***

Наконец, развлекающие публику артисты покинули легкие арочные конструкции, которые за несколько минут сложились и втянулись в стеновые ниши. Аральдо поднесли к губам огромные, причудливо изогнутые морские раковины, надули щеки, побагровели, и над водной ареной раздался оглушительный протяжный рев.

Дуги задержал дыхание, наблюдая, как вода в Аквариуме забурлила, и с громким скрежетом из нижних и боковых люков стали медленно выдвигаться мощные опоры с металлоконструкциями, образуя сложную игровую зону — Колесо. В центре располагалась платформа с марсом — вышкой и небольшой площадкой для маора — распорядителя игр, а от нее спиральным веером расходились разноуровневые мостки-брусья, которые могли вращаться вокруг платформы. Мостки упирались в стенку широкого барьера, обрамляющего чашу Аквариума, к которому крепились штаги металлоконструкций. На платформе лежали запасные мечи, короткие трезубцы и копья, которые можно было использовать, если в бою живец терял оружие. Правда, до них нужно было суметь добраться.

Зрителей от всех угроз защищала прочная барьерная решетка с крупными ячейками, не мешающая полноценному обзору. За сеткой по всему периметру арены стояли пинчеры-подгонялы, в обязанности которых входило «подбадривать» трусоватых живцов. Прутьями, которые до нужного момента находились в урнах с раскаленным углем, они прижигали задницы парней, если те уклоняясь от боя, задерживались на барьере — подальше от хищных рыб.

Дуги передернуло, когда сквозь прозрачную, пронизанную светом, воду он увидел, как в клетках, расположенных на дне по периметру аквариума, возбужденно закружились темные силуэты. Длительно голодавшие морские гады готовились к пиру.

Маор неспешно прошествовал на платформу и по винтовой лестнице поднялся на марс, усевшись в удобное вращающееся кресло. Располагаясь высоко над ареной, распорядитель мог обозревать всю ее площадь и подавать нужные знаки. Как только маор ударил в старинный бронзовый гонг, извещая о начале Игры, его грозный нарастающий призыв слился с троекратным ревом раковин и возбужденными воплями трибун.

Игра Живцов началась. Дуги приник к зрительной трубе. Под крики публики на барьер друг за другом выходили полуголые живцы с блестящими от масла телами и длинными распущенными гривами волос. Потрясая оружием, юноши пару раз обошли арену, крича во всю глотку: слава генусу Сарэй! Слава Готфриду, слава Элмере Милостивой, слава Бхаддуару! В это время пинчеры, держа наготове раскаленные пруты, внимательно следили, чтобы порхи славили властителей Лаара как можно громче.

По знаку маора юноши остановились на одинаковом расстоянии друг от друга. Вот он! Девяносто девятый! Дуги напряженно смотрел на жилистого, невысокого парня с выгоревшими на солнце длинными вьющимися волосами, падавшими на лицо. Он едва узнавал в нем Бренна. Этот до черноты загорелый порх со злым взглядом прищуренных глаз и жесткой линией рта выглядел много старше своих четырнадцати лет.

***

— Как же хороши эти порхи, — рэя Зильфана с восхищением изучала смуглые, лоснящиеся от масла, тела. — Одно удовольствие смотреть, как развеваются их длинные кудри и сверкает кожа… — Ее ноги, обутые в открытые туфли на каблуках, лежали на обнаженной спине молодой рабыни, принявшей позу собаки.

— Не смеши меня, Зифф, дорогая, — тебя привлекают вовсе не кудри, а упругие задницы этих молодых оголодавших самцов… — усмехнулась ее приятельница рэя Мориган, разглядывая тела юношей в зрительную трубу.

— Ты читаешь меня, как книгу, милая, — Зильфана прищурила глаза, подведенные на арианский манер, так что, стрелки соединялись с концами бровей на висках.

— Тебе не хватает смазливых порхов в доме? Ведь так удобно пользоваться ими для интимных забав…

Ноблесса с раздражением сморщила узкий нос: — Ты наверняка знаешь, — мой супруг, чтобы досадить мне, специально покупает для обслуги только уродливых или кастрированных порхов. Конечно, многие из них выдрессированы для удовлетворения плотских потребностей хозяев, чем постоянно пользуется моя свекровь… чтоб она сдохла во время похотливых утех, старая курица!

От злости Зильфана ткнула острыми каблуками в бок стоящую на четвереньках порху. Девушка от неожиданности вскрикнула, и рэя раздраженно ударила ее по бритой голове сложенным веером.

— Не шевелиться! Не издавать звуков! — приказала она резким визгливым голосом, и продолжила интересующую ее тему, изучая покрашенного в розовый цвет раба, стоящего на ступенях с блюдом сладостей: — Но ты же понимаешь, Мориг, это совсем не то, что использовать свежего, не оскопленного порха с гладкой кожей, ощущая под пальцами его напряженный орган.

— Тогда я тебя порадую, — рэя Мориган повернулась к подруге, — затейник ан Хурц придумал в Казаросса нечто новенькое. Теперь не только в мужские ложи, но и в женские — за небольшую плату выпускают красивых дрессированных порхов любого пола для ублажения гостей прямо во время представлений. Чтобы раб приступил к своей приятной работе, нужно просто дернуть за цепь в септуме меж его ноздрей.

— Какая прелесть! — оживилась рэя Зильфана и ее изящные ноздри затрепетали.

— Умерь свою плотоядность, Зифф. Потерпи — порхов приведут, как только в Аквариуме появится первая кровь. Владелец Казаросса отлично знает, что подобные зрелища сильно возбуждают половые фантазии, и умело извлекает из этого прибыль.

— Да он мастер своего дела! Значит, сегодня, Мориг, мы с тобой позабавимся с порхами на воле, а не в четырех стенах среди одних и тех же надоевших лиц и тел. Хорошо, что я не взяла сегодня с собой дочь — в двенадцать лет рановато подвергать ее искушению.

— Думаю, что зря не взяла, Зифф, — лениво возразила рэя Мориган, — она вполне зрелая дева, и наверняка ее уже пару лет удовлетворяют языки умелых домашних кастратов.

— Меня не слишком беспокоят ее девичьи забавы, Мориг, лишь бы она сохранила целостность до замужества, чтобы предстать невинной перед супругом. Как только ей исполнится тринадцать, я собираюсь выдать ее замуж… И с очень большой выгодой — на Юлию уже давно поглядывает двоюродный дядюшка моего супруга — почтенный рей Номмар. Неслыханно богат, неимоверно… — рассеянно заметила ноблесса, что-то прикидывая в уме…

Насколько знала Мориган, дядюшке супруга рэи Зильфаны было уже далеко за семьдесят, но он считался весьма неутомимым жеребцом, пользуя домашних рабов обоего пола. Конечно же, благодаря драгоценными снадобьями врачевателей Ордена. В глубине души она посмеивалась над подругой. Как это жалко — зависеть от денег супруга, плотских потребностей, да еще и спихивать едва достигшую совершеннолетия дочь в тошнотворные объятия сладострастного старика… Фи! Гадость какая…

***

Бренн старался успокоиться, размеренно дыша. Его наспех составленный план был прост —