Я не глупая и поняла, что привело владыку в наш мир. Он, наконец, осознал, какую совершил ошибку, и примчался ее исправлять. Вот только все внутри меня противилось нашему примирению. Слишком больно он смог сделать мне своими злыми словами, и в ответ мне хотелось, чтобы Ран как минимум испытал нечто похожее.

– Выслушай меня еще раз, – в его манере ничего не изменилось. Дракон, как и прежде, не просил, а скорее отдавал распоряжение.

– Это уже ничего не изменит, Ран, – я начала вырываться, пытаясь спрыгнуть с его рук, но Дракон умудрялся держать меня в стальных объятиях и сохранять равновесие на лестнице. – Да отпусти ты меня!

– Не могу, – он прижал меня к себе еще крепче. – Прости, милая, не могу.

Ослепительный свет заставил меня на миг зажмуриться, после чего возникло ощущение полета. Этот гад чешуйчатый активировал портал, и когда мы снова оказались в Алассаре, от огненной волны меня удержало только опасение навредить кому-то еще.

В другом мире нас явно встречали. Я слышала голоса, но Дракон так крепко прижимал мою голову к своей груди, что смотреть по сторонам не было никакой возможности. Несколько раз его окликнули, но Ран только рычал в ответ. Я щекой чувствовала этот тихий рокот, и по телу бегали мурашки. Мужчина целенаправленно куда-то двигался, открывая перед собой двери то плечом, а то и ударом ноги. И где, спрашивается, сотни лакеев, что обычно распахивают створки перед венценосными особами?

Наш путь окончился довольно быстро. Дракон мягко сгрузил меня на кровать, и беглого осмотра хватило для того, чтобы узнать его спальню. Вернувшись в гостиную, Ран запер дверь изнутри, и снова быстрым шагом направился ко мне. Я села, чувствуя, как магия этого мира наполняет мой резерв. Меня буквально захлестывало энергией, и пальцы покалывало от желания выплеснуть ее куда-то. Желательно, на одного беловолосого олуха, что так и замер в шаге от меня, и начал раздеваться.

В наш мир он пришел, видимо, в чем был, не собираясь в нем задерживаться. Рубашка полетела на пол, и мой взгляд невольно прилип к широкой сильной груди, едва тронутой загаром. А я, в отличие от мужчины, так и осталась в своем пуховике и сапогах со сломанным каблуком. Сумочка с премией в этот раз тоже оказалась при мне. Интересно, куда это все Сильван дел в прошлый раз? И как вернул обратно?

– Зачем ты…? – я, наконец, обрела дар речи.

Вместо ответа Ран шагнул ко мне и, обхватив за талию, поставил на ноги. Я и глазом не успела моргнуть, как его губы уже накрыли мои в умопомрачительном поцелуе. Но злость во мне все еще была сильна, настолько, что из горла невольно вырвался тихий протяжный рык, мои зубы впились в нежную плоть, и на языке почувствовался вкус крови. Прерывисто вздохнув, Дракон, однако, не отступил. Несмотря на боль он продолжал снова и снова терзать мои губы, пока они, наконец, не раскрылись, пуская его внутрь. И лишь после этого мужчина оторвался от меня и посмотрел в глаза затуманенным взглядом.

– Ты имеешь право злиться, – сказал он. – Я это заслужил. Хочешь, ударь меня. Хочешь, сожги на месте.

Его руки разжались, Ран отступил, будто действительно ждал фаербола в обнаженную грудь. Я все еще тяжело дышала после поцелуя. Мысли метались в голове, эмоции переполняли. Владыка Ледяных Драконов не умел просить прощения. Совершенно. Ему, видимо, никогда до этого не приходилось это делать. Пальцы все еще покалывало, и на ладонях взметнулось пламя. Но мужчина, который не был огнеупорным, даже не дрогнул. Он смотрел на меня своими золотистыми глазами, губы кривились в печальной усмешке, и ждал. Действительно ждал, что я его ударю.

Злость улеглась, как будто ее накрыло плотным пологом. Осталась лишь боль в разбитом сердце и обида. А еще мне было невыносимо жарко в своем пуховике посреди чужого мира, в котором царило лето. Стряхнув с ладоней пламя, я расстегнула куртку и сбросила ее на кровать. Стоять в сапогах, где один каблук был сломан, мне тоже не нравилось, поэтому, опустившись на постель, я разулась.

– Что ты делаешь? – голос мужчины прозвучал хрипло. Его взгляд жадно скользил по моему обтягивающему оранжевому платью, то и дело замирая в районе груди.

– Раздеваюсь, – пожала плечами я. – А ты можешь продолжать.

И он продолжил. Не посыпал голову пеплом, но на лицо вновь вернулось выражение глубокого раскаяния. И это было действительно странно, потому что я уверена, для владыки это тоже было впервые.

– Я очень виноват перед тобой, Анна. Я представляю, насколько больно сделал тебе своим отказом.

– Отказом? – снова разозлилась я. – Ты отправил меня умирать.

– Я не знал, – он шагнул ко мне и оказался так близко, что я могла чувствовать его невероятный, совершенно потрясающий запах. – Как только об опасности стало известно, я пошел за тобой.

Тут, конечно, не поспоришь. Но, как оказалось, с нападавшим я могла справиться и сама, без посторонней помощи.

– Я был таким идиотом, – продолжил каяться Ран. – Так долго ждал свою истинную пару, а когда обрел ее – оттолкнул своими же руками.

Я согласно кивнула. Еще и обидел сильно, но до этого, думаю, мы тоже дойдем.

– Я готов до конца жизни просить у тебя прощение, милая, – мужчина склонился ко мне, и его растрепавшиеся волосы коснулись моего лица. Я не стала его отталкивать.

– Прости меня, – звучало вполне искренне. – Прости, что сделал больно. Прости, что не поверил. Прости, что оттолкнул и подверг опасности. Прости, что не нашел в себе смелости сразу признать свои чувства. Поверь, для меня все это впервые.

– Что впервые? – подняв голову, я заглянула ему в глаза. Мысли вязли в голове, и было сложно понять происходящее. Я что, всерьез собралась вот так вот просто его простить? Неееет, он точно не заслужил ничего подобного. Упрямый, твердолобый ящер.

– Впервые я полюбил кого-то по-настоящему, – он усмехнулся. – И так сильно, что это меня испугало.

Дракон склонился еще чуть ниже, заставляя меня немного откинуться на кровати. Его губы оказались слишком близко, и вид небольшой ранки вызвал мимолетный, слабый укол совести. Это, наверное, было больно.

– Полюбил? – переспросила я. Сердце грохотало в груди, собираясь, кажется, проломить мне ребра. Он это серьезно? Мои чувства все это время были взаимными, и лишь какое-то упрямство не давало ему признаться?

– Тебя, Анна, моя истинная, – в один миг преодолев короткое расстояние, Ран меня поцеловал. Не удержавшись, я все же опрокинулась навзничь,