litbaza книги онлайнРазная литератураЗнак. Символ. Миф: Труды по языкознанию - Алексей Федорович Лосев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 142
Перейти на страницу:
признаков существенных и несущественных; и это уже по одному тому, что для него не существует и вообще различия между предметом и его признаками. Для инкорпорированного мышления то, что дано в ощущении, то и на самом деле есть. Для него солнце действительно восходит и заходит; и убивает действительно гром, а не молния; а сердце и легкие действительно есть сама субстанция жизни на том только единственном основании, что без них животный организм не может существовать. Но из этой недифференцированности сущности и явления сейчас же вытекает огромной важности следствие для инкорпорированной картины мира.

Если сущность и явление не различаются, то, очевидно, область явлений должна нести на себе все функции сущности, а сущность должна нести на себе все функции явления. Сущность, например, этого стола не находится в этом столе нигде и в то же время везде в нем присутствует, так что эта «стольность» одинаково находится и в ножках стола, и в его верхних досках, и в его покраске, и в его ящиках. Представим себе теперь, что физическое тело есть в то же время и сущность, т.е. что оно не есть только проявление сущности, но именно сама сущность как некая физическая субстанция. В таком случае наше физическое тело тоже должно находиться сразу в разных местах, тоже может быть таким же невесомым и бестелесным, как и всякая сущность, тоже может охватывать собой сразу множество предметов, находясь в их же собственном месте и насквозь их проницая. Однако если мы всерьез представим себе такую вещь, то мы не ошибемся, если скажем, что эта вещь есть чудо. Все чудесное, все сверхъестественное, все волшебное и чародейское, все магическое и сказочное, что есть в первобытном мышлении, с логической точки зрения возможно только потому, что это мышление не различает сущности и явления, переносит функции сущности на мир явлений и материализует то отвлеченное, смысловое, идейное, что по самому своему смыслу не может быть материализовано и что должно только находиться в материи, но не быть самой материей. Получится точь-в-точь, как у тех позитивистов, которых критиковал Энгельс:

«Сперва создают абстракции, отвлекая их от чувственных вещей, а затем желают познавать эти абстракции чувственно, желают видеть время и обонять пространство»[171].

И это противоречие для первобытного сознания вполне естественно, поскольку абстрактная мысль здесь уже родилась, но продукты этой абстракции все еще продолжают пониматься чувственно.

Ленин так рисует наше современное научное понимание этого вопроса:

«Общественное сознание отражает общественное бытие»[172]

и

«Отражение может быть верной приблизительно копией отражаемого, но о тождестве тут говорить нелепо»[173].

И вот, вопреки современному научному и просто здоровому и нормальному культурному пониманию, первобытный человек прямо отождествляет сущность с явлением, идею с материей, понятие с вещью и сознание с бытием. Для него нет отражения одного в другом, а существует просто только тождество одного с другим. И эта нелепость есть тут основной закон мышления и, значит, основной закон открывающейся для мышления действительности.

Если мы теперь вспомним то, что перед этим говорилось о размытости и бесформенности инкорпорированного мышления, то, очевидно, сюда необходимо будет прибавить и то, что эта размытая бесформенная сумбурная действительность является в то же время еще и чудесной, сверхъестественной, магической, волшебной и сказочной. Предмет инкорпорированного мышления – это разлитость по всему миру, по всей природе и обществу, это какое-то бушующее море чудес, в котором нельзя сыскать никаких начал и концов, нельзя найти никаких законов или хотя бы твердых контуров, в котором все построено на сплошной неожиданности, на хаотических возникновениях и исчезновениях, на вечном хаосе и беспринципном нагромождении неизвестно каких вещей. Эта характеристика инкорпорированного мышления дается нами чисто логически и кратко формулируется как отсутствие различия между сущностью и явлением. Но, конечно, подобное мировоззрение, как и всякое другое, отнюдь не определяется только логически, поскольку логика вскрывает в нем только его смысловой скелет, но определяется и по своему содержанию, которого мы здесь специально не касаемся. А если бы и коснулись, то нам пришлось бы говорить о той бесформенной, безличной, всемогущей и в то же время чисто материальной силе, которая охватывает в глазах такого мировоззрения весь мир, всю природу и общество, которая всем управляет, но сама есть ничто и совершенно неотличима от хаоса вещей и которая носит у разных племен самые разнообразные названия. Такова знаменитая мана у меланезийцев, или оренда у ирокезов, или маниту у алгонкинцев, или вакан у сиуксов – феномены, достаточно хорошо изученные в современной этнографии и фольклоре.

Таким образом, отсутствие морфологии в грамматике, логическая структура мышления и цельное мировоззрение на ступени инкорпорации представляют собой нечто единое, которое вполне доступно для изучения и тому языкознанию, и той логике, которые хотят базироваться на учении о единстве языка и мышления.

3. Отсутствие частей речи.

В инкорпорированном синтаксисе отсутствует не только изменение слов, но и вообще разделение их на части речи. Часть речи есть языковое выражение и практическое осуществление в речи логических категорий. Чтобы убедиться в этом, достаточно просмотреть те таблицы категорий, которые всегда составлялись и составляются философами. Здесь фигурируют бытие, субстанция, качество, количество, действие и страдание, отношение и т.п. В этом, конечно, не трудно узнать логический аналог таких частей речи, как существительное, прилагательное, числительное, глагол, предлог и союз, наречие. Ясно, что отсутствие частей речи в языке соответствует отсутствию логических категорий в мышлении, а отсутствие логических категорий в мышлении есть отсутствие для такого мышления и в самой действительности подобного же рода противопоставления вещей и их свойств, качественных и количественных, их действий и пр.

Однако этот тезис требует уточнения. Ведь если в мышлении действительно и абсолютно нет никаких логических категорий, то, очевидно, это уже не есть мышление. Если выражаться более точно, то в инкорпорированном мышлении, конечно, логические категории имеются; но они опять-таки даны здесь в слитном, нерасчлененном и взаимноотождествленном виде. При этом отождествление осуществляется здесь не как-нибудь внешне или поверхностно, поскольку здесь нет даже самого противопоставления внешних и внутренних сторон в вещах, их видимой поверхности и их невидимой глубины. Отождествление логических

1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 ... 142
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?