кафелю, затекая под Виталия, впитывалась в его одежду, но он не останавливался, пил и пил, пока не промок весь до ниточки, в конце концов вода в бутылке закончилась. После чего он перевернулся на спину, блаженно растянувшись на мокром полу, впал в полудрёму, в экстаз. Привел его в чувство, спазм желудка, тошнота подкатила к горлу, Виталий повернул голову на бок и изрыгнул, только что выпитую воду на пол, но теперь вместе со сгустками чего-то жёлтого.

По все видимости, ему хорошо приложились по голове, налицо были все признаки сотрясения мозга. Но вот как он оказался в солдатской столовой, а это скорей всего именно она и была, он не помнил. Кто-то должен был его донести сюда от казармы, а это метров сто не меньше. Такое представить было невозможно; он точно видел, что с плаца в сторону казармы, куда он направлялся, бежала бесчисленная толпа желтолицых. А позади него, практически наступая ему на пятки, преследовали его съехавшие с катушек подростки, как-то пробравшиеся на территорию воинской части. Так что вряд ли нашёлся кто-то настолько проворный и быстрый, что смог с ним на плечах успеть убежать от толпы сумасшедших и спрятать его в кабинете какого-то начальника столовой, судя по мебели и бумагам. Фактом было, то, что он жив, пускай ему сильно повредили шкуру, гематома с шишкой на затылке хорошо ощущалась при ощупывании. Кто-то всё-таки перенёс его в безопасное место, бросил на пол, даже не удосужившись оказать ему первую медицинскую помощь. Кто этот добродетель, ещё предстояло выяснить, а в данный момент Виталий сильно устал с этими передвижениями, поэтому, опорожнив желудок, он ушёл в забытье, прямо на залитом водой полу.

Проснулся он от грубого удара в бок, а так как спал на спине, то открыв глаза, тут же увидел нарушителя спокойствия. Над ним стоял тёмный силуэт, за окном, по всей видимости, был уже поздний вечер, и освещение в помещении, несмотря на большие окна,было тусклым.

- Э-э-э, – только и смог сказать Виталий, язык до сих пор не слушался, общая слабость не давала вытолкнуть воздух из лёгких нормально.

Ему не ответили. Силуэт нагнулся, поднял, что-то с пола, лежащее рядом с Виталием, затем схватил его за брючной ремень и, легко оторвав от пола, понес куда-то в глубь помещения. В положении беззащитной невесомости он находился недолго. Вскоре, не церемонясь, его многострадальное тело бросили на пол, причинив несчастной голове очередную бомбёжку, выраженную в дичайшей головной боли. Под спиной оказался деревянный пол, он был намного комфортнее и теплее, чем кафельный. После чего тёмный силуэт удалился, но ненадолго.

Появился он буквально через пять минут. На пол, рядом с Виталием упало что-то тяжёлое и одновременно мягкое, судя по звуку. Пошарив в темноте рукой, ладонь наткнулась на холодный и влажный предмет. На улице солнце опустилось за горизонт, и освещение в комнате, куда его поместили, было практически нулевым. Однако Виталий сразу же понял, что он трогает остывший кусок мяса, это немного удивило его.

- Э-э-э вто это? – спросил он темноту.

Темнота не ответила, но Виталий чувствовал, что человек, перенёсший его в помещение с деревянным полом, находится здесь, совсем рядом. В лицо подул влажный горячий воздух, кто-то дышал ему прямо в лицо, находясь при этом чуть ли не вплотную. Было ощущение, что его обнюхивают, казалось, что через мгновение и на его лицо упадёт тягучая, дурно пахнущая слюна. Этого не произошло, влажное дыхание пропало так же быстро, как и появилось.

Неожиданно помещение озарилось светом, верней вспышкой света, словно блеснула молния в ночи, который моментально погас. За это мгновение Виталий успел увидеть священника, наклонившегося над ним. Выглядел он в возникшем внезапно и моментально погасшем свете, мягко говоря, ужасающе. Словно демон или смерть в чёрных одеяниях, лицо при этом не отличалось по цвету от мантии, так как имело тёмный цвет, от высохшей на нём крови, а борода слиплась от её сгустков.

Внезапно свет опять озарил помещение, но, как и в первый раз всего на долю секунды, не больше. Этого правда хватило понять, что батюшка держит в руках продолговатый предмет похожий на электрический фонарь. Скорей всего, священник нажимал на кнопку включения случайно, но не удерживал её, влажный от крови палец соскальзывал с неё, или батюшку пугал возникший из неоткуда свет, поэтому он резко убирал с кнопки палец, от чего помещение освещала лишь вспышка света.

С трудом подняв руки, Виталий нащупал в темноте фонарь и ладонь удерживающий её. После чего, пробежавшись кончиками своих пальцев, нашёл большой палец священника, лежащий на прорезиненной, судя по ощущениям, кнопке, и надавил на палец сверху. Комната мгновенно осветилась мощным лучом света. Палец настойчиво дёрнулся вверх, но Виталий надавил на него сильнее, удерживая в данном положении. Далее понимая, что палец священника не особо сопротивляется, нажал на него настойчивее, до щелчка. Теперь, отпустив кнопку фонарика, свет не потухнет, продолжит гореть, пока её не нажмёшь до очередного щелчка, размыкая электрическую цепь.

Свет, отражаясь от белых стен, полностью осветил комнату, в которой находился Виталий. Присевший возле него на корточки батюшка, стал хорошо виден. Они находились не в кабинете, где Виталий первый раз очнулся, откуда он с таким трудом выполз на кухню в поисках воды. Его перенесли в другое подсобное помещение, где, по всей видимости, находилась хлеборезка, помещение, где булки хлеба превращают в удобные для потребления аккуратные кусочки.

Батюшка, рассматривая фонарик, вертел его в руках, от чего мощный луч света метался по комнате. От этого закружилась голова, в висках и затылке боль усилилась, зрачки не успевали подстроиться под неравномерное освещение. Пришлось опять приложить неимоверные усилия. Подняв руки, он положилсвои ладони на ладони батюшки, заставив того таким образом перестать крутить фонарик в руках.

- Прэквати, – устало произнёс Виталий, затем, не в силах продолжать говорить, мысленно добавил: «И так башка раскалывается, лучше бы воды принёс, а то второй раз ползти совсем сил нет».

Далее произошло невероятное, именно это дало понимание Виталию, что он действительно особенный. Его удача практически исключительная, его гениальность абсолютная, он практически пророк нового времени, более того - спаситель старого и создатель нового человечества. Ведь насколько он знал, люди вокруг гибли как мухи, в этом новом мире. Исчезали как вид, от рук и зубов желтолицых, от оружия бывших своих собратьев, наверняка многие покинули этот мир от болезней и ранений, так как некому