Первым появился магистр Куин, пришел в сгущающихся сумерках. Он сразу догадался обо всем, что здесь произошло. Встал рядом, опустил ладонь на плечо.

— Вы поможете мне? — только и спросила Эви.

— Помогу. Если Дегар согласится.

Один за другим возвращались сыны Джалгарра. Разводили костры, садились вокруг, набирали полные ладони пламени. Это было пугающе и красиво. Алые отблески струились по красной коже. Дегар больше никогда не сможет зачерпнуть огонь рукой. Не вернет себе могучее тело. Но он будет жив! Жив! Это главное!

Дегар появился одним из последних. Вгляделся в темноту, высматривая Эви. Увидел ее, магистра, распростертое тело… Кинулся навстречу, подхватил Эвелину на руки.

— Огонек… Эта гхорр-ша… Падаль… — от волнения Дегар путал языки. — Что-то успел?

— Нет, нет, нет… — Эви целовала колючие щеки, пропахшие дымом. — Нет… Он мертв… Тень убила его. Почти убила. Его тело пусто, но живо. Магистр Куин поможет!

Она горячо и сбивчиво шептала и ни на миг не выпускала Дегара из своих объятий.

— О чем ты просишь? — глухо спросил он.

— Останься со мной!

— Это тело… шхасса… скверна…

— Если правитель Ферранда вернется в столицу и внезапно объявит, что с демонами можно договориться, это пошло бы на пользу обеим сторонам, — подал голос магистр Куин.

Он подбирал слова очень осторожно:

— Пора заканчивать эту войну. Бальтазар влиятельный правитель, в его распоряжении цитадель Виир с древними знаниями. К его мнению прислушивается Магистериум.

Дегар молчал очень долго.

— Никто не узнает, — добавил магистр. — Эта тайна умрет вместе со мной.

— Егермейстеры поймут.

— Нет. Я научу.

— Почему?

Настал черед магистра Куина молчать.

— Ты достойный враг… И больше того — ты достойный человек. А этому миру нужны достойные люди.

— И я люблю тебя! — всхлипнула Эви.

«И пусть это тело скверна! Разве я не пересилю себя? Разве не привыкну?»

Дегар, не разжимая рук, медленно опустился на землю вместе с Эвелиной. Взял в ладони ее лицо, целовал мокрые веки, искусанные губы.

— Не смей прощаться! — крикнула она.

— Я останусь, огонек. Ради тебя. Ради Ашхатара. Просто знай — не вини себя ни в чем, когда не сможешь подпустить меня к себе.

— Я смогу… — испуганно выдохнула Эви. — Ты это ты!

Дегар не ответил, только бережно погладил Эвелину по щеке.

В залах дворца было жарко и душно, от летнего зноя не находилось спасения и в каменных стенах. После обеда Эвелина ушла в спальню, сказав, что ей нужно прилечь. Теперь у Эви были свои покои во дворце, ведь она стала королевской невестой. Эвелина расстегнула поясок, который давил на живот. Беременности пока почти не было заметно — четвертый месяц, но уже хотелось носить свободные платья и туфельки на низком каблуке. Эви чувствовала себя расплывшимся слизняком. Даже не улиткой. У нее больше не было раковины, в которую можно спрятаться… Когда уже наступит осень? Пройдет свадьба, и можно будет обо всем забыть. Отпустить. Навсегда.

Эвелина растянулась на прохладных простынях, бездумно глядя в потолок. Дни после закрытия Червоточины Эви помнила урывками, как во сне. Если бы она сумела мыслить ясно, разве оттолкнула бы? Разве бы разрушила свое счастье?

Она помнила прилив радости и надежды после окончания обряда. Арканар в руках магистра Куина ярко вспыхнул. Дегар, стоявший в изголовье пентаграммы, рухнул на землю как подкошенный, а спустя мгновение Бальтазар сел, озираясь потемневшими глазами. Следом застонал Райли: «Где я? Что происходит?» Голос будто у испуганного мальчишки.

«Дегар!» — крикнула Эвелина и бросилась, чтобы обнять. Но не смогла. Тело взбунтовалось, оно отказывалось слушать доводы разума. Ей чудилось, что грубая рука обрушит удар за ударом, губы силой вырвут поцелуй. Эви все-таки пересилила себя, приблизилась потихоньку, устроилась на коленях, прижалась к груди. И вздрагивала, надеясь, что Дегар не увидит. Он гладил Эви по руке — смуглая кожа, узкая аристократическая ладонь... на которой все еще оставались следы крови: Бальтазар не вытер как следует костяшки пальцев, после того как ударил Эвелину по лицу.

Райли сидел неподалеку, схватившись за голову. Магистр Куин вполголоса рассказывал, что произошло, пока король Карнаэля спал, а Раулар не отрываясь смотрел на Эвелину мутными от ужаса и неверия глазами. Ему тоже было сейчас ой как непросто.

Потом было несколько мучительных ночей, когда Эви просыпалась с криком и словно в бреду колотила Дегара в грудь и отталкивала его. В преследующих ее кошмарах Эвелине чудилось, будто Бальтазар победил и теперь она пленница жестокого короля. «Это я, — говорил чужой голос. — Это я, огонек!» Но Эви не верила.

Слишком многое свалилось на ее хрупкие плечи, и однажды утром Эвелина просто не смогла проснуться. Она то тряслась в лихорадке, то плавилась от жара. Кто-то укутывал ее в плащ, носил на руках вокруг костра, поил отваром. «Что с ней, магистр? Как я могу помочь? Теперь у меня есть магия. Научите!» — «Увы, от сильного нервного потрясения магия не поможет. Бальтазар не навредил телу Эвелины, но искалечил душу. Только время…» — «Время поможет?» Магистр не ответил, и Эви подумалось, что он качает головой: не знаю.

Эвелина металась и звала Дегара, но стоило ей открыть глаза, как она снова видела ненавистного Бальтазара. Она кричала и плакала от ужаса. Лицо правителя Ферранда искажалось от муки, будто крики Эви живьем снимали с него кожу.

«Возьми ее…» — услышала она однажды. Эви очутилась в знакомых объятиях, точно скользнула под теплое, уютное одеяло. Прижалась щекой к плечу. И впервые уснула спокойно. Глупое-глупое тело! Если бы Эви знала! Надавала бы себе пощечин, за шкирку согнала с коленей Райли. Ведь это ему Дегар передал свою драгоценную ношу, когда окончательно отчаялся.

«Ты ее любишь?» — Голос точно мертвый.

«Больше жизни!»

«Тогда… — Он недоговорил, застонал, словно от страшной боли, но потом все-таки пересилил себя. — Позаботься от ней. Сделай так, чтобы она навсегда забыла обо мне. Она ради тебя прошла через пекло. Теперь твоя очередь…»

Потом Эвелина узнала, что Дегар ушел в ту же ночь. Отправился в столицу Ферранда. Магистр обещал последовать за ним, после того как проводит Эви и Райли в Карнаэль.

— Эви? — В спальню заглянул Райли, осторожно зашел и прилег рядом. — Как ты себя чувствуешь?

Он бережно положил руку на живот Эвелины.

— Как там наш малыш?

— Он не твой…

Ей хотелось ударить Раулара, хотя он ни в чем не был виноват. Он делал все, чтобы Эви пусть ненадолго почувствовала себя счастливой. Ему сейчас тоже было нелегко. Когда Эви и Райли вернулись в Карнаэль, оказалось, что мэтр Вокр арестован по обвинению в заговоре против королевской четы, а совет четырех распущен.