Как вдруг — и Лариса, и ее муж мысленно возблагодарили Бога — дверь неожиданно распахнулась. Наружу высунулся мрачный бугай в белом халате и вызверился на супругов исподлобья:

— Ну? Чё надо?

Внешностью этот тип напоминал скорее рецидивиста, нежели врача.

Но Андрей Львович, увидав мордоворота в белом халате, обрадовался. Несчастный испытал облегчение от осознания, что уже сделал самое главное для своего спасения: добрался до дипломированного специалиста, врача, и сейчас проблема его, скорее всего, быстро и легко разрешится. Лариса тоже порадовалась (хотя и неосознанно), оттого что тяжкую ответственность за здоровье укушенного мужа можно сложить с себя на более квалифицированное лицо.

Супруги, волнуясь, рассказали бугаю про кота, продемонстрировали руку, не уместившуюся в рукаве куртки. Бугай кровожадно обшарил Ковалевых взглядом и буркнул угрюмо:

— Ладно. Заходите!

Нехотя он пропустил их внутрь медицинского заведения.

Приемный покой полностью оправдывал свое название: в пространных, пахнущих какой-то мерзостью, слабо освещенных коридорах не было ни души. Холод и гулкий звук шагов.

Ступая вслед за бугаем, супруги добрались до какой-то темноватой коморки, где стоял стол и горела настольная лампа.

— Я вас посмотрю. Раздевайтесь, — буркнул Ковалеву бугай и, пока тот кое-как разоблачался с помощью жены, снял трубку телефона на столе и что-то проворчал в нее. Почти сразу же в коридоре зацокали каблучки; вошла какая-то неряшливо одетая медсестра с экспресс-тестом в руках.

Эти странные медики вместе взяли пациента в оборот: бугай щупал больную руку, глядя, как сгибаются и разгибаются пальцы, тыкал зачем-то живот и расспрашивал Ковалева про его привычки и образ жизни. Сестра же быстренько уколола пациенту палец и развела каплю крови на экспресс-тесте: кровь у Андрея Львовича оказалась обыкновенная, вторая положительная.

Выспросив все, что ему хотелось, бугай сделал какие-то пометки в лохматой синей тетрадке на столе и, повернувшись всем корпусом так, что свет лампы оказался за его спиной, а лицо скрылось в черной тени, заявил супругам:

— Ну, что ж… Дело ваше дрянь. Надо срочно руку ампутировать — а иначе заражение крови, летальной исход!

Ковалевы так и ахнули. Андрею Львовичу сделалось плохо. Без сил он опустился на стул.

— А может быть, уколы? Курс антибиотиков? — растерянно залепетала Лариса.

Но решительный бугай все эти глупости пресек в корне:

— Какие антибиотики, женщина?! У вас муж коньки вот-вот отбросит. Судя по цвету лица, ему уже недолго осталось.

— Но как же так?..

— А вот так! — Бугай выступил из черноты и могучими лапами обхватил плечо сомлевшего на стуле Андрея Львовича, показывая, как он намерен ему руку отрезать: — Вот тут отхватим по плечо, вот тут дренажики вставим, культю сделаем…

Впечатлительный Ковалев обмяк в могучих руках хирурга; пришлось ему нашатырь совать под нос.

Дело оборачивалось настоящим кошмаром: из-за кошачьей царапины руки лишаться?! Да как же так?!

Заметив нерешительность супругов, бугай в белом халате, казалось, рассердился. Он тут же выгнал их за дверь коморки в коридор:

— Ладно, идите думайте. А мне работать надо… Только учтите: через полчаса я сам уже резать не возьмусь. И никто не возьмется! Там такой сепсис идет — мама дорогая… Идите и решайте, что вам дороже — рука или жизнь?!

За дверью в коридоре их встретила медсестра. Цапнув Ларису за рукав, она отвела ее в сторону и прошипела:

— Вы что?! Это же Мамедов. Лучший хирург больницы! Соглашайтесь, пока предлагает! А то придут потом… заломят за то же самое пять тысяч долларов. Вам же мужа спасать надо! У нас тут на днях старушка лежала с точно таким же диагнозом — тоже кот оцарапал. Сейчас какое-то весеннее бешенство у кошек… Так ее не спасли. Не успели.

Андрей Львович едва не терял сознание, обливаясь холодным потом. Одна-единственная мысль колотилась в пустой голове, как наркоман в ломке за решеткой психдиспансера: «Рука или жизнь? Без руки или умереть?!» Он просто не мог рассуждать здраво. Лариса тоже была словно в тумане. Что делать? На что решиться?!

Сознание ответственности особенно ее тяготило. Все силы уходили только на то, чтоб хоть на ногах удержаться. По счастью, у нее была здоровая натура. «На все, Ларисочка, есть народная мудрость, — учила ее когда-то бабушка. — Главное: разобраться, к чему — какая!»

«Один ум хорошо, а два — лучше!» — вспомнилось Ларисе. И она решилась.

— Послушай-ка… Ты еще не при смерти. На часах полпятого утра. Давай подождем. Поедем, позавтракаем, что ли… Вернемся сюда хотя бы часов в семь. Здесь врачей уже побольше будет. Пусть консилиум соберут. Поговорим, посоветуемся.

Андрей Львович радостно согласился. Ему очень хотелось из больницы целым уйти.

— Конечно, — сказал он, — утром еще вернемся. Посоветуемся!

И — деру! Откуда только силы взялись.

Спустя три часа они действительно вернулись.

В восемь утра в больницу пришла новая медицинская смена. Знакомые коридоры уже не показались Ковалевым такими зловещими и безжизненными. Теперь тут полно было звуков; санитарки мыли полы, разносили склянки с лекарствами. Из столовой пахло пригоревшей кашей.

В приемном отделении их встретила симпатичная докторша. Осмотрела руку, назначила курс уколов антибиотика, выписала рецепт и, заполнив журнал, крикнула в двери:

— Следующий!

Ковалевы даже растерялись от такой простоты. Андрей Львович, шедший в больницу как на плаху, ощутил себя помилованным; душа его немедленно вознеслась на седьмое небо и оттуда, счастливо поплевывая на грешную землю, насмешливо косилась на происходящее.

Ларисе же захотелось как-то прояснить обстановку.

— Скажите, а врач Мамедов когда дежурит? — осторожно поинтересовалась она у докторши.

— Мамедов? А кто это? — удивилась та.

— Так это хирург ваш… Он же ночью дежурил!

— Что вы?! У нас таких нет, — ответила врач. — Я здесь уже десять лет работаю, никого у нас не было и нет с такой фамилией. Ни врачей, ни санитаров. Что вообще за фантазии?! Идите, лечитесь. Следующий!

Настаивать Ковалевы не стали.

Кто был этот хирург Мамедов, чего он хотел на самом деле? — им так и не довелось узнать.

На их счастье.

Если человеку почки от господа бога бесплатно достались — это совсем не значит, что они ничего не стоят. А в столице имеется несколько таких местечек, где бесплатная медицина промышляет себе всякого рода плату… И на подобный промысел лучше не нарываться. Ибо ситуацией тогда будут управлять не законы жанра, а законы рынка!

Тайного медицинского черного рынка.