Она почувствовала, что краснеет, и боялась смотреть ему в глаза.

– Это будет, как ты понимаешь, сугубо фиктивный брак, – продолжала Элизабет, – в том смысле, что... – она запнулась, – что ты свободен делать... ты не обязан... в общем, никто тебя не будет принуждать делать то, чего ты не пожелаешь.

Он молча смотрел на нее, не приходя ей на помощь. Хоть бы словечко вымолвил, подумала Элизабет в замешательстве.

– Рис...

– Прости. Ты меня просто ошарашила, – улыбнулся он. – Не каждый день приходится получать столь лестное предложение от столь красивой женщины.

Он явно тянет время, подумала она, чтобы найти способ выпутаться из этой щекотливой ситуации и одновременно своим отказом не обидеть ее. Прости, Элизабет, но...

– Заметано, – сказал Рис.

И словно гора свалилась с плеч. Элизабет даже сама не сознавала, как все это было для нее важно. Она добилась так необходимой ей передышки и теперь наверняка сумеет вычислить подонка, угрожавшего ее фирме. Вместе с Рисом они сумеют остановить эту ужасную лавину навалившихся на них бедствий. Но оставалась еще одна маленькая деталь, которую следовало бы уточнить.

– Ты станешь президентом концерна, – сказала она, – а контрольный пакет акций останется за мной.

Рис нахмурился:

– Но если я руковожу концерном...

– Именно этим ты и будешь заниматься, – заверила его Элизабет.

– Но право решающего голоса...

– Останется за мной. Я хочу быть уверена, что акции не будут распроданы на сторону.

– Понятно.

Но сказано это было, она чувствовала, скорее в укор ей, чем в одобрение. Ах, как бы ей хотелось открыться ему. Что она уже давно решила не препятствовать распродаже акций, чтобы члены Совета были сами вольны распоряжаться ими. Когда Рис станет президентом, страх, что кто-то незваный может завладеть концерном, отпадет сам собой. Такая сильная личность, как Рис, просто не позволит ему это сделать. Но решение ее только тогда может вступить в силу, когда она поймает нечестивца, посмевшего поднять руку на фирму. Она бы очень хотела все рассказать Рису, но чувствовала, что время для этого еще не наступило, и потому просто сказала:

– В остальном ты будешь полным и единовластным хозяином.

Некоторое время Рис молча и внимательно смотрел на нее. Затем сказал:

– Когда же свадьба?

– Чем скорее, тем лучше.

* * *

Кроме Анны и Вальтера, прикованного к постели, все остальные съехались в Цюрих на церемонию бракосочетания. Алек и Вивиан, Элена и Шарль, Симонетта и Иво. Все они искренне радовались за Элизабет, и исходившая от них неподдельная радость заставляла Элизабет чувствовать себя мошенницей. Откуда могли они знать, что ее замужество было сделкой. Алек обнял ее и сказал:

– Сама знаешь, я тебе желаю только счастья.

– Знаю, Алек, спасибо.

Иво был в восторге.

– Carissima, tanti auguri e fig maschi.

Нищие мечтают о богатстве, а короли о любви.

Элизабет улыбнулась:

– Кто это сказал?

– Я это говорю, – объявил Иво. – Надеюсь, Рис хоть чуть-чуть понимает, что ему чертовски повезло.

– Я не устаю ему об этом твердить, – непринужденно сказала она.

Элена отвела Элизабет в сторону:

– Ты меня удивляешь, ma chere. Вот уж не думала, что между тобой и Рисом что-то затевалось.

– Это произошло внезапно и сразу.

Элена холодно-изучающе оглядела ее с головы до ног.

– Оно и видно.

И пошла прочь.

После официальной церемонии был званый обед в «Бауро-Лак». Внешне он был веселым и праздничным, но Элизабет чувствовала веяние чего-то зловещего. Словно какое-то проклятие зависло над банкетным залом, какой-то злой рок, грозивший ей, но откуда шло это сатанинское наваждение, она не знала. Просто она чувствовала, что кто-то очень сильно ненавидит ее и этот кто-то находится здесь, рядом с ней. Всем своим естеством она ощущала эту ненависть к себе, но, когда оглядывалась вокруг, встречала улыбающиеся, дружеские лица. Вот в ее честь говорит тост Шарль... А у Элизабет лежит на столе докладная, где черным по белому написано: взрывчатка изготовлена на одной из наших фабрик под Парижем.

Иво, с застывшей радостной улыбкой на лице... Министр, который нелегально пытался вывезти деньги из Италии, был выдан полиции. На след полицию навел Иво Палацци.

«Алек? Вальтер? Кто же?» – ломала себе голову Элизабет.

* * *

На следующее утро состоялось заседание Совета директоров, на котором Рис был единогласно избран президентом концерна. За ним также оставался пост главного оперативного управляющего делами концерна. Шарль поднял вопрос, который был у всех на уме:

– Теперь, когда концерном руководите вы, будет ли нам позволено распоряжаться нашими акциями по своему усмотрению?

Элизабет почувствовала, как атмосфера в комнате мгновенно накалилась.

– Контрольный пакет акций остается в руках Элизабет, – сказал Рис. – Все будет зависеть от ее решения.

Все головы мгновенно повернулись к Элизабет.

– Акции свободной продаже не подлежат, – объявила она.

Когда они остались вдвоем, Рис спросил:

– Как насчет того, чтобы медовый месяц провести в Рио?

Элизабет взглянула на него, и сердце ее радостно забилось. Но Рис деловито прибавил:

– Один из тамошних наших управляющих грозит нам отставкой. Но терять его нам невыгодно. Я хотел сам завтра слетать туда и попытаться уладить дело. Со стороны будет выглядеть странным, если я полечу туда один на другой же день после свадьбы.

Элизабет согласно кивнула и сказала:

– Да, конечно.

«Ну и дура же ты, – сказала она себе. – Сама же все придумала. Это сделка, а не женитьба. У тебя на него нет никаких прав». Но маленький голосок внутри ее сладко шепнул: «Кто знает, что нас ждет впереди?..»

Когда они по трапу спускались с самолета в аэропорту Галеао, Элизабет почувствовала на своем лице теплый ветерок и удивилась, что в Рио стояло лето. У трапа их ждал «Мерседес-600». За рулем сидел худощавый, с очень темной кожей, молодой, лет двадцати пяти, шофер. Когда они садились в машину, Рис спросил у него:

– А где Луис?

– Луис болен, сеньор Уильямз. Вместо него пока буду я.

– Передай Луису, что я желаю ему быстро выздороветь.

Шофер изучающе оглядел их в обзорное зеркальце и сказал:

– Обязательно передам.

Через полчаса они уже подкатывали по красочно выложенному мозаикой широкому проспекту, огибавшему пляжи Копакабаны, к ультрасовременной гостинице «Принцесса Шугарлоуф». Едва их машина успела притормозить перед входом, как их багаж был из нее вынут, а их самих препроводили в номер люкс с четырьмя спальными комнатами, прелестной гостиной, кухней и огромной террасой с видом на бухту. Повсюду в номере стояли цветы в серебряных вазах, шампанское, виски и коробки с шоколадом. В номер их препроводил сам управляющий гостиницей.