На прощанье вдова Ахтема кивнула Сергеичу. Мол, поезжайте. И перевела взгляд на прицеп с ульями, головой покачала.

Сергеич ее взгляд понял – еще вчера вечером, когда они с Сервером ставили ульи на прицеп, от улья с зарубой нижняя доска стенки отошла. Поправил ее пчеловод, прижал ладонью на место, проверил, чтобы щели не осталось, иначе улетят пчелки.

Дорога виляла из стороны в сторону. Изредка навстречу проносились машины. Попадались и с украинскими номерами, и даже с донецкими и луганскими. Заметив на номере буквы своего региона, Сергеич пытался заглянуть в салон проезжающей мимо машины. В сторону моря ехали целые семьи с детьми.

Вспомнил Бекира, так и не показавшего ему Черное море. Вздохнул с сожалением. С сожалением и о судьбе Бекира и о не увиденном море.

Опять на Айше покосился. Хотелось ее успокоить, но не знал как. Оглянулся на зеленый чемодан, зажатый между потолком багажной части салона и его вещами.

«Она же заранее выйдет, чтобы пешком к паспортному контролю подойти, – подумал. – У нее и рюкзак не маленький, вон на заднем сиденье лежит. Неужто она еще и чемодан понесет? Может, пускай в машине останется? Может, и не обратят таможенники на него внимания? А если обратят? И прикажут открыть? А там женские вещи…»

Дорога свернула направо и влилась в Севастопольское шоссе.

Сергеич оглянулся на прицеп. Вспомнил про поврежденный топором улей и не стал нажимать на педаль газа.

– Кушать хочешь? – спросил девчушку.

– Нет, – ответила она. – Потом. После границы. Она еще теплой будет!

– Теплой? – повторил озадаченно пчеловод.

И вспомнил, что рядом с рюкзаком на заднем сиденье пакет с самсой лежит.

– Ну ладно, – Сергеич кивнул и снова захотел на газ нажать. Захотелось быстрее до границы доехать, горячей, сочной самсы захотелось.

Позади остался указатель «Аэропорт» со стрелочкой налево. Но они уже на Джанкой ехали. Аэропорт им был не нужен.

– Ты паспорт не забыла? – обернулся он к Айше, когда пригороды Симферополя остались позади.

Она отрицательно мотнула головой.

Через час Сергеичу стало не по себе – почувствовалось приближение границы. Они проехали мимо остановившейся на обочине колонны военных машин. К двум были прицеплены зачехленные пушки.

Айше, увидев колонну, замерла, напряглась. В ее глазах страх блеснул. Сергеич нажал на газ, чтобы скорее мимо российских военных проехать. Минуты через три сбавил скорость – об улье вспомнил, который мог на ходу развалиться.

Впереди показался знакомый серебристый козырек над дорогой. Нога автоматически нажала на тормоз.

Остановившись на обочине, посмотрел вопросительно на Айше, и она все поняла. Вышла из машины, с заднего сиденья достала рюкзак, забросила на спину.

– Чемодан надо забрать? – спросила она.

– А он не тяжелый?

– Он на колесиках.

– Тогда лучше забери, – попросил Сергеич.

Когда отъехал, оглянулся. Айше уже шагала и катила за собой зеленый чемоданчик. Шла легко, но с отрешенным лицом, словно на похороны или навстречу неминуемой беде.

Машин впереди стояло с полтора десятка. Очередь двигалась. Сергеич снова увидел Айше в череде пеших пересекателей границы. Не оглядываясь, прошла она мимо к окошкам паспортного контроля для пешеходов.

Заехав под козырек контрольной площадки, Сергеич достал документы и, немного нервничая, сам подошел к окошку.

– Что ж вы так вкладыш смяли! – с укоризной произнес пограничник, разворачивая найденную в паспорте бумажку.

На лицо служивого легла печать озабоченности. Его губы зашевелились беззвучно, будто он в уме считал или что-то проговаривал. Потом мотнул головой и поднял глаза на владельца документов.

– Восемьдесят девять дней! – сказал он. – Вы у нас по максимуму отдохнули! По-русски!!! Даже вон на солнце сгорели! – пограничник обратил внимание на красные, обветренные щеки Сергеича.

И вдруг за спиной у пограничника возник кто-то в штатском. Наклонился к окошку, бросил быстрый взгляд на Сергеича. Его рука легла пограничнику на плечо. Пограничник поднял голову и тут же поднялся со стула. Оба куда-то отошли.

Пчеловод занервничал. Достал мобильник, время проверил.

А за окошком опять лицо пограничника появилось.

– Поставьте машину в «карман»! – сказал пограничник. – К вам сейчас подойдут!

Освободив место для следующей в очереди машины, Сергеич отъехал на указанное место. И остался сидеть за рулем, погружаясь в горечь и неизвестность. Ничего хорошего он от этой задержки не ждал. Паспорт и права у него забрали. Кто он теперь? Никто. Ни документов, ни прав.

Вспомнился придорожный «карман», в который его отправили при въезде в Крым. Тогда пребывание в «кармане» закончилось приездом журналистов и получением от них денег на ремонт машины.

Сергеич оглянулся, посмотрел на свой «кабриолет», в котором при езде возникало больше ветра, чем его в природе имелось.

Ну да, не починил. Да и от денег тех не осталось ничего! Какие-то рубли еще лежат в кармане, но большую их часть он превратил в бензин, заполнив им три канистры. Бензин лучше денег.

Может, минут пятнадцать бродили в голове у пчеловода длинные мысли, заканчивавшиеся многоточиями. Бродили, скрашивая ожидание решения своей судьбы. А потом к машине подошли два таможенника и мужик в камуфляже с собакой. Один из таможенников держал в руках документы Сергеича. Мужик в камуфляже повел собаку вокруг прицепа.

Таможенник с документами в руках уставился на номер машины, потом на старую потертую картонку техпаспорта.

– Как вас сюда впустили? – спросил он.

Искривленная, недовольная линия губ показывала одновременно претензию и высокомерие.

– Куда? – опешил Сергеич.

– В Россию, в Крым! – холодным, немного дребезжащим голосом продолжил таможенник. – У вас советские права, советские документы на машину! Номерной знак – и тот советский! Хорошо хоть, что паспорт не советский! Вы что, до сих пор в СССР живете?

Не найдя быстро, что ответить, пчеловод пожал плечами.

– Не говорили, – потерянно промямлил он. – Никто не говорил менять. Я с ними все время ездил.

– Где ездили? По Украине?

– У себя, по Донбассу.

Таможенник удивленно мотнул головой, но в глазах его в этот момент проснулось что-то доброе. Прочитал в его глазах Сергеич мгновенное к себе снисхождение.

В руках у второго таможенника появилась черная палка с развернутым кверху зеркалом. Он рассматривал с помощью зеркала днище машины и вдруг обернулся к ее хозяину.

– Вы скоро ногами тормозить будете! – сказал он. – В такой машине нельзя выезжать на дорогу! Надо днище подварить!