркус старательно отвел взгляд. Если он посмотрит ей в эти глаза, то наверняка себя выдаст.

– Ты ведь привел ее не для того, чтобы она устроила мне взбучку, не так ли? Сейчас не лучшее время, старик.

– По ряду причин, которые мне неизвестны, она желает, чтобы ты вернулся домой в более или менее приличном состоянии. – Дэвид тяжело вздохнул, не сводя ледяного взгляда с Маркуса, а тот смотрел на брата исподлобья. Дэвид сказал что-то на ухо Ханне, а потом обратился к Рурку. – Сколько ты хочешь?

Рурк засмеялся.

– Не я, приятель. Я-то ничего не хочу. Пока. – Он быстро посмотрел на дверь.

– Ага. – Надменная улыбка снова тронула губы Дэвида. – Значит, ждем Бентли?

Рурк вытаращил глаза, а Маркус чуть не свалился со стула. И свалился бы, если б не был к нему привязан. Бентли? Ну разумеется, Бентли! Вот все и встало на свои места, подумал он. Эксетер перебирал в уме факты, кипя от злости и радуясь одновременно. Есть смысл, да еще какой. Он сам мог бы давно догадаться.

– Ага, – буркнул Рурк. – Его-то мы и ждем.

– Гм. – Дэвид бесстрастно взирал на Рурка. – Вижу, ты и шагу не ступишь без дозволения своего хозяина. – Ирландец зло ощетинился. Дэвид сложил руки на груди. – Может, не станем тянуть, а? Вы уже задали моему братцу хорошую трепку; больше, пожалуй, ему не выдержать.

– Ну право же… – захныкал Маркус, но послушно стих, когда брат смерил его ледяным взглядом.

– Чего еще ты от него добиваешься? – На этот раз Дэвид презрительно улыбнулся. Маркус был несколько шокирован. Вот, значит, каким его видел брат? Он закатил глаза. Характерный жест – сто раз видел, как это делает Дэвид после каждого упрека или вопроса. – Бентли вытащил из него куда больше, чем вы все. Ты спокойно можешь сбыть его с рук.

– Нет. – Рурк оскалил желтоватые зубы. – Не дождешься.

Брови Дэвида поднялись.

– Вот как? Ты придумал для него что-то еще? Уверяю тебя, он человек ненадежный и не блещет умом. Его главный талант – игра в карты, и этим ты уже воспользовался.

– Вот она, благодарность, – возмущенно начал Маркус. – После того, как я пришел сюда просто для того, чтобы вернуть ребенка…

– Молчи! Как ты смеешь?! – перебила его Ханна дрожащим голосом. – Если бы не ты, моей девочке ничего бы не угрожало.

Маркус отвернулся, не в силах переносить ее взгляд. Было очень трудно не смотреть на Ханну, но он боялся забыться и выдать себя.

– Да-да, я очень виноват, простите, – буркнул он.

– Да ты вечно виноват и просишь прощения, – сухо заметил Дэвид. – После того как дело сделано. – Он повернулся к Ханне. – Не тревожься, дорогая. Я все устрою.

Теперь он начал расхаживать по комнате, сцепив за спиной руки, то и дело поглядывая на Рурка. На лице брата выступила слабая снисходительная улыбка.

– Мы оба знаем, что за ребенка Бентли платить не станет, – сказал он так тихо, что Маркусу пришлось напрячь слух. – А что до моего брата, сам я не дал бы за него и ломаного гроша, но ее светлость пожелала еще раз посмотреть ему в глаза. Теперь, когда она знает правду о его похождениях, он, возможно, не нужен и ей. Зато наши люди могут ворваться сюда в любую минуту, если я или герцогиня не прикажем им оставаться на месте. Может, отошлем их, к нашей взаимной выгоде?

Маркус мог бы поклясться, что Рурк задумался. Но что на уме у Дэвида? Ясно, он хочет его освободить, но что потом? В отличие от Дэвида Маркус знал, что в случае необходимости Тиммз и Стаффорд готовы собрать с десяток вооруженных людей, чтобы окружить фальшивомонетчиков. Но на то, чтобы их привести, уйдет время, а Дэвид один…

Он вздрогнул, когда рука Ханны коснулась его виска. Маркус так глубоко погрузился в размышления, что даже не заметил, как она подошла. Теперь она заботливо склонилась над ним, синие глаза искали его взгляд, и его сердце подскочило, сгорая от любви и страха одновременно.

– Не тревожься, – прошептала она. Потом громко и возмущенно воскликнула: – Да он ранен!

Оба – Рурк и Дэвид – обернулись к ним.

– Как вы посмели! – продолжала Ханна, гневно глядя на Рурка. – Он ранен и, кажется, у него жар. Как вы можете оставить его сидеть связанным, когда он весь в поту? Я должна немедленно забрать его домой, – продолжала она, обращаясь уже к Маркусу, которому не пришлось притворяться, что он до крайности изумлен. – Выходит, вы вернулись домой лишь для того, чтобы снова искать приключений на свою голову? Действительно, Дэвид, за вами нужен глаз да глаз.

Она назвала его Дэвидом. Да, он ведь Дэвид. Маркус сделал кислое лицо.

– Все в порядке, – проворчал он. – Мне не нужны няньки! А вот денежек раздобыть бы не помешало, ну, совсем немного – скажем, тысяч пять.

Глаза Рурка заблестели – сумма явно показалась ему заманчивой.

– Ты думаешь, я выжил из ума? – презрительно фыркнул Дэвид. – Дать тебе пять тысяч! Да ты вечно на мели. С тем же успехом я мог бы просто швырнуть эти деньги в огонь.

Маркус посмотрел на Рурка.

– Тогда две тысячи. За ребенка, я хочу сказать. Тебе тоже, Рурк, пришлось потрудиться, так что можешь и ты поторговаться.

– Ни фартинга, – заявил Дэвид.

Маркус не знал, к чему клонит брат. Сгорбившись на своем стуле, он напустил на себя мрачный вид.