– И правда, чего это мы? – облегченно вздохнула Антана. – Спасибо, Ганга, немного успокоила. Действительно, чего это мы? Дворец это сущая крепость, Андрей наставил охранников, пулеметы на крыше – чего нам бояться? Даже драконы не пробьются!

– Хе-хе-хе, драконы! – заухала кормилица. – Скажете тоже, ваше величество. Драконы! Пока что я тут одного дракона вижу, и тот одноглазый! – Огромная женщина легонько толкнула Зорана в плечо, и он чуть не свалился от дружеского тычка.

Антана с усмешкой подумала, что кормилица, если бы захотела, могла бы, наверное, самого Никата в узел завязать, и это притом, что он когда-то был кулачным бойцом и выступал на арене.

– Пулеметы! – озабоченно сказала Олра. – Пулеметы начали стрелять! Слышите? Похоже, что приступ. И в ворота бьют. Антана, во дворце есть запасной выход? Так, на всякий случай…

– Есть. Через канализацию. Подземный ход из кухни, правый крайний чулан. Там люк под замком. Ключ лежит наверху, за балкой. Мало ли что случится – спасайте детей. Слышала, Ганга?

– Слышала, ваше величество… Но чего вы удумали? Да не взять нас никому. Там стены толщиной в человеческий рост! И ворота железные!

– Это точно, железные, – проворчал Никат. – Слышите, бьют чем-то? Как в колокол. Пойду узнаю, что там и как.

– Да-да, сходи, Никат! – обрадовалась Антана. – И поскорее возвращайся. Девочки, давайте-ка позавтракаем. Что значит не хотите? Давайте-давайте, легче будет. Дирта, Олра, садитесь за стол…

Полчаса прошло в тревожном ожидании, наконец вернулся Никат. Он был хмур как туча.

– Ну что, что? Что там? – наперебой стали спрашивать женщины.

– Обложили. Тысяч семь, не меньше. Но это еще ерунда. Хуже вот что: они где-то взяли штуцеры, – видать, наших в порту положили – и теперь садят из них по охране. Стреляют плохо, неумело, но голову поднять невозможно – того и гляди снесут. Двух пулеметчиков уже убили. Ну и из луков тоже недурно бьют. Ворота держатся. Их надо сутки долбить, и крепко, чтобы петли хотя бы расшатались. Ночи будут ждать, а потом пойдут на штурм. Сейчас просто обложили и стерегут, чтобы никто не ушел. Ребята слышали, вроде как штурмовые лестницы сколачивают. А в городе беда – режут всех, под корень. Убивают, насилуют. С крыши слышно, как люди кричат.

– Тише, Никат! – Антана, бледная как полотно, поспешно закрыла уши Дирты руками. – Детей напугаешь. Главное – Андрей жив? Что в порту?

– Говорят, видно, что на башнях люди ходят. Значит, кто-то да жив. Про его высочество ничего не знают, сведений нет – мы отрезаны. Набили гадов кучу – вся дворцовая площадь усыпана трупами. Но и нашим досталось, убитых и раненых сотни три. Они на стены полезли, пока их сбили, пока что… а потом они палить начали. Ворота все во вмятинах. Хорошо господин Андрей штуцеры делает, железо в палец толщиной – пули едва не пробивают. Подмога нам нужна. Наших сил не хватит, чтобы выбраться и напасть на чужаков. И говорят – они дурные какие-то! Лезут, их режут, бьют, простреливают, а они как безумные – лезут, и все! Умирают с улыбкой! И откуда этих тварей принесло…

– Что у вас?

– Дворец осажден. Готовим штурмовые лестницы. Держим гарнизон дворца в напряжении, постреливаем по окнам и дверям.

– Сколько их оружия захвачено?

– Около тысячи. Раздали самым умелым и сообразительным. Впрочем, там и соображать особо нечего – пленные все показали, когда с них начали снимать кожу. Вот этот рычажок отодвинуть, потом раз! – переломили. Сюда вставили вот эти штуки. Закрыли до щелчка, направили туда, куда надо попасть, нажали вот сюда, на рычажки. Все. Конечно, попасть из этого трудно, это не лук, но эта штука пробивает навылет двух человек, если попадет. Случайно нажали, когда рассматривали, – двое наших полегло. Очень сильная штука. Со стрелками можно бороться, только если до них добежал. В рукопашной эти парни полное дерьмо. Но с этими штуками – они сильны. Штуцер, так называется оружие. А это – патроны. Как ты, Дроган, приказал – собрали все, что нашли. Большую часть отдали тем, кто пошел к заводу. Но и тут много осталось. Ты великий король! С таким оружием мы захватим весь мир!

– Захватим-захватим, – усмехнулся Дроган. – Только дожить надо до захвата. Мы только в город вошли, а уже потеряли почти половину воинов. Нужно взять завод. Там этих штуцеров – как деревьев в лесу. У меня есть информация, что там и посильнее есть оружие. Завод нам важнее всего. Возьмем завод – все наше будет. Ты предупредил, что все пространство перед заводом простреливается? Что там стоят такие же штуки, как в порту?

– Предупредил. Мы собрали жителей, согнали в кучу и сейчас их гонят к заводу. И здесь тоже скоро появятся. Прикроемся горожанами. Они не будут стрелять по своим из тех скорострельных штуцеров. И из громов тоже не будут. Так что подойдем вплотную. Решили сделать так: связать пленных веревками и пустить рядами – ряд горожан, ряд воинов. Наши пойдут в полуприсяде, так что их будет почти не видать. А горожане еще потащат штурмовые лестницы. Чего им просто так прогуливаться? Пусть работают.

– Молодец, – ухмыльнулся Дроган. – А если все-таки с завода начнут палить по своим?

– Не начнут, – криво усмехнулся глава самого большого клана и одновременно один из главнокомандующих королевского войска. – Мы бы стали стрелять. Они – нет. Эти южные люди слишком мягкотелы. Так что ты все правильно рассчитал. Чтобы убить нас, им придется убить горожан.

– Проблем с горожанами не было? Нападения?

– Были, конечно. Но когда на глазах соседей разрубаешь на куски всю семью, которая пыталась сопротивляться нашим воинам, – пыл сразу убавляется. Я же говорю, это мягкотелые южане. Потери есть, но мало. Местные запуганы, ошеломлены и не знают, что делать. Все будет так, как задумано. А потери… какая война без потерь? Теперь эти воины пируют в чертогах богов. Славная смерть.

– Славная.

Дверь распахнулась, и в зал вошел незнакомый солдат. Он молча, не глядя на присутствующих, прикрыл массивную дверь, затем деловито запер ее на два стальных засова, которые располагались сверху и снизу двери, уходя в косяки.

Все двери во дворце были массивными и снабжены подобными запорами, поговорку «мой дом – моя крепость» здесь бы восприняли вполне нормально – а как еще-то? Каждая комната во дворце была бы в случае нападения рубежом обороны, и эти двери с запорами позволили бы хозяевам уйти в более безопасное место, дав время на отступление.

– Солдат, ты кто? – насторожилась Антана. – Зачем ты запер дверь? Кто тебе разрешил? Никат, проверь, что это за человек…

Антана не договорила – ей в нос вдруг бросился чуждый запах, пахло как-то странно, так пахло от Шанти, а еще – от солдата исходила волна такой злобы, такой ненависти, что она просто била в мозг как молотком.

– Назад, Никат! Не подходи к нему! Это дракон! – крикнула Антана, вскакивая с места. – Зоран, Олра, уносите детей! Скорее! Ганга, помоги им! Уходите, я его задержу!

– Узнала, сука! – ухмыльнулся незнакомец и сбросил с себя шлем, куртку, оставшись в рубахе и штанах. – Долго я ждал этого момента! Долго! Чтобы ты знала, кто тебя убил и за что, – я Хевессанор. Да-да, тот самый. Твой муженек рассказывал обо мне, да? Я вижу, рассказывал. Он убил моего друга. Он нанес мне раны – и телесные, и душевные. Он оскорбил меня. Он умрет. Но прежде умрешь ты. Вы все умрете. И все ваши мерзкие детеныши. Много болтаю, да? А куда вы денетесь. Ваша охрана спит сладким сном, бежать вам некуда, и я буду вас рвать на части, как косулю на охоте.