Она ощущала себя уверенней с тех пор, как Северин помог ей сформировать силу, начинала понимать, как пользоваться амарантовыми потоками. Мариса больше не выплёскивала ураган запретной магии, но и капли может быть достаточно, чтобы выдать себя.

Задумавшись, она чуть не столкнулась с Арвелом, выходящим из какой-то комнаты с неприметной дверью. Студенты предпочитали украшать вход магическими печатями и замысловатыми картинами, соревнуясь в искусстве чародейства. Здесь коридор был почти пуст, а комната принадлежала Северину, который предпочитал строгую простоту.

Сделав вид, что случайно проходила мимо, Мариса медленно проследовала до конца крыла. Несколько минут смотрела в окно, выходившее на набережную. Пересчитала фонари вдоль реки. Ушёл ли Арвел или остался и смотрит на студентку с янтарными глазами? Страшно оборачиваться, чтобы проверить. Брум ничего не объяснил, предостерегая от общения с приятелем. Кто знает, что скрывается за нарочито весёлым лицом эмпата искусств? Походя, Мариса успела поймать его быстрый взгляд, где ясно читался удивлённый вопрос: «Что эта мышка делает возле комнаты принца?»

Дольше тянуть было невозможно, и она неторопливо развернулась, словно скучающая в одиночестве мечтательная барышня. Путь оказался свободен. Дверь Северин открыл сразу, пропустил гостью в комнату. Отстранённый и острый взгляд медленно потеплел, напряжённые плечи расслабились. Он на миг замер рядом с Марисой, будто не веря, что видит её.

— Всё хорошо? Ты взволнована, — желанные руки охватили кольцом, прижимая к горячему телу.

Одетый по-домашнему только в лёгкую тёмную тунику и брюки, он показался Марисе невероятно родным. Почему они не могут быть вместе каждый день? Разговаривать без необходимости скрываться и прятать чувства от посторонних. Не могут проводить время вместе. Просыпаться в одной постели…

У Марисы закружилась голова стоило представить касание его рук, как это случалось на тренировке. Кожа к коже. Его желание…

— Просто очень соскучилась, Рин.

— Я думал о тебе.

Их глаза встретились, напомнив о страстном порыве, случившемся на берегу моря. Ни один не устоял. Губы нашли друг друга. Она чувствовала, как ментал контролирует себя, балансируя между требовательной страстью и невинной лаской. Рин, как и всегда, оберегал её.

— Ничего не выйдет теперь из наших практикумов, — свободно откинувшись и тряхнув волосами, рассмеялась Мариса.

Раньше она не была настолько беззаботной и летящей. Радость переполняла сердце. Первый жар, вспыхнувший после разлуки, отпустил их, но свобода и доверие остались.

— Почему? — маг нахмурился.

В Северине заговорил строгий ментал, которого не смутят никакие чувства. Дело прежде всего.

— Всё заканчивается поцелуями и объятиями.

Выскользнув из его рук, Мариса огляделась. Скромная обстановка полностью отражала суть её любимого Брума, но совсем не подходила для принца и племянника верховного толкователя. Рабочий стол со стопками книг, бумаг и кубами напоминал о библиотеке. Сюртук аккуратно повешен на стул. Она невольно коснулась ткани, как коснулась бы и самого Северина. Он ведь тут, рядом, и Мариса может в любой момент обнять и его. Обернувшись к Рину, она смущённо улыбнулась. Непривычно и неловко. Они одни и никто не помешает разговаривать, целоваться или делать, что взбредёт в голову.

— Выбирай. Где тебе нравится? — широким жестом он пригласил Марису сесть.

Его лицо, сделавшееся внезапно по-мальчишески мягким, выражало одну мысль: «Эта комната принадлежит тебе так же, как я». И Мариса присела на краешек кровати, идеально гладко застеленной покрывалом. С улыбкой маг пододвинул стул, но в последний момент опустился на постель. Мариса и не заметила, как уже сидела на коленях Северина, заглядывая в серые глаза, глубокие как холодное море. Кажется, они и минуты не могли провести без объятий.

Только сейчас она заметила, что глаза мага воспалены от бессонных ночей и долгой работы, а под ними залегли тени. Уставший и вымотанный. Одного взгляда в сторону стола было достаточно, чтобы всё понять. Почти все книги касались магических договоров. И это были не краткие справочники для начинающих магов. Древние подшивки рукописей, фолианты с осыпающимися уголками и потрёпанными корешками распухли от закладок. Северин искал способ разорвать магическую помолвку.

— Когда ты последний раз спал? — она провела подушечками пальцев по его щеке, положила их на прикрытые веки, отдавая целительную силу дара.

Кожа Рина горела.

— Я должен быть готов провести ритуал, когда она приедет из пансиона. Где бы он ни был! — сжав зубы, Брум удержался от крепкого слово, готового сорваться с языка. — Никто ничего не знает. Проклятье!

— Она могла умереть.

— Я бы почувствовал, если верить записям. Да и защита даров не простое заклинание от смерти, не позволит просто так погибнуть. Буду искать. Есть люди, которые уже заняты этим, — не договорив, Рин порывисто завладел губами Марисы.

Дыхание перехватило и на несколько минут они вместе позабыли обо всём. Поцелуи мага, наполненные любовью, дарили морозную свежесть полыни и медовую сладость. Томление, незаметно для Марисы, наполнило тело, делая мысли коротенькими и бессвязными.

— Не думай о ней, — выдохнув, он потёрся носом о кончик её носа, заставив задрожать от нежности. — Я добуду для нас будущее.

Голова Марисы мягко легла на надёжное плечо Северина, рука гладила лёгкую ткань туники на его груди. Она не забыла об особых указаниях в кратком справочнике по магическим договорам. Как же отчаянно грустно, что складывается именно так! Мариса не имеет права на Рина. Дважды не подходящая партия для потомка древнего рода.

— Не рискуй жизнью, Рин. Ты не выживешь без магии. И можешь не прожить необходимые семь дней после расторжения. А я привыкла быть одна. Я справлюсь.

— Узнала? Любознательная Мариса Дэй, — горько усмехнулся маг. — Не бывает договоров без штрафов за их нарушение. Я заплачу любую цену. Отдам всё, кроме тебя.

46.

Уговорить Северина оказалось невозможной задачей. Мариса внутренне металась между мукой и счастьем. Она бесконечно любима. Рин готов совершить невозможное ради будущего. Она же в итоге поставит его перед фактом, что общего пути у них нет. Стоит только сказать, что Лирой Фолэнт сделал с ней на Дозорной Башне. Северин Брум уйдёт, чтобы никогда не вернуться. И смерть родных. Этого достаточно, чтобы оттолкнуть его