– Прими, повелитель, – сказал третий, основной заговорщик Агриппа. Этот был весь из себя неприметный. На улице встретишь и не признаешь. Тем не менее вопреки имени не из румлян, потомок солдат Александра Македонского, правил номом Гераклиполиса в среднем течении, – свои регалии.

Два здоровых мужика поставили приличных размеров сундук, а в руках он держал па-схемти, двойную корону фараонов, объединяющую Верхнее и Нижнее царства.

Я взял и надел ее на голову. Несмотря на внушительный вид, весила она не больше привычного шлема. Стенки тонкие.

Тут же прибежали какие-то оболтусы с большим щитом и положили под ноги. Из Чистых, не здешние. Не удивлюсь, если люди Орци. Он очень хорошо умеет угадать момент. Что делать, знаю. Ступаю на дерево, и меня поднимают под дружный рев.

– Слава pater patriae[55], – кричат на латыни. – Властелину Двух земель[56], – восклицают на арамейском. – Владу Никатору[57], – слышу на греческом. – Влад Аковеш[58], – гремит на родном пуническом от легионеров.

Можно сказать, коронация удалась. Причем без подготовки и на искреннем энтузиазме. Deus vult![59]

Мира с тоской подвинула к себе очередной документ. Нравится ей или нет, каждый день встают новые неотложные проблемы, требующие решения. Мало взять в руки аппарат городской администрации, требуется разбираться в самых разных происшествиях и искать правильный путь. Вероятно, управление государством и даже частью его для набивших руку занятие крайне скучное и однообразное. Но лично ее постоянно ставили в тупик. Раньше она не понимала, зачем отец привез с собой целую толпу работников из личной канцелярии. Теперь гораздо лучше видела его побуждения. Разорваться невозможно и все проверить тоже. Поэтому проще иметь доверенных лиц, способных представить нужную справку.

Кварталы Александрии, как легко заметить, характеризуются преобладанием определенных групп населения. Есть туземные, греческие, итальянские, иудейские, сирийские, армянские, даже афариков. Они, в свою очередь, делятся на престижные и простонародные. В пригороде размещены городские бойни и по соседству с ними кожевенные мастерские, производство столярного клея и кое-что столь же пахучее. Мало кому нравится постоянная вонь, как и жизнь рядом с золотарями.

А есть еще районы, заселенные павликианцами и местными или приезжими, перешедшими в истинную веру. Как ни удивительно, такие тоже обнаружились. Всего сорок шесть тысяч шестьсот тридцать пять домов идолопоклонников, семнадцать тысяч двести тридцать два павликиан, восемь тысяч сто тридцать два иудейских и семьсот восемьдесят пять правоверных. Поскольку единица налогообложения именно семейный дом, очень приблизительно получалось под четыреста тысяч жителей. Совершенно неприемлемо. Важно выяснить точное количество, отметила себе на будущее. С росписью по кварталам. Не столь уж трудно. В храмах обязаны знать своих прихожан, хотя без недовольства не обойдется. Люди всегда подозревают самое худшее в таких случаях, и нельзя сказать, чтоб совсем уж зря. Взрослые иноверцы подушно обязаны платить десятину Церкви.

И не важно, что из прежних пятидесяти натуральных и четырехсот пятидесяти денежных налогов новая власть первым делом отменила добрую половину. Это ж уму непостижимо: земледельцы платили государству за право хранить собственное зерно, вырубать кустарник у себя на поле и возможность пасти стадо на общинном выгуле. И таких мелочных, но крайне неприятных для любого сумм набегало постоянно немало. Служба génikon, иначе говоря, финансовое и налоговое ведомство использовало земельный кадастр. Не особо регулярно, раз в двадцать – тридцать лет, проводили обмеры каждой общины, сверяя сведения о землевладельцах и их имуществе. Фактически остался лишь поземельный налог и подушная опись, составляющие до десяти процентов дохода. Поскольку земля считалась вся в собственности фараона и лишь на время отдана в распоряжение владельцев, для многих это огромное облегчение. Прежде забирали от трети до половины продуктов. Конечно, поддержанием в порядке каналов и дамб тоже занималось население, и от этого его избавить невозможно, но теперь ему оставалась большая часть урожая и можно было продавать его.

Аналогичные ограничения существовали и в торговле с ремеслами. Прежде чем начать чем-то заниматься, требовалось получить разрешение, уплатив за него немалую мзду. Все эти портные, сапожники, лодочники, шорники или мясники с грузчиками(!) платили за возможность заниматься своим делом. Но кто ж помнит снижение налогов, зато все прекрасно повышение! А деньги были нужны позарез. Города в дельте быстренько сдавались, даже не пытаясь изобразить сопротивление. Это было прекрасно и удобно, но попутно крайне мешало ограбить или взять серьезную контрибуцию. Отец запрещал нарушать правила, приходилось вести себя примерно. А содрать нечто с местных властей было практически невозможно. Все ценное они успевали распихать по карманам до присяги.

Со временем их можно поставить на место, но не прямо сейчас, когда любые задержки неуместны. А воинам и администрации требовалось платить без задержек, еще приобретать коней и тягловых животных. С пошлин на импорт и экспорт особо не разбогатеешь. Купцы не любят политических колебаний и закономерно опасаются за груз. Так что не очень-то пока плыли и не было поставок продовольствия с юга. Хотя прошла всего какая-то неделя. Временно пришлось открыть государственные склады, сбивая цены на пшеницу и ячмень, поползшие вверх. Население Александрии было довольно, но уже за ее стенами торговцы драли втрое, пользуясь моментом, и поймать их за руку пока не выходило. Просто нет возможности и сил.

Армия ушла, купив за фараоновы деньги восемьсот лошадей, тысячу мулов и верблюдов, опустошив почти полностью небольшую захваченную казну и прихватив двадцать тысяч баранов, овец и коров из царских стад, а ей приходилось искать другие источники дохода и сокращать лишние траты. Например, в дворцовом комплексе имелся огромный зверинец. Там кого только не было, от медведей со львами до страусов с жирафами. Но кому они сдались, кроме прежних тщеславных владык? Животное должно быть свободным, а не сидеть в клетке и страдать на потеху немногим жестоким людям. И ведь не отпустишь их в городе или даже за его стенами. Большинство разучилось добывать пищу, да в здешних местах это и не выйдет. А хищники элементарно опасны. Она приказала убить всех зверей, и легион какое-то время питался экзотическим мясом. Не пропадать же добру.

Еще имелся слоновник из двадцати четырех взрослых и шестерых детенышей. На парочке любил кататься Гай. Остальные якобы должны были участвовать в сражениях. Много они навоюют против сотни стрелков с обычными ружьями. Но что с ними делать, Мира не представляла. Уничтожить жалко, а если честно, они ей нравились. Умные, сильные и притом полезные. Могут таскать тяжелые грузы. Правда, особо такое не требуется, да и не тому были обучены. Избавиться невозможно, а жрут они немало, причем одним сеном такую тушу не прокормить. Четыре таланта свежей травы и кореньев каждому ежедневно плюс обязательно рис, сахар, хлеб и фрукты, а также временами выпивка. Еще и обслуге с погонщиком нужно платить. Нашелся бы желающий приобрести, отдала б даром, но где взять такого идиота?