Гун-хе же невозмутимо шагнул девушке навстречу и в приветствии протянул руку. Кинрик вспомнил, что на юге принято приветствовать женщин, касаясь их ладонью собственного лба. В Ифлене эта традиция сначала казалась варварской, а потом, когда южные правители слишком близко к сердцу приняли мощь ифленского флота у своих берегов, и со свойственной им дальновидностью вывели навстречу свою боевую армаду, едва ли не превосходившую и числом кораблей и числом пушек, иноземная традиция даже на время стала модной.

Вельва, видимо, поняла, что съедать ее здесь прямо в сыром виде никто не станет, немного успокоилась и даже кокетливо стрельнула глазами в сторону Кинрика.

— Добрый вечер, чеора Конне, — поднялся навстречу и Кинрик, — Прошу прощения за возможно слишком грубое обращение. Но дело спешное. Возможно, от ваших ответов зависит судьба всего Танеррета.

Девушка мигом выпрямилась и уже уверенно шагнула навстречу.

— Я готова ответить на все ваши вопросы, светлый лорд.

Это Кинрика приятно удивило — он уже заранее готов был к тому, что перепуганную девицу сначала придется долго успокаивать, а потом еще окажется, что она не знает и не помнит ничего полезного.

Он указал ей на кресло.

— Прошу вас, — обернулся он к Гун-хе.

Помощник Шеддерика вежливо поклонился теперь уже Кринрику и подошел ближе.

— Верно ли, что вы помогали рэте собраться к выходу?..

— О, да, мы рассматривали дары. Рэта милостиво позволила нам даже кое-что примерить…

— В том числе магическое ожерелье?

Девушка нервно куснула нижнюю губу и кивнула. Она была сама кротость и внимание.

— Рэта милостиво позволила мне примерить украшение. И клянусь, все было хорошо! То есть, как надо! Такое красивое… тяжелое…

Она даже чуть заметно улыбнулась, вспомнив, как чудесно переливались рубины у нее на шее.

— Я не знаю, почему, когда его надела рэта, оно превратилось в эту гадость!

Гун-хе сочувственно покивал.

— Это ведь вы посоветовали наместнику сделать невесте такой подарок?

— Да! Но ведь я не знала… не могла знать… — она опустила взгляд, а тонкие пальцы стиснули подол так, словно готовились его порвать. — Светлый лорд спросил меня… а мы как раз до этого обсуждали украшения чеоры та Роа… и это первое, что пришло мне в голову!

— Да, конечно, — вздохнул южанин. Возможно, это было правдой. А может быть — это был чей-то хитрый план. Но в любом случае, придумала план не эта красивая полукровка. Она лишь исполнитель. Серьезный разговор будет с ювелиром…

— Уважаемый Гун-хе, — вставил свое слово наместник, — позволь мне задать вопрос.

— Конечно, светлый лорд!

Допрос вел южанин. Но кабинет принадлежал наместнику. И речь шла, как-никак, о чести его семьи. Хотя Гун-хе уже успел усвоить, что его соплеменники вкладывают совсем другое значение во фразу «честь семьи», нежели ифленцы.

— Когда все случилось, вы побежали искать сиана, чтобы он помог снять ошейник. Нашли?

Она несколько раз быстро кивнула.

— Да, чеор Лоззерик та Манг согласился помочь, как только узнал, что случилось. Но когда мы пришли, в комнате уже никого не было. Мы очень торопились, но, к сожалению, все равно опоздали.

— Чеор та Манг… хорошо, я расспрошу его. — Снова вступил в беседу Гун-хе. — Кстати, а как звали того ювелира, которого вы посоветовали наместнику…

— Но я не называла имени! — округлила глаза девушка. — Магические украшения слишком дороги. Я просто рассказала, что такое бывает, и что у рэты нет… пока нет достойных украшений… и наверное, это было бы самым удачным решением…

Кинрик поморщился — так и было. Ювелира он нашел сам, расспросив парочку придворных красавиц. Но это было несложно. Во всем Тоненге мастеров нужного уровня было двое. Но один совсем недавно покинул город.

Значит, придется поговорить и с ювелиром. И прямо этим же вечером — чтобы тот не сбежал.

— С рэтой все в порядке? — вдруг осторожно спросила Вельва. — Она ведь, бедняжка, так испугалась…

— Все хорошо, — очень мягко ответил Кинрик. Ему показалось, что чеора та Конне волнуется по-настоящему. Кажется, она успела привязаться к Темершане.

Это тоже вызвало легкую досаду: почему все волнуются об этой мальканке? Шеддерик просит, чтобы он был с ней помягче, Гун-хе спрашивает о ее здоровье, слуга из дома та Дирвила, что вчера вечером доставил новое платье, и то осведомился, как у нее дела. И теперь вот — эта. Компаньонка.

Что они все в ней увидели? Ведь взглянуть-то не на что, одни глаза и кости… пропади она пропадом.

Между тем, Кинрик заметил, что девушке стало душно. Она вяло изредка обмахивалась ладонью и дышала глубоко и часто.

— Вам плохо? — спохватился он. — Возьмите воду.

Один бокал, из которого пила мальканка, стоял у кресла. Кинрик наполнил водой из графина второй и протянул Вельве.

Она благодарно улыбнулась и пояснила:

— Лекарь, рекомендованный моей тетушкой, говорит, что это у меня из-за волнения. Просто нужно успокоиться.

И тут же достала из кошелька, висевшего на поясе ее платья, крошечный темный флакончик. Отмерила несколько капель в бокал, и отпила.

— Это успокоительное, очень хорошее, — пояснила легко. — Я всегда его принимаю.

Отпила она совсем чуть-чуть, но лекарство явно помогло. Дышать она стала ровнее.

— Я вспомнила, — вдруг нахмурилась она, — ведь рэта с утра неважно себя чувствовала. Может быть, ожерелье решило, что именно так оно лучшим образом передаст ее состояние? Ведь такие вещи реагируют не только на одежду, но и на самого человека. На его чувства, желания…

Наместник подумал, что так тоже могло быть. Но ведь кто-то довесил образ ржавого кандального ошейника на цепочку — вместе с рубиновым колье и какими-нибудь жемчужными бусами…

Гун-хе задал еще несколько вроде бы не относящихся к делу вопросов, но Вельва больше ничего не знала. И по глазам было видно — если бы знала, рассказала бы.

Кинрик еще раз извинился за не слишком обходительное приглашение и распрощался с компаньонкой рэты, кажется, запутавшись еще больше.

Впрочем, он уже был практически уверен, что если кто-то и использовал компаньонку в своих интригах, то сама она об этом не подозревала.

Гун-хе тоже ушел: он торопился отыскать чеора та Манга, чтобы проверить рассказ Вельвы.

Голова раскалывалась. Мысли не желали выстраиваться в понятную картину.

Можно было отправиться в город, к Нейтри. Но для этого нужно встать, переодеться. Умыться. Придумать какой-нибудь подарок… не заявляться же к девушке без предупреждения, среди ночи и с пустыми руками?..