В Москве сели на Центральный аэродром. Не успел самолёт зарулить на стоянку, как к нему подъехала чёрная «эмка». Где-то в глубине души неприятно ёкнуло. Неужели за мной? Так, вроде, косяков за мной нет.

Как оказалось, приехали именно по мою душу. Однако арестовывать меня ни кто не собирался. Уже знакомый мне капитан, адъютант Новикова, приехал за мной по распоряжению своего начальника.

В кабинете генерал-полковник Новиков придирчиво осмотрел меня и буркнув что-то, типо, «сойдёт», приказал следовать за ним. Теперь уже на машине командующего в довольно резвом темпе поехали в сторону Кремля. Я только вздохнул про себя, догадываясь на встречу с кем меня везут. Вот не знаю, что там в книгах чувствовали все эти попаданцы, а я предпочитал руководствоваться старой солдатской мудростью и быть подальше от начальства и поближе к кухне.

Сталин встретил нас приветливо. Если честно, то я ожидал, что он начнёт выговаривать мне за мой залёт, однако Верховный ни словом об этом не обмолвился. Он расспрашивал о положении в Ленинграде, о настроении людей как в городе, так и в эскадрильи. Подробно расспрашивал о том, как вела себя техника.

— У меня есть для вас, товарищ Копьёв, одно поручение. Среди союзников кто-то распространил слух о том, что вы были арестованы и расстреляны. Посол Великобритании в СССР Арчибальд Кларк Керр в беседе с наркомом иностранных дел товарищем Молотовым интересовался вами. А буквально неделю назад глава британской военной миссии генерал-лейтенант Мартель спрашивал о вас у меня. После завтра, 21 апреля, в посольстве Великобритании в Куйбышеве будет торжественный приём в честь дня рождения принцессы Елизаветы[68]. Вам надлежит посетить это мероприятие, тем более, что на ваше имя в наркомат иностранных дел пришло приглашение. Так что вылетайте в Куйбышев сегодня же. Я надеюсь на вас, товарищ Копьёв. Кстати, сколько у вас на сегодняшний день на счету сбитых?

— 139, товарищ Сталин.

— Мне доложили, что в Сталинграде вы воевали на штурмовике Ил-2 и смогли сбить ещё 11 самолётов противника. Вы их тоже посчитали?

— Я воевал в составе штрафной штурмовой эскадрильи, а там сбитые в личный счёт не засчитываются.

— Но с вас же, насколько я знаю, сняли все обвинения. Есть мнение, что вам нужно засчитать эти сбитые вами самолёты. Впишите их в свою лётную книжку. С ними будет ровно 150 вражеских самолётов.

Мда, похоже англичане разнюхали, что меня осудили и решили поставить Сталина в неудобное положение. Только не на того нарвались. Сталин сам кого хочешь поставит в любую нужную ему позицию. И про мои дела в штрафниках Сталин в курсе. С одной стороны лестно внимание ТАКИХ людей, а с другой есть опасность не оправдать доверия.

В Куйбышев меня, как какую-то важную персону, доставили персональным самолётом. Естественно не одного, а с сопровождающим из наркомата иностранных дел. Хотя, подозреваю, наименование места работы у товарища наверняка другое.

Куйбышев никогда ни до ни после не знал такого количества иностранных дипломатов на квадратный метр площади. Посольства всех стран, с кем у СССР были дипломатические отношения, располагались буквально впритык друг к другу. Английское посольство находилось по адресу улица Куйбышева, дом 151 в красивейшем особняке, который до революции принадлежал предводителю самарского дворянства.

Сказать, что приём в честь дня рождения британской принцессы был каким-то особо торжественным всё же нельзя. Скорее просто протокольное мероприятие, на котором, тем не менее, присутствовали дипломаты со всех посольств, находящихся в Куйбышеве. Мой визит очень многих из них изрядно удивил. Вот уж точно, я дипломатом не был. Скорее меня воспринимали как диковинку. Русский варвар, сбивший сколько то там самолётов. Вон и переводчика к нему приставили, чтобы в словах не запутался.

И тем приятнее было смотреть на их удивлённые физиономии, когда я начал свободно общаться и с послом Великобритании Керром на английском языке, а с французскими дипломатами из представительства Комитета национального освобождения Франции на хорошем французском языке. Кстати, среди англичан оказалось достаточно много журналистов. Я когда-то там, в другой жизни, читал, что тем же журналистам довольно сильно ограничили выход в город и они от безделья начали банально пьянствовать.

— Я рад видеть Вас, сэр, на этом приёме, — посол Арчибальд Керр был сама любезность, — До нас дошли слухи, что вас арестовали и мы очень переживали за вашу судьбу. Ведь вы рыцарь Британской империи.

— Эти слухи всего лишь слухи, господин посол, — с не меньшей любезностью ответил я, тем более, что ответ на подобный вопрос был обговорен ещё в Москве, — Я всего лишь выполнял особое задание и не более того.

А журналюги напряглись. Вон как уши ходят туда-сюда, ловя каждое слово, каждую интонацию.

— Да, вы правы сэр Копьёв, — Керр вздохнул, — мы все на войне и все выполняем свои миссии. Нам здесь тоже не легко. Видели бы вы, в каких условиях мы проживаем. Жуткая тёмная квартира, кишащая тараканами и клопами. Это просто дикость какая-то.

— Вы правы, господин посол, — к нам присоединился военный в форме полковника американской армии, — О, позвольте представиться, полковник Файновилл, сотрудник миссии США по военному снабжению, — американец отсалютовал бокалом с, как я понял, виски, — Я попросил предоставить квартиру хотя бы из 16–18 комнат и гараж на три машины и мне отказали в такой малости. И в таких немыслимых условиях приходится работать. О,кей, идёт война, но ведь мы же не в окопах. А ещё и присутствие джапов рядом с нами[69]. Почему вы не дадите им пинка под зад, чтобы они летели на свои острова?

— Я думаю, что это дело дипломатов, а не нас, военных. У нас с Японией есть договор и мы его неукоснительно соблюдаем. Так же как и с любой другой страной, — я подхватил с подноса у проходившего мимо официанта бокал с шампанским, — Кстати, о клопах. Когда я был в Англии, то в гостинице, где я жил, меня они тоже едва не сожрали. А на первый взгляд эта гостиница показалась вполне приличной. Так что клопы это явление, можно сказать, международное.

Англичанин с американцем сдержанно посмеялись. Было видно, что тому же Керру неприятно, что, оказывается, у них в благословенной Англии тоже с клопами не всё в порядке.

— А вы всё ещё майор, сэр Копьёв? — он едва смог сдержать ехидство, — Я думал, что такой прославленный лётчик должен быть уже как минимум полковником.

— Я не просто майор, господин посол, я гвардии майор. К тому же дважды награждён высшим званием моей страны.