Пульса у тебя не было, ты не дышала, и я испугался, что опоздал. Лора, если бы с тобой что-то случилось…

Я прижимаю палец к губам Нэша, чтобы заставить его замолчать.

– Ничего не случилось. Я здесь.

– Но едва не случилось! Ты была на волоске, и, клянусь богом, я бы не пережил, если бы ты… Я люблю тебя. И мне очень жаль, что я тебя ранил.

– Ты меня любишь?

Нэш смеется, и его смех – самый прекрасный звук на свете.

– Да. Люблю. И до смерти хочу тебя поцеловать…

Я сокращаю расстояние между нами и ощущаю пьянящий вкус его губ, теплых и мягких. И только теперь полностью осознаю, что чуть не умерла. Больше не могу сдерживать слезы и дрожь, которая охватывает мое тело. Я выплескиваю наружу все чувства, что накопились во мне. Нэш обнимает меня и успокаивающе шепчет нежности, целуя в лоб и висок.

Потом протягивает мне платок и повторяет:

– Я люблю тебя. Прости меня.

– Я тоже к тебе неравнодушна, – отвечаю, вытирая слезы, и нахально усмехаюсь, насколько это вообще возможно с опухшим лицом. Я целую Нэша снова и надеюсь, что поцелуй выразит мои чувства. Я скажу Нэшу эти слова, когда встану с кровати и вернусь домой.

– Я должен тебе кое-что сообщить, – вздыхает Нэш, и от его серьезного тона у меня сосет под ложечкой. – Я отказался курировать интернов. Думаю, в скором времени тебе предстоит работать с Йеном.

Удивленно округляю глаза. Такого я не ожидала.

– Что? Нет! Эта работа – твоя жизнь, а жалоба была недоразумением…

– Нет. Ты меня не слушала. Я не хочу, чтобы мы снова оказались в такой ситуации. И другие – тоже. А еще не хочу тебя потерять. Ты мне очень дорога. Остальное как-нибудь приложится.

– Если бы ты любил меня, не отдал бы Йену, – фыркаю я, и Нэш улыбается. Мы с Йеном хорошо ладим, но работа с ним меня с ума сведет!

– Лора? Лора! Где моя сестра?! – слышатся из коридора крики, и я сдерживаю улыбку.

– О господи, это Джесс.

– Твоя сестра? – Нэш оглядывается, и через секунду в палату, тяжело дыша, врывается Джесс. Волосы у нее стоят дыбом, щеки раскраснелись.

– Боже правый, Лора, ты хочешь свести меня в могилу? – ворчит она, но бросает сумку на пол и спешит ко мне, чтобы обнять. Стону от боли, и она извиняется.

– Ради меня необязательно было делать такой путь.

– С ума сошла? Конечно, обязательно… – Джесс гладит меня по волосам, а потом пытается привести в порядок гнездо у себя на голове. – Как ты себя чувствуешь?

– Пойдет.

Она переводит взгляд на Нэша, потом снова на меня.

– Это он? – неодобрительно спрашивает она, и я поджимаю губы, сдерживая усмешку.

– И он все слышит, – говорит Нэш.

– Очень надеюсь, что в будущем он, – Джесс интонационно выделяет местоимение, садясь на место Логана, – возьмет яйца в руки и перестанет вести себя как твикс без палочки.

Нэш таращится на нее с нескрываемым удивлением, и я прыскаю от смеха. Черт возьми, Джесс! Она тем временем объясняет:

– Это когда вставил бы, да не может.

– Бессмыслица какая-то.

– Ладно, проехали, – отмахивается она.

– Тук-тук, коллега.

Мы дружно смотрим на дверь, где стоит новый посетитель.

– Привет, Йен.

Джесс оглядывает его с головы до ног, оценивающе приподняв брови, а я молча качаю головой и молюсь, чтобы она не ляпнула чего-нибудь.

– Я сейчас заступаю на смену. Решил забежать, узнать, как ты.

– Спасибо, мне намного лучше.

– Значит, ты Йен, – вдруг говорит Джесс, привлекая его внимание.

Он задумчиво прищуривается, а потом его лицо озаряется лучезарной улыбкой.

– Привет, сестра Лоры!

– Ее зовут Джесс, – говорю я.

– Знаю.

– Он всегда такой странный? – интересуется она, и Нэш прикрывает рот рукой – то ли от отчаяния, то ли чтобы сдержать смех.

– Давай вместе пообедаем, – говорит Йен, подмигивая Джесс.

– Кажется, ты предлагал моей сестре то же самое?

– О, когда это было, – отмахивается он. У него вдруг пищит пейджер. – Мне пора бежать. Я тебе позвоню! Возьму у Лоры твой номер и позвоню! А ты, малышка, отдыхай! – кричит Йен, вылетая из палаты.

Моя сестра некоторое время смотрит ему вслед, а потом заявляет:

– А он секси.

– О боже, Джесс…

– Что «Джесс»? Ты-то уже захапала себе горячего докторишку!

– Думаю, мне стоит оставить вас наедине, – вставая, говорит Нэш и целует меня на прощание. Не хочу и не могу его отпускать, поэтому, притянув к себе, спрашиваю:

– Ты вернешься?

– Обещаю, – шепчет он мне в губы и уходит, попрощавшись с Джесс.

– Уф, горяч. – Она машет на себя рукой, словно веером. Потом мы смотрим друг на друга, и я вижу, что она из последних сил борется со слезами. Моя сестра не такая непробиваемая, какой пытается казаться.

– Не надо. Я совсем недавно закончила плакать.

– Мне все равно. – Она, всхлипывая, забирается в кровать и прижимается ко мне. – Никогда больше так не делай, слышишь? Я чуть с ума не сошла от волнения. Я не переживу, если потеряю кого-нибудь из вас. Тебя или Логана.

– Я очень постараюсь быть осторожнее.

– Большего я и не прошу.

Взяв со стола упаковку носовых платков, передаю ее Джесс.

– Ты любишь его? – спрашивает она.

Замираю. Вдох. Выдох.

– Да.

– Это все, что меня интересует, – бормочет она.

– Ты же знаешь, что тебя я тоже люблю?

– Очень на это надеюсь. В конце концов, я пролетела ради тебя полмира, – отвечает Джесс, и мы давимся смехом.

Мы с Нэшем начнем сначала.

Я поправлюсь.

Все будет хорошо.

Глава 46

Лора

Шесть недель спустя

– Хватит уже быть такой радостной. Бесишь.

– Странно, что ты не радуешься. Конец дня, и завтра у нас выходной, – отвечаю Сьерре, которая до передачи смены работала рядом со мной, занимаясь пациентом с раной на бедре.

– Я люблю свою работу, а дежурства в неотложке – прямо-таки обожаю, – заявляет она, и мы обмениваемся усмешками, стоя у стойки регистратуры. – Ты едва вышла с больничного, а уже хочешь скорее домой.

– Ерунда! Я тоже люблю то, чем занимаюсь, – смеюсь я. – Просто решила более осмотрительно относиться к нагрузке.

– Пенсия по тебе плачет. Твои брат с сестрой уехали, и покоя у тебя теперь хоть отбавляй. К слову, о покое: Райан заходил, передавал тебе привет.

После того происшествия, которое стало последней каплей в длинной череде ошибок, Райан решил перевестись в патологоанатомическое отделение и начать все сначала. Ему там очень нравится. В патологоанатомическом он применяет знания на практике, без спешки и не боясь ошибиться. Райан счастлив, и это