Фарик вынул из коробки белый халат.

– Для тебя есть запасной. Еще не поздно.

Уинстон был в курсе основных деталей плана. Когда предпоследний клиент покидает банк, Армелло дает сигнал мисс О’Корен. Та подходит к охраннику, говорит, что у нее срочное дело и ей надо поговорить с управляющим. Когда охранник ее впускает, она должна какое-то время подождать, чтобы Надин успела поджечь дымовухи и сбросить их в вентиляцию. Когда банк заволочет дымом, мисс О’Корен надо будет пролить пузырек нашатырного спирта, сказать: «Что это за запах?» – и упасть в притворный обморок. Дальше в банк входят Фарик и Белый с прижатыми к лицам платками. Они будут тыкать всем в лицо фальшивыми удостоверениями городских экспертов по антитеррору. Применив свой лучший британский акцент, Чарльз коротко объяснит, что случилась утечка зарина и что, если служащим дорога жизнь, у них есть лишь сорок пять секунд, чтобы выпить антидот – роль антидота исполняли бутылочки «Жаждобоя» со вкусом голубики, приправленная рогипнолом Армелло и каким-то еще вырубающим средством, которое бог знает где добыл Фарик. План Б? Нет никакого плана Б.

– А Ламега что тут делает?

– Прикинь, мы забыли проверить антидот, – объяснил Фарик. – Уже почти умотали домой, но тут на свое несчастье мимо проходил этот мудила.

Уинстон понимал, что такой план не сработает, но ему было интересно, как подействует «антидот». Он забрал Ламегу у Чарльза, убрал дреды с его лица и нажал пальцем в мягкую точку за мочкой уха. Ламега свалился на колени. Фарик бросил Белому модифицированный лимонад.

– Чарли, запрокинь ему голову и зажми нос, – приказал Уинстон. – Мисс О’Корен, когда он начнет задыхаться, вытаскивайте носок у него изо рта.

Чарльз перекрыл Ламеге ноздри.

– Иоланда, возьми Джорди и отойди за угол.

Иоланда не двинулась с места. Мисс О’Корен начала осторожно вытягивать длинный носок, словно фокусник, извлекающий изо рта веревку из связанных платков. Носок зацепился за один из передних зубов Ламеги. Мисс О’Корен дернула. Ламега начал задыхаться. Еще один рывок. Носок не высвобождался. Ламега бормотал по-испански, как радиоприемник:

– Foxes Nightclub de Jersey City – Damas cinco dolares y caballeros diez… Western Union es confianza… llame al dos uno dos seis, cuarenta cinco…[35]

Тут Борзый отцепил носок ударом ботинка по челюсти. Не отпуская нос Ламеги, Белый вылил ему в рот жидкость, стараясь не запачкаться кровью. Фарик включил секундомер. Ламега обмяк и, как только Уинстон отпустил его волосы, повалился на землю.

– Шесть секунд! – сказал Фарик, отрываясь от часов. – Быстро сработало.

Чарли пихнул голову Ламеги обутой ногой.

– Он-то вырубился, но я подозреваю, что это из-за пинка Борзого.

Армелло нажал на клаксон – сигнал, что в банке остался лишь один посетитель. Надин спустилась с крыши.

– Теперь мы не можем продолжать. Мы даже не знаем, работает эта штука или нет, – глядя на Иоланду, она ткнула пальцем в сторону Уинстона. – Твой мужик вечно все портит.

Армелло, не зная о причинах задержки и не желая привлекать к себе лишнее внимание, снова подал короткий сигнал. Чарльз присел на корточки и приподнял одно из век Ламеги.

– Черт, Борз, ну чего ты их всегда вырубаешь?

Фарик покачал головой.

– Я не уверен, что это Борз. У него глаза закатились еще до того, как Борзый его приложил.

– Ну не знаю, Уинстон ему крепко заехал.

Все смотрели на Ламегу. Армелло налег на клаксон, потом опустил стекло и крикнул:

– Какого хера?

Мисс О’Корен одернула платье, повесила сумочку на плечо, повернула за угол и вошла в банк. Уинстон хотел остановить ее, но не стал ничего делать и вопросительно посмотрел на Чарльза.

– И не спрашивай. Те шесть кусков только раздразнили ее аппетиты.

– Вы все ненормальные, – сказала Иоланда.

– Может быть, – ответил Белый, надевая халат. – Но если ты думаешь, что я маманю оставлю там одну, то это ты ненормальная. Остальные как хотите, я никого не тяну.

Фарик велел Надин вернуться на крышу, а сам приковылял к Уинстону. Борз отдал ему костыли.

– Я к тебе прислонюсь на секунду, – Фарик медленно вдел руки в рукава. – Знаешь, мы, прежде чем приехать сюда, проголосовали за тебя. Я глазам своим не поверил, но твое имя было в бюллетене. Я думал, что приду туда и начну кричать: «Как тут проголосовать за Уинстона Фошей, куда его вписать?» Но твое имя уже было в бумагах.

– Значит, минимум три голоса у меня есть.

– Не-а, два: Надин проголосовала за Джермана Джордана.

– Три точно есть, мама за тебя голосовала, – сказал Чарли О’, хлопая Уинстона по спине. – Но я не думал, что там все такое напряжное. Занавески какие-то. И не знаешь, что за ними, голая баба или священник. Странная штука это голосование. Им нужно ставить какуюнибудь музыку для настроения.

Чарли причесался, повесил на шею стетоскоп, потом надел очки в толстой черной оправе.

– Как я выгляжу, йоу?

– Как доктор, надо полагать, – ответил Уинстон.

– О’кей, все дымовухи горят, – сообщила с крыши Надин.

Фарик схватил костыли.

– Скоро вернемся.

– Только вернемся богатыми и вообще, – засмеялся Чарльз, перекладывая в карман «антидот» и пристраиваясь за Фариком.

Уинстон смотрел, как они скрылись внутри. Иоланда потянула его за локоть.

– Пойдем.

Они прошли мимо «доджа» с Армелло внутри, не отрывая глаз от дверей банка. Уинстон остановился и вернулся к машине, а Иоланда с Джорди пошли дальше к перекрестку. – Что ты делаешь?

– Сейчас, секунду.

Он прислонился к задней двери машины.

– Достань, пожалуйста, чипсы.

Они стояли и ждали, когда распахнутся матовые двери банка. Борзый ждал, что в любую секунду оттуда выйдут Плюх, Белый и мисс О’Корен, все в крови, в одной руке – мешок с деньгами, другая зажимает пулевое ранение в живот.

– Вы что, все еще тут? – Надин спустилась с крыши и отряхивала пыль с одежды.

– Ждем.

Она без спросу запустила руку в пакет с чипсами и вытащила полную горсть, больше, чем ей полагалось. Мимо них проскользнул проснувшийся Ламега, который старался не подходить близко к Уинстону, но не прекращавший бормотать:

– La nueva Mega! La emisora oficial para salsa y merengue. La nueva Mega con mas música contigua cada hora! La nueva M-e-e-g-a-a![36]