– Никита, Лиза, Настя. Ну, может, и нам нальют, – сталазагибать пальцы Рая. – А больше-то некому.

– А сын ее?

Раиса подперла кулаком щеку.

– Никита ему в загранку позвонил и услышал: «Билет дорогой,да и к чему мне ехать? У нас не было хороших отношений».

– Ну, может, кто из подруг Фаины явится.

– Нет у нее никого.

– Тогда друзья Милады, – настаивала я. – Давайте сервизпомою. Большой, парадный.

– Не парься, – отмахнулась Рая, – у хозяйки всего-то двеподружки было. С обеими поругалась. Во как случается: фанатов океан, а близкихноль. Странное дело слава!

– А почему они разбежались? – любопытничала я.

– Ну, про одну ничего не знаю, не видела ее никогда, –развела руками Рая, – только имя слышала – Лена. В чем там дело, понятия неимею. А вторую, Катьку, Никита за воровство выпер.

– За что?

Раиса поудобней умостилась на диванчике.

– Хозяева всегда считают, что их обокрасть только мы,прислуга, можем, про своих плохого не думают. Но, знаешь, на самом-то делелакеи да горничные, если в доме постоянно работают, а не, допустим, к праздникунаняты, тырить ничего не станут. Какой смысл? Поймают, места лишишься, в тюрьмеокажешься. Так что если на вечеринке у кого мобильничек пропал, часы иликолечко, то, стопудово, свои скоммуниздили, гости дорогие. Катька эта к Миладе,как электричка, приезжала, по расписанию – в один и тот же день. Ясно почему!Ми ей денег давала, тайком от Никиты и Лизы. Да, видно, той маловата мздапоказалась. Пошла эта Катька в спальню и у Милады кольцо прихватила. Думала,шито-крыто пройдет, ан нет. Никита, уж не знаю как, увидел и крик поднял.Скандал вышел хуже вчерашнего. Сгоряча парень бабенке кулаком по роже заехал!Милада рыдала, Катька вопила… Кромешный ужас! Ясное дело, выперли воровку,больше сюда не суется.

– И когда неприятность случилась?

Раиса потерла лоб.

– Ну… не помню. А тебе к чему?

– Просто так спросила, простите, конечно, – ответила я,вспоминая рассказ Нины Сергеевны о том, как на Катю напал грабитель.

– Да ты пей, пей, – улыбнулась Рая. – И не волнуйся, особойработы у нас с похоронами не будет, так, пару чашек помыть. Никаких распоряженийпо поводу поминок не давали.

– От чего она умерла? – тихо продолжила я разговор.

– Ну теперь точно ясно, – вздохнула Рая, – таблеткамиобъелась. Обожралась дряни, все хотела красавицей быть, а теперь лежит в гробу,стройная аж некуда. То-то Лизавете радость.

– А почему Лиза ненавидела Фаину?

Раиса скривилась.

– Характер у бабки был жуткий. Хоть о покойниках плохого ине говорят, но хорошего о ней сказать нечего. Вечно она за всеми шпионила, апотом Ми свои наблюдения высказывала. Ника тоже не сахар, но она намекамибеседует. И потом, с Вероникой ведь подружиться можно, если ей поддакивать. Воту меня с ней отличные отношения, а с Фаиной было никак не договориться. Каждыйраз она как сядет в столовой, как начнет гадости говорить… и ведь простушкойприкидывалась. Но один раз такое учудила! Лиза ее с тех пор просто видеть немогла.

Шел концерт эстрадный. Хозяева сидели, а Раиса из кухнивыглядывала. Слышит, Ника говорит:

– Какое у этой певицы платье красивое.

– Вся грудь наружу вываливается, – фыркнула Лиза, котораяорганически не переваривала, если при ней кому-то делали комплимент.

– Бюст роскошный, отчего не показать? – мирно откликнуласьНика. – Сейчас такое не возбраняется.

– Резиновая клизма, – обозлилась Лиза.

– Кто? – наивно осведомилась Ника.

– О господи… – прошипела Лизавета и, плюхнувшись на диван,пояснила: – Певичка твоя, красавица, вшила силикон и теперь красуется!

– Это очень вредно, – покачала головой Милада, – дажеопасно. Никто не знает, что случится с женщиной, которая носит имплантаты, летэдак через сорок.

Лизавета рассмеялась:

– Будет безумной, сморщенной старухой, как Фаина, а грудьколесом!

Свекровь Милады слегка порозовела, но, ничего не сказав,продолжила пить пустой чай, без сахара и конфет.

– Не понимаю я этой истерики вокруг груди, – продолжила Ми.– Неужели на самом деле принципиально, какова она? Главное, чтобы человек былхороший. Надеюсь, девочки, вам никогда не захочется ложиться на операционныйстол.

– Ну уж нет! – поежилась Настя. – Брр!

– Тебе и не понадобится, – хихикнула Лиза, – уж сейчас утебя третий размер, а годам к двадцати отрастишь вымя, как у коровы. Неувеличить, а уменьшить захочешь. Вот у меня идеальная форма!

Настины глаза медленно начали наливаться слезами, Миладаслегка растерялась, и вдруг Фаина, молча хлебавшая чай, сказала ехидным голоском:

– А сколько она тебе стоила?

– Кто? – не поняла Лиза.

– Идеальная форма груди, – склонила по-птичьи голову набокстарушка. И добавила: – У тебя же силикон вшит.

– С ума сошла? – лениво спросила Лиза и сладко потянулась надиване.

– Нет, – не сдалась Фаина, – операция была сделана. Кактолько Кит тебя первый раз сюда привел, я мигом отметила: у нас в домепоявилась силиконовая долина. Хочешь, объясню, отчего пришла к такому выводу?

– Заткнись! – рявкнула Лиза.

– Говори, – велел Никита, – раз уж начала, высказывайся.

Фаина захлопала глазками.

– Мальчик мой, а ты разве не понял? На ощупь-то такая грудьнеестественна.

– Похоже, ты лесбиянка, – заржала Лиза, – коли на ощупь бюстоцениваешь.

Фаина отодвинула чашку.

– Нет, я жила с мужем и пользовалась огромным успехом у лицпротивоположного пола. Моя былая красота не хирургическая. Смотри, Кит, Лизасейчас лежит на диване, на спине…

– Да, – ответил Никита, – и что?

– А то! – с торжеством заявила старуха. – Нормальная грудь,даже очень молодая и упругая, в таком положении слегка «растечется», арезиновая не изменит форму. Это раз.

Лиза быстро села.