Они заняли для Селис место в караван-сарае. Лун и Нефрита собирались остаться там лишь для того, чтобы отдохнуть и запастись едой для перелета через горы. Лун пытался придумать, как объяснить их повторное появление с Селис, но Селис перечеркнула все его придумки, небрежно сказав хозяйке:

– Они помогают мне сбежать от моей бестолковой семейки.

Они прибыли как раз вовремя – сериканские торговцы еще не успели начать свое путешествие через перевал обратно в кишские земли. Сериканцы уже взяли с собой нескольких пассажиров, в том числе местное семейство и двух женщин из низкорослого земного народца с небольшими рогами. Лун сидел рядом с Селис, пока она торговалась, чтобы ее взяли с собой, но она хорошо справилась, даром что делала это впервые.

Нефрита уже отдала Селис все оставшиеся у нее украшения – кольца, ожерелье и пояс, – что по кишским меркам равнялось небольшому состоянию. Смотрительница караван-сарая помогла ей обменять одно из колец на маленькие кусочки белого металла, которые здесь и в Киш считались деньгами, чтобы она смогла заплатить за проезд и припасы.

Договорившись о проезде, Лун и Селис вышли из караван-сарая на площадь. Там все еще стоял холод, но утро было ясным и солнечным, небо – ярко-голубым и безоблачным, и погода обещала быть благоприятной для обратного путешествия Луна и Нефриты через горы. С тех пор как они прибыли сюда, на площади развернулся небольшой рынок: на брусчатке разложили шкуры, и местные продавали металлические изделия, кожу, меха и вязаную шерстяную одежду. Внутри одного открытого шатра молодая женщина вырезала местным мужчинам узоры на клыках.

Сериканцы посоветовали Селис, какие припасы лучше взять в дорогу, и Лун походил за ней следом, пока она покупала себе настоящие ботинки и меховую куртку. Нефрита спала в их комнате, и Лун знал, что ему стоит к ней присоединиться. Его спина болела, и он настолько устал, что все вокруг – нависавшие над ними каменные башни, фургон, который загружали сериканцы, навесы и товары рынка – стало резать ему глаза.

Селис натянула на себя только что купленную куртку – та оказалась ей чуть великовата. Когда она окажется внизу, в кишских долинах, то сможет с легкостью перепродать ее торговцам, что будут подниматься вверх по горной тропе. Она провела рукой по коже и, не глядя на Луна, сказала:

– Ты был прав. В том, что мне стоило уйти. Каждый миг, проведенный вдали от этих дурней, для меня облегчение. Прошло столько времени с тех пор, как Киаспур разрушили, что я забыла, каково это – находиться в городе. Я думала, что мне будет страшно остаться одной, но… – Она пожала плечами. Ей явно было неловко говорить о своих чувствах. – Я хочу увидеть Киш.

Лун не нуждался в благодарности и не хотел, чтобы Селис говорила, что он прав. Она доверилась ему, хотя не должна была, помогла ему и Нефрите, хотя ей было куда проще и безопаснее ничего не делать. Он просто сказал:

– В Киш множество разных путешественников и торговцев. Там нетрудно слиться с толпой.

Она какое-то время смотрела на него.

– А ты, значит, отправишься помогать этому народу убивать Сквернов.

– Они – мой народ. – Говорить это было так странно. Лун признал раксура своим народом всего лишь несколько дней назад и сам еще не до конца в это поверил.

Селис усмехнулась:

– Да ты просто влюбился в эту женщину.

– Нет. – Когда она скептически на него посмотрела, он поддался и прибавил: – Возможно.

– Ты дурак, когда дело касается женщин. – Немного поразмыслив, она добавила: – Да и с мужчинами ты не умнее.

С этим Лун не мог поспорить.

– Я знаю.

– Что ж, она хотя бы относится к тебе лучше, чем Илейн.

Лун начал было возражать, но замолк. Илейн хорошо к нему относилась. Просто ее заботил не он сам, а его способность доставать то, чего она хотела, и угождать ей в постели. Тогда этого было достаточно, но ведь тогда рядом с Луном не было никого, кто бы знал его истинную суть. Он заметил:

– Нефрита еще не пыталась меня убить. – Хотя он давал ей немало поводов.

Селис хмыкнула, нехотя соглашаясь:

– Просто будь осторожен.

Лун пожал плечами. Этого он пообещать тоже не мог.

Лун и Нефрита оставили Селис в горном городе, попрощались с ней и отправились в путь. Они летели днями и ночами, останавливаясь настолько редко, насколько было возможно. Ветер был попутным, и погода оставалась хорошей, ускорив их перелет через горы.

Когда они оказались над лесами в теплой местности, то заспешили еще сильнее и последние два дня пути вообще не останавливались. Ровно перед заходом солнца они добрались до долины, где укрылись остальные.

Хотя со стороны колонии доносился смрад Сквернов, в зарослях, где находилось убежище, в воздухе ничего не витало. Лун так устал, что, пытаясь приземлиться, влетел в крону перистого дерева и кувырком рухнул на землю.

Когда он растянулся на мху, Нефрита, испугавшись за него, промчалась сквозь крону и приземлилась рядом.

– Лун, ты в порядке?

Он подавил стон.

– Да. Я так и хотел.

У него появились новые синяки, но ветви перистого дерева были мягкими и не причинили ему сильного вреда. Он принял земной облик и чуть не рухнул снова, когда вес его крыльев исчез. Несмотря на то что в новом облике его мышцы болели и на него навалилась всеобъемлющая усталость, Лун почувствовал облегчение. Он неуклюже поднялся на ноги.

Лун почуял запах других раксура за миг до того, как три охотника выскочили из зарослей. Секунду они стояли, замерев от потрясения.

Затем самый маленький из них закричал:

– Вы вернулись! – Он принял земной облик, превратившись в худого мальчишку, и бросился неуклюже обнимать Нефриту.

Она обняла его в ответ и несколько секунд держала, не отпуская.

– Мы вернулись, – сказала она. Ее голос вдруг зазвучал сдавленно. – Все хорошо.

– Мы так рады вас видеть, – сказала одна из охотниц. Она потянула мальчишку за рубаху: – Щелчок, отпусти королеву. Ей нужно пойти в убежище. Ежевика, найди Крестца и…

Ее прервал громкий треск ветвей, и на землю опустились Звон, Елея и Корень. Все трое приняли земной облик, и Звон победно повернулся к Корню:

– Я же тебе говорил, что они вернутся!

– А я и не возражал, – запротестовал было Корень, но больше Лун ничего не услышал, потому что Звон бросился ему на шею.

Лун пошатнулся и чуть не упал под его натиском, смутившись и напрягшись. Он не ожидал, что кто-нибудь будет так ему рад. Елея и Корень с таким же воодушевлением бросились на Нефриту, затем к ним присоединились другие охотники, и все вместе они практически ввалились в укрытие.

Светящийся мох, свисавший с плетеных ветвей, неярко освещал пространство внутри, а в небольшом каменном очаге лежали булыжники, зачарованные, чтобы давать тепло. Рядом с очагом сидела Цветика, двое учителей – Бусинка и Почка, – другие охотники и Ниран. Все они издали удивленные возгласы и поднялись на ноги. Цветика подняла руки, чтобы все затихли, и пристально посмотрела на Нефриту.