— Ничего страшного, — сказал он. — Если через десять минут нас не соединят, отправляйся к брату и передай ему деньги, сейчас это самое главное, а с твоим отцом я поговорю сам. Будем надеяться, что он дождется.

Какой-то пенсионер начал ворчать, что мы монополизировали телефонистку.

— Все линии заняты.

— А мне нужно позвонить в Амьен.

— Ждите своей очереди, мсье, — спокойно сказал Игорь. — Имейте немного терпения.

— Можно тебя кое о чем попросить, Игорь?

— Проси, но только ничего противозаконного я делать не буду.

— Я прогулял школу и, если не принесу записку от родителей, могу вылететь.

— На меня не рассчитывай, я не стану подделывать подпись твоего отца.

— Может, мне сыграть с Шерлоком в открытую? Пойду к нему в кабинет и скажу правду: «Франк сбежал из армии, дезертировал. Он попросил меня о помощи, и я не мог его бросить». Шерлок знает Франка и хорошо к нему относится. Главный надзиратель должен понять, так?

— Лучше сразу выдай его полиции. На этой земле есть всего один, главный, принцип выживания. Живи ты за «железным занавесом», давно бы его усвоил: никогда никому не доверяй! Уяснил? «Доверие» — смертоносное слово, убившее тысячи подобных тебе придурков.

— И знакомым нельзя доверять?

— Никому — ни отцу, ни матери, ни брату, ни жене.

— Но тебе-то я доверяю.

— Я ничего не выиграю оттого, что выдам тебя, но, если бы полиция пригрозила, что лишит меня статуса политического беженца, я бы ни секунды не колебался.

Я посмотрел на Игоря — взгляд у него был непроницаемый.

— Ты шутишь?

— Алжир, кабина номер пять, — произнес женский голос.

Мы устремились в кабину. Игорь взял трубку, я — наушник.

— «Гран-кафе», слушаю, — произнес женский голос.

— Добрый день, мадам, я бы хотел поговорить с одним из ваших клиентов, мсье Марини. Он должен сидеть в баре.

Мы услышали, как она спрашивает:

— Здесь есть мсье Марини?

— Да, это я. Что случилось? — закричал папа. — Я собирался уходить.

— Не было связи, — объяснил Игорь и передал трубку мне.

— Папа, это мы с другом. Линия в отеле прослушивается, наш телефон тоже. Следи за тем, что говоришь. Сейчас они нас не слышат. Франк в Париже. Я видел его сегодня утром.

— Как он?

— Выглядит усталым и затравленным. Ему нужны деньги, он со вчерашнего дня ничего не ел.

— Отдай все, что у тебя есть.

— Может, попросить у мамы?

— Лучше не надо. Отдай свои, я возвращаюсь.

— Человек, который с тобой говорил, одолжит мне деньги для Франка. Ты вернешь ему, когда прилетишь?

— Ну разумеется. Я вылечу в Париж, как только куплю билет.

Игорь отобрал у меня трубку и заговорил, заглядывая в свой листок:

— Мсье, я друг Мишеля. Вам не следует лететь самолетом, полиция немедленно об этом узнает, да и билет вы не достанете. Возвращайтесь в отель. Скажите, что получили новости о сыне, что ему удалось уйти в Марокко и вы отправляетесь за ним. Если портье спросит, где именно в Марокко находится Франк, отвечайте, что в Танжере. В детали не вдавайтесь. Проверяйте, не следят ли за вами. Отправляйтесь в порт, там стоит судно «Лиотей», сегодня вечером оно отплывает в Марсель, ровно в девять. Они не спросят у вас документы. Купите билет во второй класс и расплатитесь наличными. Ни с кем не разговаривайте. В Марселе садитесь в поезд на Париж. Хотите, чтобы я повторил?

— Вы что, из секретной службы?

* * *

Я побежал по улице Лаплас и оказался в кафе «Буа-Шарбон» в шесть часов с минутами, но Франка там не было. Я сел за тот же столик, за которым мы сидели утром, и заказал пиво с лимонадом. Хозяин играл в четыреста двадцать одно с тем же посетителем, а у стойки толпились те же подозрительные типы. Они могли оказаться полицейскими в штатском и в любой момент задержать меня. Я ждал, Франк не появлялся. Неужели что-то случилось? Я не рискнул спросить у хозяина, заходил Франк или нет, просто сидел и ждал. Мне нужно было вернуться домой до семи, поэтому следовало расплатиться и уйти. При себе у меня были только деньги Игоря, я протянул хозяину наполеондор, он удивился, бросил на меня подозрительный взгляд, но деньги взял и сдачу вернул. По пути домой я несколько раз оглядывался, опасаясь слежки, но никого не заметил и успел войти в квартиру за пять минут до мамы. Она сразу начала готовить ужин, я тоже пришел в кухню.

— Что было сегодня в лицее, Мишель?

— Математика и французский. Англичанка заболела.

— Какое безобразие!

— А у тебя как дела в магазине?

— Полная запарка. Из-за отсутствия твоего отца мы каждый день теряем заказы.

— Мне кажется, он скоро вернется.

— Будем надеяться. На следующей неделе у меня семинар, который я не хочу пропускать.

— Скажи мне одну вещь, мама, ты очень злишься на Франка?

— Злюсь?.. Нет.

— Но ты о нем не говоришь и как будто совсем не беспокоишься.

— Я больше ничего не могу для него сделать, но он мой сын и останется им, что бы ни совершил.

— А если бы он позвонил или пришел, что бы ты сделала?

— Я бы сказала, что он должен нести ответственность за свои поступки.

— А если бы попросил о помощи?

— Я бы посоветовала ему сдаться полиции и положиться на французское правосудие. Но почему ты спрашиваешь?

— Просто мы никогда об этом не говорили, вот я и захотел узнать твое мнение.

Мама позвонила в гостиницу «Алетти», и ей сообщили, что папа выехал. Больше всего она удивилась, услышав, что он отправился в Марокко.

Ил-12 летел над плотной массой облаков. Вставшее на востоке белое солнце освещало ясное голубое небо. Волшебное, величественное зрелище отвлекало внимание Леонида и второго пилота Сергея от навязчивого шума двигателей.

— Есть планы на вечер? — спросил Леонид.

— Хочу сходить в кино. Хоть в Лондоне посмотрю американские фильмы.

Он повернулся к сидевшему сзади бортрадисту, который был занят своим делом и не прислушивался к их разговору. Новая стюардесса Александра (по общему мнению, лучшая попка «Аэрофлота») принесла экипажу чай и печенье. Девушка передала Леониду чашку, а он вдруг озабоченно спросил:

— Слышите, Александра Викторовна?

— Ничего нештатного, командир.

— Девочка, я же просил называть меня Леонидом.

— Командир, я слышу странный шум во втором двигателе, как будто кто-то стучит маленьким молоточком! — встревоженно сообщил Сергей.