Галеры воткнулись в берег, в причалы, и с них выплеснулась ревущая орда здоровяков, залитых кровью товарищей, разъяренных и бесстрашных. Каждый штуцерник успел выпустить еще по два заряда, пока их не смяли – чужаки рубили балронцев так, будто в них вселились демоны, не обращая внимания на раны и хлещущую из них кровь, били, пока не падали, изрубленные чуть ли не на куски. Их было много, слишком много, и они подавляли массой и яростью.

Балронцы дрогнули и стали отступать к башням с пулеметами. Пулеметы молчали – их нельзя было использовать, пока защитники порта находились в такой близости к врагу.

Андрей и Шанти отступали последними, будучи на острие сопротивления. Они стояли рядом и рубили всех врагов, что имели неосторожность приблизиться к ним на расстояние удара сабли. Каждый удар, нанесенный кем-то из этой пары, убивал или калечил. Они встали перед входом в башню и, пока внутрь не вбежали оставшиеся в живых бойцы, не оставили свою позицию. Все башни были соединены переходами, так что, попав в одну, можно было перейти во все остальные.

Неожиданно напор врага ослаб, и, подчиняясь команде, чужаки побежали из порта в город, устилая землю трупами – вслед им начали бить все пулеметы, уже раскаленные от перегрева.

Андрей прислонился в стене, стер запястьем кровь со лба и тихо сказал:

– Это будет славная охота, Маугли…

– Ты с кем разговариваешь? – мрачно осведомилась Шанти, бросая на землю здоровенную абордажную саблю. – Они к дворцу побежали и к заводу! Надо что-то делать!

– Я знаю. Нужно подумать. Самое плохое, что они подобрали оружие с наших бойцов. Вот теперь начнутся настоящие проблемы.

– Ушли в город! – задыхаясь, доложил подбежавший Хестар, чудом уцелевший в битве.

– Сейчас они режут горожан, – кивнул Андрей. – Завод прикрыт, дворец прикрыт, там они ничего не достигнут. Нужно ударить им в спину. Что это за люди, не знаете?

– Никогда не видел таких. Говорят непонятно. Некоторые слова вроде знакомы, но… Мы их как косой скосили, а им хоть бы что! Да что же за твари такие?!

– Сколько осталось бойцов?

– Сотни две. Погибли две тысячи, – угрюмо пояснил начальник береговой стражи, глядя на территорию порта, устеленную трупами и тяжелоранеными, стонущими, кричащими, как дети, бьющимися в последних судорогах. – Эти гады бросили свои галеры – и в город! Они ненормальные. Не могут люди быть такими! Их даже пуля не останавливала! Я видел! Насквозь прострелили, а он бежит! И зарубил стрелка!

– Хватит нагнетать, – перебил его Андрей. – Берите бойцов, собирайте раненых, оружие и сносите в башни. Мы с госпожой Шанти – к дворцу. Сотню бойцов со мной. Все ясно?

– Ясно. Выполняю! – Хестар отсалютовал и побежал к башне.

Через несколько минут перед Андреем выстроилась шеренга солдат, которых отрядили им с Шанти в сопровождение, плюс трое оставшихся в живых личных телохранителя Андрея.

Андрей обвел взглядом море, усыпанное обломками судов, поле боя, в два слоя переложенное трупами, и скрипнул зубами – как бы сейчас пригодилась бригада, что ушла с Федором! Лучшие бойцы! Умелые, тренированные! Вернуть назад? Как? Если только Шанти?..

– Девочка, на тебя надежда. Лети за Федором. Пусть бросает все – обозы, пушки – и галопом на помощь. Дворец они не возьмут, завод тоже, но Анкарру снесут и жителей перережут – это точно. Лети, сестренка!

– Поняла, – передала Шанти. – Лечу!

Драконица быстрым шагом отошла за выступ башни, где ее не могли видеть солдаты, Андрей же переключился на новую задачу:

– За мной! Стрелять по команде, не отставать! Бегом!

Во главе отряда он побежал к дворцу, лихорадочно соображая – а как вообще-то он сможет туда войти? Если дворец осадили? Был путь, но… А куда деваться? Опять в канализацию… И он повернул к тому месту, где труба выходила к берегу моря.

Когда Андрей выскочил за дверь и в коридоре зашумели, затопали солдаты, Антана вскочила и стала быстро одеваться, не прибегая к услугам служанки. Она вообще терпеть не могла этот обычай – почему это императоров должны одевать слуги, как будто у них самих не хватало на это сил? Ну да, все эти платья с корсетами требовали помощи, самой управиться с множеством крючков и шнуровкой было мудрено, но императрица и не носила неудобных платьев. За ней следом и придворные дамы избавлялись от дурацких кринолинов и корсетов.

Андрей очень поощрял такие простые, элегантные наряды и даже подсказал несколько фасонов платьев, которые сидели на императрице умопомрачительно.

В этот раз Антана надела мужской костюм. Война есть война. Мужское дело.

Огляделась по сторонам и пожалела, что Андрей не оставил ей пистолета. Он объяснял это тем, что не дай боже ребенок ухватится за спусковой крючок – и будет беда. В крайнем случае, если приспичит, она и голыми руками уложит кого угодно. Конечно, она слабее Андрея, но толпу мужиков разбросает за секунды. Все-таки оборотень, Зверица.

– Анта, что случилось? Что? – В комнату ворвалась Олра, на руках она держала Марго, уже одетую в ползунки и ботиночки. За ней следом в комнату вплыла кормилица, напоминающая «Акулу» своими могучими обводами, – она держала на руках Марка, за ней Никат, который был телохранителем Олры. Семья Никата жила во дворце, чтобы ему было удобнее круглосуточно быть рядом с хозяйкой. Следом вошла воспитанница Олры Дирта, которую некогда Андрей спас от насилия в трущобах славийского города. Появился и Зоран, зорко поглядывающий по сторонам единственным глазом. Они все вопросительно посмотрели на Антану, и та, помедлив пару секунд, сказала:

– Нападение на столицу с моря. Андрей и Шанти с полком гвардейцев побежали в порт отражать нападение – слышите, пушки бьют? Нам приказано сидеть во дворце и… не бояться. Все будет хорошо!

– Ваше величество! – За спинами приближенных появился Зиртон, начальник личной охраны императрицы. – Господин Андрей приказал поставить охрану вокруг ваших покоев. Прошу вас, пройдите в обеденный зал, там приготовлен завтрак и все необходимое для детей.

– Спасибо, Зиртон. – Императрица взяла из рук кормилицы Марка, прижала к себе, как свое главное сокровище, и быстро пошла по коридору. За ней последовали остальные.

Возле входа в обеденный зал стояли десятка три солдат в полном боевом вооружении, они отсалютовали императрице и распределились по коридору, наблюдая за окнами и дверями.

К завтраку никто не притронулся. Люди хмурились, на лицах тревога, и лишь младенцы радостно гугукали и вопили, требуя, чтобы их спустили на пол. Кормилица скептически смотрела на то, как Антана обращается с ребенком, на Олру, пытающуюся справиться со своим сокровищем, потом предложила:

– Ваше величество, да пустите его поползать! Госпожа Олра, вы тоже! Какая разница, сидят они у вас на руках или же ползут? Если что, мы их сразу подхватим! Да и что может случиться – тут солдат больше, чем блох на дворовой собаке!