Грею вспомнился их разговор с Пейнтером, когда тот рассказывал ему о том, что в Дельфах эта буква превратилась в символ культа пророчества, некий код, существовавший с тех пор на протяжении многих веков в искусстве и архитектуре.

Вперед выступил Лука.

— Я кое-что слышал об этой букве,— произнес он. Грей повернулся к главе цыганского племени.

— Я рассказывал вам о детях, которых у нас отобрали,— заговорил тот.— Те из моего народа, кто первыми обнаружили место побоища, говорили о стоявшей там каменной церкви. Ее двери были выбиты и открыты нараспашку, но на них сохранилась большая бронзовая «эпсилон». Никто не знал, что она значит, а те, кто знал, лежали в общей могиле. Тайна умерла вместе с ними. Может, это была та же буква?

«Обозначающая шовихани, цыганских предсказателей судьбы,— подумал Грей.— Еще один культ пророчества».

— Как бы то ни было,— упрямо проговорил Мастерсон, который явно устал,— что из того, что здесь нет этой буквы «эпсилон»? Что из этого следует?

— Может, и ничего,— согласился Грей, но без особой убежденности. Он повернулся к Эйбу.— Когда вы впервые показали доктору Полку это место?

Тот пожал плечами.

— Первый раз я привел сюда доктора Полка год назад. Он тут все осмотрел, сделал какие-то записи и уехал.

Элизабет выглядела уязвленной.

— Отец ничего не рассказывал мне об этом открытии.

— Потому что он с уважением относился к нашим тайнам,— жестко проговорил Эйб.— Он был хорошим человеком.

Грей посмотрел на Мастерсона. Пожилой ученый стоял с кислым выражением лица. Поначалу увиденное потрясло его, но когда первая волна шока схлынула и Мастерсон увидел, что открытие ничего не может дать его собственным исследованиям, он потерял к нему интерес. Не испытал ли что-то подобное и доктор Полк? С точки зрения археологии это открытие имело огромное значение, но, убедившись в том, что оно не поможет ему продвинуться в его исследованиях, он, возможно, решил сохранить секрет ачхутов и никому о нем не рассказал.

Но если так, зачем ему вдруг срочно понадобилось приехать сюда вновь перед самым своим исчезновением? Наверняка он открыл что-то новое, какую-то связь между своей работой и древним горным поселением.

Грей обратился к Эйбу:

— Было ли что-нибудь, что неожиданно заставило доктора Полка вернуться сюда? Что-то необычное?

Индус покачал головой.

— Он просто приехал осмотреть поселение, как делал много раз прежде. Мы говорили о предстоящих выборах, на которых один из ачхутов выдвинул свою кандидатуру на пост мэра. Я нашел новую монету и показал ему, но он сказал, что снова хочет взглянуть на ту, где был изображен храм. Он, правда, смотрел на нее без особого интереса и даже безучастно катал ее по столу, пока мы разговаривали. Но затем вдруг глаза его сделались огромными, и он вскочил из-за стола. Он захотел немедленно отправиться сюда, но у меня были дела, связанные с выборами, и я попросил его подождать до тех пор, пока я вернусь...

Он умолк, и инициативу перехватила Элизабет.

— Отец никогда не отличался терпеливостью. Мастерсон кивнул.

— Именно в тот день он позвонил мне и говорил как одержимый. Он заявил, что совершил грандиозное открытие, которое перевернет все существовавшие до этого представления о человеческом сознании.

В мозгу Грея пронеслась внезапная догадка, и он повернулся к Розауро.

— А ну-ка дай мне еще раз взглянуть на ту монету. Женщина передала ему монету, и Грей стал внимательно рассматривать ее. Храм — на одной стороне, колесо чакры — на другой.

— Элизабет, по твоим словам, именно отец добыл для тебя место в Дедьфийском музее, так что ты можешь проследить за тем, как соотносятся его исследования с твоими. Что ты рассказывала ему об истории Дельф?

— Лишь самые общие вещи,— ответила Элизабет.— Его интересовала не столько история, сколько открытие испарений газа этилена рядом с храмом. Отец подробно расспрашивал о ритуалах, связанных с пророчествами Дельфийского оракула, пытался найти физиологическое обоснование интуитивных способностей.

— Но если его не интересовала история, как он узнал о значении греческой буквы «эпсилон»?

— Я послала ему отчет об этом.

— Когда?

— Примерно за месяц до того, как он...— Ее глаза внезапно расширились.

Грей кивнул. Он опустился на колени, положил фонарик на мраморный пол, а затем поставил монету на ребро и сильно щелкнул ногтем по ее боковой стороне. Монета завертелась юлой и стала двигаться прочь от него.

Грей наклонился и стал смотреть на нее.

Вертящаяся монета превратилась в размытую сферу серебристого цвета. Буква «Е», расположенная в центре одной из ее сторон, теперь находилась прямо посередине этой вертящейся сферы. Грей ощутил символическое значение этого. Пейнтер говорил, что, возможно, значение буквы «эпсилон» уходит корнями в древнейший культ матери-земли Геи. Теперь она находилась в центре серебряного шара, словно материальное олицетворение самой Геи. Однако эта буква символизировала также интуитивный потенциал человека, кроющийся в самой его сущности, в его мозгу.

Пытаясь осознать значение всего этого, Грей отпустил собственные мысли в свободное плавание.

Что вдруг открылось Арчибальду Полку?

Монета вертелась — серебристая загадка, прячущая древнюю тайну. Но что...

И тут Грей понял.

Вытянув вперед руку, он прихлопнул монету, прижав ее плашмя к полу. Ну конечно же!

23 часов 35 минут

Припять, Украина

— Саша у американцев! — прорычал Николай, войдя в спальню. На обнаженное тело мужчины был накинут лишь распахнутый халат, но его согревала злость.

Нагая Елена раскинулась на кровати в ожидании его. Правую руку она откинула в одну сторону, левую ногу — в другую. Они уже вернулись после приема в свой отель, расположенный за пределами Чернобыльской зоны отчуждения. Помимо них здесь разместилось множество других VIP-персон, прибывших для участия в назначенном на завтра торжественном мероприятии.

Последние полчаса Николай провел, разговаривая по спутниковому телефону зашифрованной связи. Он желал убедиться, что не упущена ни одна деталь из плана акции, которая также была намечена на завтра. По звонив своей матери в Муравейник, он выслушал изрядную порцию скверных новостей. От своих старых друзей, работавших раньше в КГБ, она узнала о слухах, которые циркулируют в разведывательном сообществе Вашингтона. В течение последних двенадцати часов оно буквально бурлило, пытаясь отыскать девочку. Ею могла быть только Саша. А потом вдруг все утихло. Даже от Юрия не было никаких известий. И Николай, и eго мать знали, что это может означать.

Кто-то все же нашел ее.

И Николай подозревал, кто именно.