Роланд кивнул.

— Не так быстро, Эдди. Сбавь шаг, прошу тебя.

— Извини, — Эдди глубоко вдохнул. — Так на меня действуетэто место. Пение. Лица… ты видишь лица в деревьях? В тенях?

— Я вижу их очень хорошо.

— А у меня такое ощущение, будто я немного схожу с ума. Нослушай внимательно. Я говорю о том, чтобы слить «Холмс дентал» и «Теткорпорейшн», а потом, используя наше знание будущего, превратить новуюкорпорацию в одну из богатейших в истории этого мира. С ресурсами, неуступающими ресурсам «Сомбра корпорейшн»… а может, и «Норд сентр позитроникс».

Роланд пожал плечами, поднял руку, будто бы спрашивая, нукак Эдди может говорить о деньгах в присутствии столь невероятной силы, текущейвдоль Луча и сквозь них, от которой волосы вставали дыбом, трепетали все жилки,каждая лесная тень превращалась в наблюдающее за ними лицо… словно гигантскаяаудитория собралась здесь, чтобы посмотреть, как они отыграют кульминационнуюсцену их драмы.

— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но это важно, —настаивал Эдди. — Поверь мне, важно. Предположим, к примеру, что мы будемразвиваться очень быстро и сумеем купить «Норд сентр позитроникс» до того, какон наберет силу в этом мире? Роланд, мы даже сможем поставить его достижениянам на службу, точно так можно развернуть самую большую реку с помощью однойлишь лопаты, если подняться к ее верховьям, где река эта — узенький ручеек.

Вот тут глаза Роланда блеснули.

— Установить контроль. Использовать его достижения самим, ане отдавать Алому Королю. Да, такое возможно.

— Возможно или нет, но мы должны помнить, что речь идет не о1977 годе, или 1987, откуда ты вытащил меня, даже не о 1999, в которыйотправилась Сюзи, — в этом мире, понимал Эдди, Кельвин Тауэр к тому времени могумереть, а Эрон Дипно точно бы умер, их последняя миниатюра в драме «Темнаябашня»: спасение Доналда Каллагэна от Братьев Гитлеров, давно бы завершилась.Их снесет со сцены, обоих. На пустошь в конце тропы, вместе с Гашером и Хутсом,Бенни Слайтманом, Сюзан Дельгадо

(Calla, Callahan, Susan, Susannah),

Тик-Таком, даже Блейном и Патрицией. Роланд и его ка-теттакже попадут на эту пустошь, рано или поздно. И в конце, если им фантастическиповезет или они будут самоубийственно храбры, останется только Темная Башня.Если они смогут подмять под себя «Норд сентр позитроникс» в самом зародыше, им,возможно, удастся спасти все Лучи, которые разрушили при его непосредственномучастии. Даже если с этим ничего не получится, двух Лучей, возможно, хватит,чтобы удержать Башню на месте: розы в Нью-Йорке и человека по имени Стивен Кингв штате Мэн. Разум Эдди не мог предоставить доказательств правильности этогоутверждения… но сердце верило.

— Роланд, мы можем заложить основу того, что простоит века.

Роланд сжал пальцы в кулак, провел большим пальцем по пыльномуприборному щитку старого «форда» Каллема, кивнул.

— Этот пустырь могут использовать под что угодно, ты этопонимаешь? Можно разбить сквер, построить здание, памятник, Национальныйинститут граммофона. Пока там будет расти роза. Этот парень, Карвер, юридическиоформит «Тет корпорейшн», возможно, на пару с Эроном Дипно…

— Да, — согласился Роланд. — Мне понравился Дипно. У негонастоящее лицо.

Эдди придерживался того же мнения.

— Так или иначе, они составят необходимые документы, которыеобеспечат защиту розе… роза останется там навсегда, что бы ни случилось. И уменя есть предчувствие, что так и будет. В 2007, в 2057, 2525, 3700… черт, в19000 году от рождества Христова… Я думаю, она будет расти там до скончаниявеков. Она, возможно, хрупкая, но я уверен, что она и бессмертная. Мы должнывсе сделать правильно, пока у нас есть такой шанс. Потому что это ключевой мир.В этом мире нет никакой возможности что-то подпилить, если ключ неповорачивается. Не думаю, что в этом мире кому-либо предоставляется второйшанс.

Роланд обдумал его слова, потом указал на проселок, уходящийв лес. В лес наблюдающих лиц и поющих голосов. Гармония всего, котораянаполняла жизнь значимостью и смыслом, показывала путь к истине, обретениюБелизны.

— А что ты можешь сказать о человеке, к дому которого ведетэта дорога, Эдди? Если он — человек.

— Я думаю, да, и не потому, что так сказал Джон Каллем. Яэто чувствую вот здесь, — и Эдди похлопал себя по груди чуть повыше сердца.

— Я тоже.

— Ты так говоришь, Роланд?

— Ага, говорю. Он бессмертный, как ты думаешь? Потому что ямного чего навидался за эти годы, а слухов услышал еще больше, но никогда омужчине или женщине, которые жили вечно.

— Не думаю, что ему нужно быть бессмертным. Полагаю, все,что от него требуется, так это написать правильную историю. Потому чтонекоторые истории живут вечно.

Глаза Роланда вспыхнули пониманием. «Наконец-то, — подумалЭдди. — Наконец-то до него дошло».

Но как долго он сам не мог этого понять, а потом и смиритьсяс этим? Видит Бог, ему следовало сообразить, что к чему раньше, после столькихчудес, которые ему довелось повидать, и, однако, он никак не мог сделатьпоследний шаг. Не смог его сделать, даже когда окончательно стало ясно, чтоотец Каллагэн, живой человек, выпрыгнул к нему со страниц выдуманного романапод названием «Салемс-Лот». И шагнуть к цели ему удалось, лишь узнав, чтоКооп-Сити находится в Бронксе, а не в Бруклине. Во всяком случае, в этом мире.Который имел ключевое значение для всех остальных.

— Может, его нет дома, — сказал Роланд, а окружающий мирзатих в ожидании. — Может, человека, который нас создал, нет дома.

— Ты знаешь, что он там.

Роланд кивнул. Древним светом вспыхнули его глаза, светомкостра, который горел всегда, освещая его путь по Лучу от самого Гилеада.

— Тогда поехали! — прохрипел он. — Поехали, ради твоегоотца! Если он — Бог… наш Бог… я взгляну Ему в глаза и спрошу Его, как дойти доБашни!

— А может, сначала спросить его, как дойти до Сюзанны?

Эдди пожалел, что задал этот вопрос, едва он сорвался с егогуб, и теперь молил Бога, чтобы стрелок на него не ответил.

Роланд и не ответил. Только вертанул оставшимися пальцамиправой руки: «Поехали, поехали».

Эдди включил первую передачу, прибавил газу, отпустилсцепление, «форд» Джона Каллема тронулся с места и свернул на проселок. Эддивел машину в великой поющей силе, которая, казалось, пролетала сквозь них, какветер, превращаясь во что-то бестелесное, как мысль или сон в головекакого-нибудь спящего бога.