Вечером 21 сентября произошёл ожидаемый нами очередной «выстрел» Ельцина по России. В 20.00 по российскому телеканалу ЕБН сделает экстренное сообщение о том, что он подписал указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в РФ» и распускает съезд народных депутатов и Верховный Совет. Поздним вечером того же дня Президиум Верховного Совета своим Постановлением № 5579 от 21 сентября 1993 года в связи грубым нарушением Ельциным статьи 1216 действующей Конституции, которую клялся соблюдать, становясь президентом, его полномочия прекратил немедленно. В соответствии с частью второй статьи 1218 указ Ельцина не подлежал исполнению, а в соответствии статьи 12111 Вице-президент России А. В. Руцкой приступил к исполнению полномочий Президента России с момента подписания Указа.[325] Государственный переворот, тщательно подготавливаемый Ельциным с соучастниками и советниками из иностранных спецслужб, как ни старались его предотвратить патриотические силы, произошёл.

Описывая драматические события тех «десяти» дней, в очередной раз потрясших многострадальную Россию, автор остановится только на тех узловых моментах, в которых сам участвовал или получал сведения от проверенных источников. Тем, кто заинтересуется более подробным и объективным изложением всего происшедшего накануне и в те трагические дни, следует обратиться к книге А. В. Островского «Расстрел «Белого дома». Её автор, буквально поминутно описал всё происходящее, не скрывая ошибки и противоречивых действий обоих сторон. Без предвзятости он провёл огромную работу (да и опасную) по сбору информации из тысяч источников. Это не книга, а скорее материалы расследования убийства Закона в России, которые могли бы использовать следователи Генпрокуратуры для заведения ими уголовного дела по факту измены Родине Ельциным и его кликой.

Ранним утром уже был на работе. Внешне вроде ничего и не произошло, кроме того, что все подъезды дома 2 были перекрыты, а оставшийся четвёртый, охранялся усиленной вооружённой сменой. В 12.30 всех начальников отделов и направлений собрал генерал А. П. Семёнов, который довёл телеграмму руководства МБ РФ в связи с указом № 1400. Этот повествовательный документ в стиле а ля Горбачёв не давал ни правовой, ни политической оценке произошедшему государственному перевороту и строго «рекомендовал» сотрудникам министерства никуда не вмешиваться. После телеграммы Анатолий Петрович зачитал статью 121 Конституции Российской Федерации со всеми подпунктами, но без внесённых дополнений. Когда возникла немая пауза в связи с тем, что начальник УБТ не упомянул основополагающий подпункт № 6 (1216), автоматически отрешающий Ельцина от должности президента, я громко задал вопрос: «А дальше? Где подпункт шесть?». Генерал удивлённо посмотрел на меня, и вновь повторив содержание статьи, заявил: «Там больше ничего не написано!». Тут он быстро закончил совещание, потребовав от нас все поступающие не от него команды, немедленно ему докладывать. В прострации от такой «горбачёвщины», повторно собрал отдел и начал доводить им содержание телеграммы, как раздался прямой звонок от генерал-майора Семёнова. Дословно он сказал: «Александр Михайлович! Извини, дорогой, но меня начальник кадров ввёл в заблуждение, предоставив устаревший вариант Конституции. Сейчас мне принесли Конституцию с последними дополнениями. Вы были правы, когда задавали свой вопрос «а дальше». Поэтому прошу меня извинить. Будем исходить из необходимости соблюдения действующей Конституции. Но всё равно прошу Вас стараться все свои действия согласовывать со мной». Вздохнул тогда с огромным облегчением, что мой только назначенный начальник всё же нашёл силы развеять сомнения о своём «не знании» Конституции. В это время зашли в кабинет два начальника отделов нашего управления, занимающихся радикально настроенными партиями, организациями и движениями. Оба выразили готовность оказать помощь в поддержке Верховного Совета, где у них среди депутатов было много друзей и знакомых.[326] Договорились провести общее офицерское собрание МБ РФ с представителями от ведущих управлений, а на основании его решения направить телеграммы в Верховный Совет, Конституционный суд и Председателю правительства. Только с этой целью начал обзванивать своих знакомых, как зашёл мой однокурсник из пограничного училища и сообщил, что Лубянка «захвачена» спецподразделением «Вымпел».[327] Час от часу не легче. Навёл необходимые справки. Оказалось, что не только в старом актовом «ореховом» зале над подъездом № 4 расположились более сотни спецназовцев с групповым и автоматическим оружием, но и мой министр «охраняется» ими. По-видимому, ельцинская камарилья не до конца доверяли Н. М. Голушко, в функции министерства которого вменялась обязанность «возбуждаться» по статье 64 УК РСФСР «Измена Родине» в формах заговора с целью захвата власти и оказании иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности. Правда в своей книге «Борис Ельцин: от рассвета до заката» Александр Коржаков не только умалчивает об этом важном этапе переворота (захват особо важных госучреждений), но и приводит искажённый пример. Мол, з-го октября Голушко по телефону якобы просил у Барсукова помощи в охране зданий Лубянки, но получил отказ.[328] Бог им судья, но, договорившись по телефону о проведении на завтра офицерского собрания, вместе с Александром Гусак рванули в «Белый дом». Нашли Илюхина, получив от него краткие рекомендации и способы связи, зашли, как оказалось, к только что назначенному министром безопасности Баранникову (получается, что теперь «первому» и законному для нас главному начальнику). Виктор Павлович обрадовался нашему приходу. Может, вспомнил мой рапорт по «чеченской общине», а может просто из-за того, что мы были одни из первых чекистов, прибывших после указа Ельцина в Верховный Совет. Обменялись номерами только появившихся тогда мобильных телефонов и договорились держать связь утром и вечером. Сразу после Баранникова организовали взаимодействие с Директором Департамента охраны Верховного Совета. Если энергичность и деловой вид генерала Баранникова и Илюхина вселяли уверенность, что сможем противостоять кремлёвским заговорщикам, то грустное лицо полковника милиции А. П. Бовта, наоборот свидетельствовало о сделанном им трудном выборе. Он и многие его подчинённые, несмотря на поступивший незаконный приказ Ерина покинуть «Белый дом», остались верными присяге и продолжали выполнять служебные обязанности. Поздно вечером вернувшись на Лубянку, подошёл к дверям «орехового» зала, у которого стоял сотрудник «Вымпела» в комбинезоне и с пистолетом в кобуре на боку. Назвав только свою должность, попросил его вызвать начальника подразделения. «Караульный» по рации произнёс: «Второго просят на выход». Открылась дверь, и я мельком увидел, что в зале находятся около сотни, а то и больше спецназовцев. На креслах лежали автоматы, пулемёты, гранатомёты и бронежилеты. Вышел высокого роста солидный спецназовец, который с улыбкой спросил: «О чём разговор будем вести, Александр Михайлович?». Удивившись, что тот меня знает, не мог припомнить, где знакомился с этим начальником. Но, не подав виду, толкнул профилактическую речь: «Не знаю, с какой задачей здесь находится «Вымпел», подчиняющийся Президенту? У нас своё руководство в лице генерала Голушко, от которого, не исключено, может поступить команда, очистить Лубянку от посторонних силовых структур. В УБТ есть АОБГ, а в УБКК отдел спецназа во главе с Александром Тихоновым. Вместе с охраной Лубянки – это хорошо вооружённая сила. Не хотелось бы какого-либо противостояния с вами из-за грязных дел политиканов. Давайте действовать совместно и только по Закону!». Уже без усмешки командир данного подразделения «Вымпел» дословно сказал: «Александр Михайлович! Будьте спокойны. Мы решили, что кровопролития не допустим. Поэтому давайте связь поддерживать постоянную на эти дни. Ведь Вы в 914 кабинете сидите? А телефон номер 224-97-15?[329] Пока по телефону или лично здесь будем взаимодействовать. Если обстановка накалится, то выдадим Вам рацию с нашими позывными». Ещё пару минут переговорив по возможным вариантам развития событий, мы разошлись. На следующий день, за час до намеченного офицерского собрания, начал обзванивать представителей из числа ведущих управлений (контрразведки, военной контрразведки, УБКК) о готовности участия. Никто не отвечал. Зато по «прямому» телефону генерал Семёнов вежливо распорядился именно в 11.00 быть у него на совещании. Тут меня осенило. Вчера мой телефон назвал один из начальников «Вымпела», а сегодня тогда, когда наметил провести офицерское собрание, в это время вызывает начальник УБТ к себе. Значит, меня поставили на «прослушку». Ну, а если уж начали «работать», то будут по полной программе. Следует провериться на предмет обнаружения возможно и наружного наблюдения.