– Лидеры Конфедерации могут вести войну против нас, лишь благодаря ее невинным гражданам: тем, что строят корабли, выращивают еду, добывают металлы, очищают воду. И лишь они могут остановить войну: только их страдание приведет к ее завершению.

– Но не считаешь же ты, что джедаи не будут препятствовать нанесению вреда и убийствам по отношению к обычным людям… - начал я.

– Именно. Поэтому мы и не сможем победить: чтобы выиграть эту войну, мы должны перестать быть джедаями, - она говорила в будущем времени, хотя мне казалось, что в ее сердце, в ее сознании, джедаи уже мертвы. - Например, сбросить бомбу на арену Джеонозиса. Мы можем спасти Республику, Мейс. Мы можем. Но ценой будут наши принципы. В конце концов, не в этом ли предназначение джедаев? Мы жертвуем всем ради Республики: нашими семьями, планетами, материальными ценностями, даже нашими жизнями. Теперь Республике нужно, чтобы мы пожертвовали сознаниями. Можем ли мы отказать? Неужели традиции джедаев важнее миллиардов жизней?

Она рассказала мне, как вместе с Каром Вэстором она смогла отбросить сепаратистов с этого мира.

КНС использовала космопорт Пилек-Боу в качестве базы для починки, заправки и снабжения космических дроидов-ис-требителей, патрулирующих систему Аль'хар. Для подобных операций требуется большое количество рабочих из мирного населения. Ее стратегия была крайне проста: она доказала этим самым рабочим, что даже вместе военные сепаратистов и балавайское ополчение не способны их защитить.

Прямого военного столкновения не было. Ничего красочного или героического. Просто непрекращающаяся серия отвратительных убийств. По одной-две жертвы за раз. Поначалу сепаратисты наводнили Пилек-Боу военными силами. Но боевые дроиды столь же уязвимы для поедающей металл плесени, сколь и обычные бластеры. А солдаты из плоти и крови умирают так же легко, как и гражданские лицо. Партизанская война нацелена не на укрепления врагов и даже не на их жизни.

Настоящей целью является желание врага сражаться.

Войны выигрываются не уничтожением врага, а террором по отношению к нему, продолжающимся до тех пор, пока он не сдастся и не вернется домой.

– Вот зачем я привезла тебя на Харуун-Кэл, - сказала она. - Я хотела показать тебе, как выглядят побеждающие солдаты, - она ткнула пальцем за костер, - Вот джедаи будущего, Мейс. Вот он.

Она указывала на Кара Вэстора.

Вот поэтому в этот темный час, далеко после полуночи и задолго до рассвета, когда светящиеся лозы тускнеют, а хищники успокаиваются, когда лишь сон имеет смысл, я лежу на скатке, смотрю на черную листву'над головой и думаю о завтрашнем дне.

Завтра мы уедем отсюда.

Вернемся к планетам, где душ - это просто чистая вода, о не пробиотический туман. Вернемся к планетам, где спят в домах, на кроватях с чистыми, отбеленными простынями.

Вернемся к планетам, которые пока что, хоть и не навсегда, существуют в Галактике Мира.

Воздух над перевалом Лоршан столь чистый, что выступающий на фоне неба горный пик, с трудом различаемый Мейсом вдали, на юге, вполне мог оказаться и Дедушкиным уступом. Пелена коричневого тумана чуть ближе в том же направлении наводила на мысль о смоге над Пилек-Боу. Еще ближе серебряные пятна ТВК скользили над покровом джунглей. Множество кораблей: Мейс насчитал минимум шесть патрулей, а возможно, и все десять"ле-таюших меж холмов.

Редкие беззвучные вспышки стреляющих пушек и клубящийся черный дым из огнеметов удивительно успокаивали Мейса: они означали, ополчение считает, что партизаны находятся по-прежнему где-то внизу, среди деревьев. Он сидел, скрестив ноги, на грязном полу пещеры, неподалеку от входа с висящим на плече компьютером. Всего в паре метров яркий послеполуденный свет скользил по лужайке небольшого утеса, ровного травяного выступа в несколько десятков метров, внезапно обрывающегося вниз где-то на полмили.

Достаточно большого, чтобы принять шаттл класса «Джейдту» производства республиканской «Синар Си-стемз».

Мейс заставлял себя не смотреть в небо. Шаттл прибудет тогда, когда прибудет.

Осталось буквально несколько минут.

Он внезапно понял, что пересчитывает все те раны, что Харуун-Кэл нанес ему, начиная с синяков от выстрелов в оглушающем режиме и заканчивая ожогами, сломанными ребрами, сотрясением и раной от человеческого укуса. Не говоря уж о бесчисленных укусах насекомых, какой-то сыпи на правой лодыжке и волдырей на пятках, которые, возможно, были результатом развивающейся грибковой инфекции…

И это лишь физические травмы. Их можно залечить.

А нефизические травмы: его доверию, его принципам, его моральной уверенности… его сердцу…

Их нельзя залечить спрей-перевязками и бакта-пла-стырями…

Ник, меряющий шагами пещеру позади Мейса., уже протоптал дорожку в тонком слое грязи на каменном полу. Он поднял ружье, прислоненное к стене, в десятый раз проверил его готовность и поставил обратно. То же самое он сделал с пистолетом в набедренной кобуре, затем вновь оглянулся в поисках того, чем бы заняться. Не обнаружив ничего, он вновь начал расхаживать.

– Ну сколько еще?

– Недолго.

– Ты то же самое отвечал и в три предыдущих раза.

– Думаю, все зависит от того, что понимать под словом «недолго».

– Ты уверен, что она придет?

– Да, - солгал Мейс.

– А что если они прилетят до того, как она придет? Ведь мы не сможем ее ждать, ведь шаттл легко отследят все эти ТВК или что-нибудь еще… Если она не придет…

– Мы подумаем, что делать, тогда, когда это случится.

– Ну да, - Ник начал расхаживать от входа пещеры к задней стене, вместо того чтобы мерить ее из стороны в сторону. - Конечно.

– Ник. - Ну?

– Успокойся.

Молодой корун остановился, посмотрел, извиняясь, на Мейса, поправил рубаху и начал нервно теребить пальцами ремень брюк.

– Я не люблю ожидание.

– Я заметил.

Ник присел на корточки возле мастера-джедая и кивнул в сторону карманного компьютера.

– Там есть какие-нибудь игрушки? Блин, я даже в дежарик сыграл бы. А ведь я ненавижу дежарик!

Мейс покачал головой:

– Это мой журнал.

– Я видел, как ты говоришь что-то в него. Что-то типа дневника?.

– Да, что-то типа. Это журнал событий, происходящих со мной на Харуун-Кэле. Для архивов Храма.

– УХ ты. А я там есть?

– Да, И Шрам, и Беш, и Лиш. Депа и Кар Вэстор, и дети из аванпоста…

– Ух ты, - повторил Ник. - Нет, серьезно: ух ты». Это действительно круто. А все джедаи ведут записи?

Мейс не отводил взгляда от джунглей за перевалом.