принялись рассказывать мне, какая я теперь никчёмная и поруганная. И совершенно никому при этом не нужна.

Из их комнаты я ушла, громко хлопнув дверью. Вернувшись к себе, некоторое время просто стояла у двери. А в голове звучала услышанная где-то фраза: «Если вас незаслуженно в чём-то обвинили, то нужно вернуться и заслужить». И возникла мысль прямо сейчас перенестись к Никкейлу. Вспомнились наши с ним вчерашние поцелуи. А ведь я не хотела останавливаться. Так может, стоит наплевать на правила, запреты, предрассудки и просто провести с ним ночь?

И я почти решилась, но… всё же заставила себя успокоиться и немного притормозить свой порыв. Нет. Не нужно бросаться в омут с головой. По крайней мере не сейчас. Зря я что ли доказывала дяде, что являюсь здравомыслящим человеком?

Да и с Ником у нас всё сложно. А значит, лучше пока подождать. Хотя бы до тех пор, пока мы с ним не определимся, что на самом деле хотим друг от друга.

В одном девочки правы: с девственностью расстаться несложно. А вот обратно её уже не вернёшь.

* * *

В кабинете главы тайной полиции царил полумрак. Основное освещение было выключено, и горела лишь одна настольная лампа, от которой по комнате растекался мягкий оранжевый свет. Сидящий за столом лорд Денр Стайр был задумчив и сосредоточен. Он то и дело что-то записывал на листе, чертил только ему одному понятные схемы, потом зачёркивал, уничтожал магией исписанную бумагу и начинал заново.

Когда раздался стук в дверь, он сначала нахмурился, но потом всё же сказал короткое:

— Заходи.

В кабинет тихо вошла стройная светловолосая женщина в длинном домашнем платье светло-голубого цвета. Стайр поднял на неё взгляд и мягко улыбнулся. Ирис даже в такой простой одежде оставалась очень красивой. Сейчас на ней не было артефакта, немного корректирующего внешность, и по её вискам вились золотистые рисунки, похожие на переплетённые ветви. Волосы она распустила, чтобы скрыть острые ушки, но их кончики всё равно оставались видны.

— Я принесла тебе чай, — сказала Ирис, поставив на стол поднос с двумя чашками и пиалой, на которой лежало овсяное печенье.

— Спасибо, — ответил Денр, — очень своевременно.

Ириссия кивнула и изящно опустилась в стоящее напротив кресло.

— Может, отдохнёшь немного? — спросила мягко. — Скоро полночь.

Он отрицательно качнул головой.

— Я знаю, как нужно действовать. План есть. Осталось продумать мелочи.

— Это не обязательно делать прямо сейчас, — возразила Ириссия. — Денр, ты слишком много работаешь и категорически не умеешь отдыхать.

— Я привык, — пожал он плечами.

— Потому и до сих пор один, — с лёгким упрёком произнесла женщина. — Ни семьи, ни детей. Только работа. Но ведь однажды ты уйдёшь в отставку. И что тогда останется?

Вопреки ожиданиям, он принял её слова совершенно спокойно. Даже немного с грустью. Взял в руку чашку с чаем и сделал несколько глотков.

— Почему ты не женился? — снова спросила Ирис.

— Мне и так хватало женского внимания, — ответил он, а Ириссия чуть скривилась.

— Наслышана о твоих любовницах, — бросила она с лёгким раздражением. — Неужели ни одна из них не оказалась достойна стать леди Стайр?

— Почему же? — хмыкнул он. — Почти все они были очень интересными женщинами. Я, знаешь ли, очень разборчив в связях.

— И всё же ты один.

— Сейчас не один. С тобой, — он улыбнулся.

— Но рано или поздно я уйду. Когда-нибудь дело закроют, и тебе больше не придётся держать меня здесь.

Он посмотрел на неё с теплом и лёгкой грустью. Она ответила ему таким же взглядом. И, смутившись, сразу же вцепилась во вторую чашку.

— Ирис, ты можешь оставаться здесь сколько угодно.

— Это неправильно, Денр. Уверена, меня и так уже считают твоей любовницей.

— Даже обидно, что это до сих пор не так, — легко ответил он, ещё сильнее смутив свою гостью.

— Всё шутишь, — в её глазах появилась обида.

— Нет, Ирис. Я на самом деле очень хотел бы, чтобы наши с тобой отношения стали более близкими, — его голос звучал серьёзно. — Знаешь, я наверно потому и не женился, что ни одна женщина не смогла тронуть моё сердце так, как ты. А ведь я даже ни разу тебя не целовал.

Она смотрела на свои руки, сцепленные замок, и не спешила ничего отвечать. На её щеках всё сильнее разгорался румянец смущения, а дыхание участилось.

— Но я не буду ни к чему тебя принуждать, — продолжил Стайр. — Не стану уподобляться Тренсеру.

Ирис ничего не ответила. Просто сидела, не поднимая взгляда. Её напряжённые плечи чуть подрагивали, и сейчас она показалась Денру как никогда беззащитной. Юной, ранимой. Такой, которую хочется защитить от всего мира.

— Знаешь, после свадьбы с Югасом, я всеми силами старалась оттянуть момент первой близости. Ведь без неё брак довольно просто разорвать. Придумывала новые и новые отговорки. Он бесился, но принудить меня не мог. Я сразу сказала, что убью его, если он возьмёт меня силой.

Она едва слышно всхлипнула, отчего Стайр настороженно замер.

— Я ждала… надеялась до последнего, что найдётся выход. Сама не могла сделать ничего. Но мечтала, что ты вернёшься в страну и сможешь меня спасти из этого всего. Написала тебе письмо, даже отправила… но ты ничего не ответил. Да и не было тебя в столице. А потом мы встретились во дворце… и ты сделал вид, что просто меня не знаешь. Тогда мои надежды разбились окончательно. Именно тогда, Денр, я поняла, что никто не спасёт. Что единственный, кто мог бы помочь… плевать на меня хотел.

— Ты была замужем. С Тренсером. Улыбалась, смеялась, — резко ответил мужчина.

— Этого требовали обстоятельства. Сыграть счастливую супругу. Понимаю, что могла передать тебе записку, но ты пришёл с дамой…

— Ирис, — Денр резко встал.

Обойдя стол, он взял её за руку и потянул на себя. Она тоже поднялась на ноги, но продолжала смотреть в сторону.

Он коснулся её лица, погладил по щеке и повернул к себе. А когда их взгляды встретились, вздрогнул, увидев в её глазах слёзы. Ириссия зажмурилась, всхлипнула и уткнулась носом в его плечо. Сайр обнял без малейшего сомнения. Прижал к себе, а потом и вовсе сел в кресло, усадив женщину к себе на колени.

Она тихо плакала, но против его объятий точно не была. Обняла сама и удобнее устроилась у него в руках. Денр успокаивающе поглаживал её по спине, распущенным волосам и чувствовал себя