безупречная орбитальная конфигурация. Соотношение 4:2:1 обеспечивает стабильность их орбит [10], но это не значит, что все они выходят из танца целыми и невредимыми. Европа и Ганимед притягивают Ио. Несмотря на их небольшой размер, их совместные усилия заставляют Ио колебаться вперед-назад, растягивая ее орбиту в форму эллипса. Это означает, что в одних точках она ближе к Юпитеру и испытывает большее гравитационное притяжение, а в других – дальше, и гравитационное притяжение слабеет. Постоянное движение туда-сюда заставляет каменистую поверхность Ио регулярно подниматься и опускаться на 100 метров, что соответствует высоте 24-этажного дома.

Если это кажется вам странным, то поздравляем: вы совершенно нормальный человек. Подобные прыжки на батуте происходят и на Земле: океаны поднимаются и опускаются, создавая высокие и низкие приливы. Но на Ио приливы происходят в твердой породе. Этот бесконечно повторяющийся хаос сжимает недра Ио, и в результате трения вырабатывается огромное количество тепла.

«Что произойдет, если у вас будут практически безграничные запасы энергии? Именно это и происходит на Ио», – говорит Джэни Радеба, планетолог из Университета Бригама Янга, который, помимо всего прочего, любит изучать Ио. В 1979 году Пил и компания думали о том же. Они провели расчеты и поняли, что все это тепло от трения, вероятно, приведет к образованию большого количества магмы. В конце концов они предсказали, что «Ио в настоящее время может быть самым раскаленным небесным телом земного типа в Солнечной системе». Это не мертвый шар, а мир, сверху донизу покрытый вулканами, которые извергаются так, словно завтра не наступит.

И всего через неделю после публикации их статьи горстка людей в Лаборатории реактивного движения НАСА смотрела на новое изображение странного объекта, летящего с поверхности Ио. Морабито помнит, как Синнотт, узнав о статье Пила, вернулся с обеда в свой кабинет с серьезным видом. Это изображение не было ошибкой или артефактом. Оно должно было изменить мир.

Невозможно было с уверенностью сказать, что перед ними вулканическое облако, если на поверхности не видно соответствующего вулканического рельефа. И вот охота началась. В течение следующих нескольких дней изображение было обработано, и стало похоже, что шлейф идет со стороны Ио, обращенной к ним, а не из-за горизонта, что помогло немного сузить круг поиска. Другие детективы начали просматривать дополнительные изображения в поисках любых признаков чего-то подозрительного.

Беспокойство по поводу поиска вулкана быстро улетучилось утром 12 марта, когда Морабито и Синнотт готовились к рабочей встрече. Внезапно зазвонил телефон.

«Поднимайтесь, – крикнул Купферман. – Они нашли вулканы по всей Ио!» Морабито слышала, как на заднем плане люди кричали от восторга. Купферман от избытка чувств даже прослезился.

Оказалось, что шлейфы, вырывающиеся из вулканов по всему спутнику, уже были зафиксированы «Вояджером-1», но до сих пор никто не успел их изучить. Морабито просто обратила внимание на первое такое свидетельство: зонтичное облако застывшей вулканической материи, вырывающееся из вулканического котла далеко внизу. На том снимке был даже второй шлейф, который тянулся вверх через границу света и тени, взмывая над подернутой пеленой поверхностью. И теперь все могли четко, как среди бела дня, разглядеть это и на других фотографиях Ио.

Получается, что исследование Пила оказалось удивительно своевременным. Прогноз, сделанный лишь на основе изучения танца спутников, попал в самую точку. А 1 июня 1979 года об открытии было официально объявлено всему миру в номере журнала Science [11] (в статье коллектива авторов Морабито, Синнотта, Купфермана и Коллинза). В статье было сказано, что инопланетные извержения, выделяющиеся на фоне космической ночи, наконец-то пойманы с поличным.

В конце концов выяснилось, что земные вулканы не были чем-то уникальным. На другой планете были обнаружены действующие вулканы, запечатленные в разгар нескольких поразительных извержений, пронзающих небо. Вулкану, обнаруженному Морабито, было дано имя Пеле – гавайской богини вулканов. Виновник второго шлейфа был назван Локи, в честь озорного скандинавского бога огня (хотя и не только огня). С течением времени имена были даны и другим вулканам Ио: от Прометея, греческого титана, укравшего огонь у богов, чтобы подарить его человечеству, до Сурта, скандинавского огненного великана.

Сорок лет спустя «Вояджер-1» одиноко дрейфует на расстоянии 22 миллиардов километров от Земли [12], а Морабито все еще радуется своей замечательной находке. Она по-прежнему потрясена красотой увиденного и горда тем, что была первой, кто обратил на это внимание. «Я участвовала в этом чуде. Мне очень повезло, – говорит она. – Это всегда будет казаться мне мечтой».

Открытие извергающихся вулканов на Ио – небесном теле, которое лишь немногим больше Луны, вдохновило целое поколение ученых. Это открытие имеет множество глубоких и значимых научных последствий, и мы еще к этому вернемся. Но тот факт, что эти вулканы извергаются настолько мощно, что буквально выбрасывают вещество в космос, сам по себе стал для многих вдохновляющим открытием.

Эшли Дэвис, вулканолог из Лаборатории реактивного движения НАСА, – ярый поклонник Ио. Он говорит о вулканизме спутника с таким же безудержным воодушевлением, как Лэндо Калриссиан, вылетевший на «Тысячелетнем соколе» из взорвавшейся второй Звезды смерти. «Я всегда интересовался астрономией, – говорит Дэвис. – Еще в школе у меня был телескоп, [и я стоял] морозными зимними ночами на пороге дома и смотрел на Юпитер и его спутники».

В 1980 году взрывное извержение вулкана Сент-Хеленс укрепило его интерес к вулканам. Он продолжал изучать астрономию и геологию в университете и, как оказалось, зациклился на вулканах почти по тем же причинам, что и я: большинство геологических процессов длятся целую вечность, а вулканы могут взорваться прямо у вас на глазах. «Вулканология – это здорово. У меня просто не хватило бы терпения быть, к примеру, седиментологом[14], – говорит он, усмехаясь, – ведь вулканы прямо у тебя перед носом!»

Мир космоса и мир вулканов неумолимо сошлись воедино, потому что, как оказалось, в космосе тоже есть вулканы. «Вояджер» сыграл в этом важную роль: благодаря ему в жизни Дэвиса появился Ио. Он был школьником во время предыдущих полетов. «До этого все спутники во внешней Солнечной системе считались холодными, мертвыми ледяными шарами. А потом “Вояджер” пролетает мимо, и на этом маленьком теле мы видим невероятно мощные извергающиеся вулканы, – рассказывает он. – И они повсюду».

Да, «Вояджер» первым показал нам вулканы Ио и огромные, возносящиеся над поверхностью шлейфы, но именно миссия НАСА «Галилео» [13], прибывшая к Юпитеру незадолго до Рождества 1995 года и изучавшая его почти восемь лет, раскрыла гораздо больше тайн. «Галилео» был оснащен магнитометром – прибором, который измеряет магнитные поля. Магнетизм и электричество – два аспекта одного и того же явления, электромагнетизма, поэтому этот прибор