с ним и уеду. Или подохну рядом. А вы, сэр (Уолшу), берите людей и реализуйте ваш несомненно разумный план. Перед Директором, в случае чего, буду отвечать я».

Последнее заявление эмиссара из Центра окончательно примирило с ним Уолша, Мартина и даже вечно брюзгливого Розенблюма. Салливан и Хопкинс тут же отправились организовывать свой южный вояж, а команда Уолша погрузилась на арендованные автомашины числом в шесть, загрузила багажники оных под завязку орудиями убийства и отправилась на север, в штат Мисьионес, где, судя по захваченному документу, и обретаются эти недобитки из Германии.

Дорога была не слишком хорошей, продвигались относительно медленно, ситуация усугублялась ещё тем, что бензоколонки встречались относительно редко, и огромный запас бензина приходилось везти с собой в канистрах, которые заполнили оставшееся после погрузки оружия свободное место в багажниках. Из-за этого пришлось отказаться от больших запасов провианта, а питаться в кафезиньо и трактирах попутных городков и посёлков. Это тоже требовало времени, и с этим приходилось мириться.

Поля сменялись перелесками, один городок уступал место другому, а Редрик мечтал, как совсем скоро он развяжется с этим делом и отправится на отдых куда-нибудь на Гавайи, вспомнит молодость, глядишь, и встретится с кем-нибудь из своих бывших сослуживцев. Ему до чёртиков обрыдла вся эта Латинская Америка с её бесконечными «пронунсиаменто[72]», чехардой политиков и гангстеров, военных и деятелей вновь зарождающихся здесь бандитских профсоюзов. Ему хотелось покоя и определённости. А успешный исход планируемой операции мог ему это обеспечить.

На вторые сутки пути они оказались на территории провинции Мисьонес. Проводник вдруг засуетился и почти слёзно попросил уважаемых господ из Америки приготовить оружие, а лучше деньги: все, кто проезжает через эти места, платят дань некоему Хуану Доминго, или Косматому Хуану, то ли бандиту, то ли скоррумпированному на всю голову представителю власти. Уолшу уже приходилось слышать, что местные алькальды зачастую превращают государственные земли в свои частные вотчины и устанавливают свои собственные порядки. По крайней мере, так было во многих странах, например. Мексике или той же Колумбии.

Но здесь всё оказалось ещё проще. Небольшая провинция, зажатая между Бразилией и Парагваем, была к тому же удалена от метрополии. И здесь свили себе гнёздышко контрабандисты. И когда дорогу им перегородило поваленное дерево, Уолш уже точно знал, что и как ему делать. Помог чилийский опыт. Там таких отвязных ребят было полным-полно.

Где-то над провинцией Мисьонес. 12 января 1951 года.

Трёхмоторный Ju-52 резво тарахтел в сторону бразильской границы. Длительный перелёт от Буэнос-Айреса сюда, в провинцию Мисьонес, прошёл без происшествий, только однажды, почти сразу после вылета пилоту пришлось обходить грозовой фронт, но что поделаешь, грозы — не редкость в это время года в Аргентине.

Идею отправиться самолётом высказал Скиф. Отчасти потому, что ему страшно не хотелось перемещаться по местным автодорогам, памятуя про последнюю поездку в Мигелю Монтойе, кроме того, он волновался за Хелен, как она перенесёт многодневную тряску по бетонке. Да и, честно говоря, хотелось поскорее приступить к главному: непосредственному поиску этих самых физиков.

Самолёт Котов отыскал быстро. В стране пока ещё не привыкли к частному фрахту, и пилоты — владельцы небольших самолётов — сами искали заказчиков через бульварные листки и объявления на уличных тумбах. На одной из таких тумб майор и отыскал объявление некой авиакомпании «Cielo despejado[73]». Придя по указанному на простом листке из блокнота адресу, он оказался в небольшом ангарчике на окраине большого ухоженного поля, которое уже оккупировали несколько разномастных машин, из которых Котову был знаком только старичок-«Юнкерс» в дальнем конце поляны. На такие машины он насмотрелся во время войны. В самом ангаре была комнатка-выгородка, где за столом сидел весёлый седовласый сеньор в промасленном комбинезоне авиатехника с эмблемой LATAM[74]. Он перебирал лежащие перед ним многочисленные счета, судя по отметкам и штемпелям — от компании «Шелл», скорее всего — на горюче-смазочные материалы.

Завидев Котова, он для начала мазанул по нему неприязненным взглядом, но потом напустил на лицо весьма любезную улыбку.

Майор понял его ещё до того, как хозяин «авиакомпании» успел открыть рот. Многочисленные кредиты, отсутствие постоянных заказов, скопившийся долг за бензин, невнятные перспективы… Это кого угодно выведет из себя и заставит бросаться на людей. И Котов сразу приступил к делу.

— Я так понимаю, что офис в стадии перманентного ремонта? — он обвёл понимающим взглядом обшарпанные стены, закопчённый от частого применения керосиновых ламп потолок, окна, на видевшие моющих средств, наверное, с момента возведения этого древнего сооружения.

Седой, не успев даже проехаться своей традиционной тирадой по поводу праздношатающихся, так и замер с открытым ртом. А Котов продолжил как ни в чём не бывало:

— Мы тут с приятелями решили немного развеяться, совершить, так сказать, небольшой тур по стране. Мы там, у себя, в далёкой Испании, ещё не отошли от кошмаров войны, туризм только-только начинает пускать корни… И вот я решил наведаться в ваш благодатный край с тем, чтобы посмотреть те места, которые могли бы в последствии стать частью высокодоходных туристских маршрутов… Вы не ослышались, мой друг, именно высокодоходных.

Хозяин этого техногенного бунгало наконец оторвал свой зад от плетёного стула, одёрнул комбинезон и распрямился во весь свой немалый рост.

— Так это… Сеньор?

— Сеньор Ортега, к услугам вашим, уважаемый… Как, простите, ваше имя? Что-то не расслышал, снаружи так гудит ветер…

И Котов-Ортега обезоруживающе улыбнулся, словно бы ненароком доставая золотой портсигар с большим агатом на крышке, доставая из него гаванскую сигару и протягивая её хозяину авиакомпании.

Тот быстро вытер руки в пятнах литола валяющимся на столе, подле счетов, куском ветоши, осторожно принял сигару… Ортега протянул бензиновую позолоченную же zippo, чиркнул кремнем…

Хозяин, не мудрствуя лукаво, запросто, откусил кончик сигары, прикурил от огня, затянулся первым ароматным дымам, в видимом удовольствии закатил глаза к потолку.

Потом лукаво глянул на Ортегу-Котова.

— А ведь я вам и не представлялся, сеньор… Или мистер? Кто там вас сейчас в Европе разберёт…

— Так представьтесь, за чем дело стало! — легко согласился майор.

— Дик Паттерсон, Чикаго, штат Мичиган…

Теперь уже пришла очередь удивляться Котову:

— Эк далеко вас занесло-то, — восхитился он, легко переходя на английский.

— Значит, всё-таки мистер, — самодовольно заметил Дик, широко улыбаясь. — Хотя, вы прекрасно владеете обоими языками.

— Сеньор, мой друг, сеньор Ортега. Но, поскольку вам ближе именно английский, будем общаться на нём. Я, по долгу своей службы, свободно говорю на нескольких европейских языках, так что мне это не причинит никаких неудобств.

— Как вам будет угодно, мистер.

— И